Вячеслав Сизов - Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон Страница 40

Кстати, что интересно, у меня в комнате, оказывается, есть обновка — появился бачок с питьевой водой и эмалированной кружкой. И вода в нем есть. К тому же вкусная. Вот спасибо неизвестному коменданту за такую заботу о молодых командирах!

С плаца раздались команды, послышался «Встречный марш». Видимо шел развод караулов. Пора и мне на ужин. Потапов в дежурке ждал свою смену и со мной пойти не мог. Так что пришлось мне в гордом одиночестве, в окружении незнакомых командиров, поужинать и вернуться к зданию штаба. На плацу у входа, в ожидании построения, кучковались полковые командиры. Среди них я заметил и Потапова.

— Поужинал? — спросил он меня. — Быстро ты.

— Там народа было мало.

— Ну и ладно, потом поужинаю. Тут видел Нестора Бокерия, твоего командира роты. Он по делам приехал, я ему о тебе рассказал. Сейчас вас познакомлю. Где же он? А вон он стоит. Нестор иди к нам! — позвал Саша.

На его зов к нам подошел невысокий, лет 30–35, старший лейтенант.

— Саша, что кричишь? Где пожар?

— Никакого пожара нет, Нестор Георгиевич. Я тебе хочу представить твоего нового командира взвода — лейтенанта Седова Владимира Николаевича. Я тебе о нем говорил.

— Владимир, — представился я, протягивая руку. — Рад, что будем служить вместе.

— Приятно познакомиться, — сказал Бокерия, пожимая мне руку. — Тоже рад, что нашего полку прибыло. А то в роте взводами сержанты командуют. Завтра можем вместе в батальон поехать.

— Нестор, не спеши. Завтра вряд ли Вова с тобой поедет. По решению Командира, пока батальон не вернется из укрепрайона, он будет при штабе помогать. Виталий Павлович по этому поводу должен был с Гончаром переговорить. Но раз ты здесь, то видимо сегодня тебе все и скажет.

— Жаль! А то я уж обрадовался…

— Увы, увы. Такая наша доля делать то, что говорят.

— Все равно хорошо, что ты здесь будешь. За теми, кто в казарме остался, присмотришь. А то расслабились по самое не могу. Сержанты у нас подобраны хорошие, но все равно за ними глаз да глаз нужен. Ты же ведь кадровый? Не из запаса?

— Да, кадровый. Тамбовское пехотное окончил.

— Вообще хорошо! А то, куда не глянь, одни «запасники». У тебя Володя, какие планы на вечер?

— В принципе, никаких. Я же первый день здесь.

— Тогда давай в канцелярии посидим. Поближе познакомиться. Ты как?

— «За». Только зачем в канцелярии? После построения можем у меня посидеть. Я в общежитии остановился. Или можем еще куда сходить.

— Тоже правильно. Тогда после построения решим. Саня, ты к нам не присоединишься?

— Нет. Я с дежурства. Забыл? Надо выспаться. Вот если завтра после бани, — ответил Потапов.

— Жаль. Завтра так завтра. Слушай Вов, из нашего батальона тут еще лейтенант Бородич Андрей Митрофанович, командир пулеметной роты. Может с собой пригласим посидеть? Ты как?

— Конечно.

— Договорились. Я сейчас с ним переговорю, — сказав это, Нестор подошел к лейтенанту, лет так 26 и что-то с ним стал обсуждать. Видимо это и был Бородич. Через несколько минут Бокерия вернулся и мы продолжили беседу.

Но не успели мы перекинуться несколькими словами, как была дана команда на построение. Которое ничем не отличалось от тех, что было в наше время. На нем меня представили комсоставу. После построения народ быстро рассосался в разные стороны. А мы с Нестором направились в канцелярию роты, а затем ко мне в комнату.

Что было дальше? Все тоже, что и всегда — маленький сабантуй, в котором приняло участие пару человек в военной форме. С обычными разговорами, жалобами и т. д. Правда, без фанатизма, так по чуть-чуть, чтобы утром быть в форме и чтобы голова не болела. Тем более, что у Нестора семья здесь в крепости и ему надо было домой.

Я рассказал Нестору свою идею насчет штурмового подразделения или взвода автоматчиков. За «рюмкой чая» мы ее пообсуждали и пришли к выводу, что это надо попробовать. Он же мне посоветовал одного портного — еврея, живущего недалеко от крепости, который может мне помочь с пошивом разгрузочного жилета. Затем пожаловался на личный состав и трудности с его обучением. На незнание прибывшим пополнением русского языка. О том, что бойцы не могут как следует освоить более сложное оружие, чем трехлинейка. Стреляют плохо не только бойцы, но и многие командиры. У нас в полку положение вроде бы еще более или менее нормально, а вот в 125-м полку совсем плохо. Пожаловался Бокерия и на невозможность заняться нормальной боевой подготовкой из-за большого задействиия личного состава на строительных работах в укрепрайоне. О том, что дивизионное командование косо смотрит на отправку семей командиров на Восток. В мае несколько человек получили за это «распеканц» на партсобрании и от них потребовали вернуть семьи обратно. А у многих малолетние дети. Рассказал об отношении поляков к «восточникам» — оно было далеко от самого лучшего. Во всяком случае, ожидали большего дружелюбия. Каждый день через границу идут одиночки и группы нарушителей. Хорошо, если это просто спекулянты-несуны, а то ведь и бандиты пробираются. Которые нападают на наши посты, пытаясь захватить оружие, форму и документы. Напаример, совсем недавно такое произошло на аэродроме недалеко от места расположения батальона. Особо злобствуют бывшие паны и посадники. Личный состав часто поднимают по тревоге для помощи пограничникам, чтобы все это прекратить, но пока закрыть полностью границу не получается. И так далее, и тому подобное.

Все это я уже знал, но тем не менее, впитывал информацию.

Закончили мы нашу беседу на дружеской ноге достаточно быстро и задолго до «вечерней поверки». Нестор пошел отсыпаться. А я словно «дурак» все еще оставался трезвым, ни грамма в глазах. Как тут жить, когда даже с горя не напьешься? До отбоя еще успел побывать в полковой школе, предупредить дежурного насчет утренней физзарядки. Аналогичное указание дал и дежурному по остаткам своей роты. Поприсутствовав на вечерней поверке и посмотрев на наличный состав, направился спать. Утро вечера мудренее, а мне с утра предстоит потрудиться…

По дороге к себе в комнату встретил группу красноармейцев во главе с Майоровым и Степановым. Среди бойцов были и их складские помощники. Вид у всех был донельзя замученный. Майоров, извинившись за то, что не смог придти, сказал, что пришлось срочно разгружать боеприпасы, поступившие из округа на склад. Мы с ним договорились, что встретимся позже.

Поднявшись к себе, по старой привычке, заложенной еще на срочке, принялся готовить форму на утро. Щеткой вычистил пыль из формы. Поменял подворотничок на гимнастерке. Начистил сапоги. Хозяйственный я, однако, мужик. Все у меня есть. Не зря с собой все вожу, ничего не забыл. А то бы и не знал, что делать и где искать. Ну ладно, это лирика и к делу не относится, не будем ворошить прошлое.

Заниматься спортом можно, конечно, и в спортивной одежде, но считаю, что командир не может требовать с подчиненных, если сам стоит в трениках, а его бойцы одеты по форме. Он должен быть одет как все по полной выкладке. Красив, чисто побрит, ну и т. д., кому что нравится по списку. Бегать в повседневной командирской форме накладно — вдруг где порвешь или испачкаешь. Потом ищи себе новую или ремонтируй старую. Вот и пришлось на комплект лежавшего в чемодане солдатского обмундирования подшивать воротничок и крепить в петлицы кубики полевого цвета. Кстати, сегодня на построении обратил внимание, что у многих командиров в петличках не было пехотных эмблем. Интересно почему? Обычно так вообще-то политруки ходили, но угольники явно показывали на командные должности. У Седова в петлицах эмблема была, а у этих нет. Почему? И как тут без бутылки разобраться? Хорошо хоть не пьянею от выпитого, а то совсем можно спиться нафиг, пока разберешься со всеми премудростями военной формы РККА. Короче, черти что и сбоку бантик.

Закончив с формой, уснул спокойным сном ребенка.

Из разговора, состоявшегося между полковником Матвеевым и батальонным комиссаром Аношкиным:

— Я сегодня зашел к саперам. Переговорил с ними о предложении Седова по штурмовым группам. Оказывается, к ним приходила методичка с опытом действий саперных штурмовых групп и там описано многое из рассказанного лейтенантом. Есть там и о стальных нагрудниках. Точнее о стальном нагруднике СН-38 «Кираса». Выпускает их Лысвенский металлургический завод. Предполагалось, что такой нагрудник будет защищать атакующих в пешем строю бойцов от пуль на начальном этапе атаки и снижать потери при сближении от собственных позиций до рубежа, с которого можно достичь противника решительным броском вперед. Однако боевое применение во время Финской войны показало их малую эффективность, так как нагрудник прикрывает недостаточно большую площадь и не обеспечивает полную защиту жизненно важных органов. Если нагрудник достаточно хорошо держал пистолетную пулю, то винтовочная пуля на дистанции 400–500 м, не пробивая нагрудник, наносила тяжелые повреждения телу бойца ударом по стальной пластине. Винтовочные пули со стальным сердечником и бронебойные пули пробивают нагрудник на дальности до 600 м. Таким образом, как средство бронирования пехоты нагрудник СН-38 (СН-1) оказался неэффективным, а его большая масса (свыше 7 кг) заметно снижает маневренность на поле боя.