Константин Калбазов - Кавказец Страница 41

– Все в порядке, братцы, – спуская курки на предохранитель, заверил Шейранов.

Вновь сменив пистолет на кинжал, он подошел сначала к оглушенному и лежащему на спине горцу, присел и тут же вогнал клинок в сердце. Второго он ударил со спины, но не менее гарантированно развалив ему жизненно важный орган, чем первому. Причем проделал он это совершенно спокойно, без лишней суеты, четкими и выверенными движениями.

– Оно бы горло перехватить, – предложил Нечитайло, наблюдая за представшей картиной с искренним удивлением.

Как бы он ни относился к подпоручику до этой минуты, с этого момента тот заслуживал всяческих похвал и уважения. Конечно, отдалился в сторону, пропал из виду, позволил себя обнаружить и изрядно нашумел. Но с другой стороны, это лес с его неожиданностями и ограниченной видимостью из-за внезапно возникающих зарослей подлеска.

– Ни к чему разводить лишнюю грязь, – возразил Сергей, вытирая сталь о черкеску поверженного противника. – Я прекрасно знаю, где у человека находится сердце.

– Горло, оно надежнее, – покачав головой, озвучил свою позицию казак. – Как так случилось-то?

– Этот отошел в сторонку помочиться, тут я на него и вышел.

– Надо же. Бывает.

– Убедитесь, что здесь нет других, – приказал Сергей.

– Других нет. Я это и по следам могу сказать, и по тому, что больше никто не спешит на драку.

– И все же.

– Слушаюсь. Егор. – Нечитайло кивнул своему товарищу, и они скользнули в ту сторону, откуда появился противник.

Вернулись довольно скоро, вновь подтвердив свои слова, что черкесов было только трое. Мало того, сообщили, что неподалеку обнаружили их лежку, и, судя по всему, те действительно собирались стрелять по обитателям крепости. Горцы наблюдали смену часовых, и те были, как на ладони, дистанция для штуцера вполне приемлемая. Так что с солдатиков причитается.

Пока казаки отсутствовали, Сергей обыскал убитых. Хм. А ничего так ребятки, зажиточные. Всего на двоих двадцать рублей золотом, а оно идет один к пятнадцати с серебром, да тем же серебром пятьдесят семь рублей. Оружие – четыре пистолета и два штуцера, по виду самые обычные, без особых изысков, разве только выделка хорошая. Впрочем, нарезные стволы на Кавказе в цене, потому как ставка тут делается не на плотность огня, а на точность стрельбы. И уж тем более это актуально для горцев.

Взглянул на клинки. Он, конечно, слабо в этом разбирался, но похоже, что сталь самого настоящего дамаска. Странно, что при наличии таких средств в карманах ребятки не озаботились тем, чтобы изукрасить оружие. Но с другой стороны, вполне возможно, что они отдавали себе отчет в том, что сверкающие на солнце побрякушки – не самый лучший вариант для того, кто действует исподтишка.

Хотя вполне возможно, что это взгляд Шейранова с его пониманием военных реалий, которые совершенно неприемлемы для нынешних современников. Во время прошлой его встречи один из псыхадзэ очень даже пользовался оружием, усыпанным украшениями. Словом, догадок можно делать сколько угодно, а у мертвого уже не спросишь.

К моменту возвращения казаков, которые, кстати, притащили и труп убитого ими горца, Сергей успел разобраться со своей добычей и разложить ее на траве. Скрывать что-либо от казаков он не собирался. Не хватало еще, чтобы они посчитали его шкурником. И вообще он как-то не поинтересовался проблемой раздела трофеев между казаками.

Но один из штуцеров решил оставить себе в любом случае. Тульская работа, и похоже, что оружие новенькое. Разве только нужно будет переделать под капсюль. Но с этим вполне справятся в Пятигорске. А пока, случись надобность, вполне можно будет пользоваться и кремневым замком, благо от очков он не избавился.

Упокоенного ими горца казачки положили отдельно. Сноровисто обыскав, так же отдельно сложили и все взятое с него. И у него оказалось золото и серебро. Что же, вся троица очень даже не бедствовала.

– Нечитайло, не пояснишь насчет трофеев? А то я не в курсе относительно ваших правил.

– Так наши правила только для нас и существуют, ваш бродь. На трофеи господ офицеров мы роток не разеваем. Разве только сами что пожелают передать.

– И никаких обид?

– Да какие обиды, Сергей Григорьевич, кабы вы казаком были, тогда другой спрос, а так мы с вами и не ровня.

Говорит с явным уважением, теперь уже без намека на двусмысленность или язвинку. Как видно, поведение благородия в бою и, что немаловажно, после него казакам понравилось. Похоже, на его чашу весов только что упала парочка увесистых гирек, и это не может не радовать.

– Понял. Тогда я себе заберу деньги и вот этот штуцер. Остальное передаю десятку.

– Премного благодарны, – тут же обрадовался Нечитайло.

Не откладывая в долгий ящик, казаки начали перебирать переданные им трофеи. По всему видно, что они очень довольны тем, как дело обернулось. Ну да чему тут удивляться, собственно говоря.

– Кхм. Ваш бродь, вот этот клинок вы бы себе оставили. Ить знаем, что не за Егорием на Кавказ подались, а по нужде, – вертя в руке одну из шашек, произнес Нечитайло.

– Что так? Знатная вещица?

– Клинки эти все знатные, но этот особый. Видите вязь и клеймо? Встречал я такие, работа давняя и мастера знатного. Любой из этих иззубрит, а на самом даже вмятинки не останется. Я так думаю, рублей пятьсот серебром, никак не меньше, а то и больше.

Ого! Однако удачное утро выдалось. В одночасье у него в руках оказалось почти девятьсот рублей серебром. Если так дело пойдет и дальше, то гостиница в Пятигорске становится очень даже реальной.

Не успели еще до конца разобраться с трофеями, как вновь пришлось хвататься за оружие и занимать позиции. Правда, случись это враги, то дело тут же дошло бы до рукопашной. Все же пластуны умели не только драться, но и скрытно передвигаться как по лесу, так и в открытой степи.

Заслышав выстрелы, Пархоменко мигом прекратил преследование отряда горцев и устремился на помощь товарищам. Бог весть, с кем им пришлось сойтись. А если силы слишком уж неравны… Но к счастью, и силы были сопоставимы, и с товарищами все оказалось в порядке.

Узнав о том, что двоих черкесов упокоил их благородие, Александр с нескрываемым превосходством посмотрел на подчиненных. Он всем своим видом словно хотел сказать, мол, а я вам что твердил. Ну и эдакая гордость за ученика тоже присутствовала.

Двоих нагрузили трофеями и отправили в крепость. Им предстояло еще вернуться сюда с транспортом и вывезти тела. Сергей было удивился тому, что казаки не собираются оставить трупы просто в лесу. Ну как их родственники получат весть о гибели близких и необходимости выкупа их тел?

Однако Александр заявил, что с этим особых сложностей нет. Имелись кое-какие наработки. Впрочем, чему тут удивляться? За несколько десятков лет войны здесь успели выработать особый механизм взаимоотношений. Так что вести в горах разносятся довольно быстро.

Определившись с трофеями, вновь вернулись к насущному. В окрестностях крепости бродила как минимум еще одна группа горцев, с которыми непременно следовало разобраться. А тот факт, что они передвигались без лошадей, настораживал особо, поскольку это была отличительная черта псыхадзэ.

Как видно, звуки перестрелки послужили для горцев сигналом того, что гарнизон крепости начал зачистку прилегающей территории. Поэтому неизвестные предпочли убраться отсюда подобру-поздорову, направившись вверх по Кубанскому ущелью. Возможно, они являлись жителями местных аулов, а может, тут просто пролегал их путь домой, если они вообще собирались туда возвращаться.

То, что группа подалась вверх по ущелью, было добрым знаком, и означал он, что в округе скорее всего нет значительных сил горцев. Однако догадки – это одно, а казакам нужно было знать доподлинно. Поэтому Пархоменко предложил оставить этих пока что в покое и прочесать окрестности, чтобы окончательно убедиться в том, что повторного штурма не будет. Шейранов точно знал, что значительных сил вокруг нет, однако был вынужден согласиться с младшим урядником.

– А это что за дела?

Сергей с нескрываемым удивлением показал на крытую повозку, запряженную парой лошадей. Он помнил ее, она принадлежала отставному солдату, пробавлявшемуся торговлей с горцами. Повозка в полном одиночестве преспокойно катила по дороге, ведущей вверх по Кубанскому ущелью. И это в условиях, когда тут без оказии лишний шаг не ступить.

– Ага, Прутков. Управился, стало быть, – констатировал Пархоменко.

– Объяснишь?

– Евсей забрал тела погибших и везет их в аул. Там передаст если не родне, то тем, кто сможет доставить их куда надо. Ему заплатят за каждого убиенного, а сами потом получат с родни сторицей. Обычное в этих местах дело.

– А как не признают никого из убитых?

– Не признают в этом ауле, признают в другом. Посмотреть соберутся все. Тут ведь весь Кавказ чуть не одно большое село, так что знакомые обязательно сыщутся.