Владимир Поселягин - Я - истребитель Страница 41

— Блин, у меня же там вещи и дневник!

— Через час разберем завал, посмотрим, что уцелело, — ответил капитан Ларионов и стал командовать подошедшими бойцами. В стороне послышался рев трактора, ехавшего сюда, чтобы вытащить самолет.

«Быстро работают. Черт, у особиста же наверняка копия есть!» — вспомнил я и рванул обратно к штабу.

С помощью дежурного вызвав Никифорова, я быстро объяснил ему про землянку, но, оказывается, он об этом уже знал, только что сообщили.

Сходив к себе, политрук принес копию дневника со всеми необходимыми для работы с ней штампами.

— Держи, — протянул мне.

Поблагодарив его, я глубоко вздохнул и вошел в землянку. Разговор с объяснениями и показыванием на модельках самолетов, которыми выступали обычные щепки, занял почти два часа, пока удовлетворенный рассказом полковник не отпустил меня, оставив дневник при себе. Как его забрать обратно — это уже не мои проблемы, а Никифорова.

Почесав мокрый лоб, покрутил головой и направился в столовую, откуда на миг заглянул в санчасть, а потом — к своей землянке, которую уже привели в порядок и сейчас обустраивали внутри.

Рядом была свалена куча вещей, найдя свои, где был и дневник, я посмотрел — вроде все цело. От землянки уходили следы трактора и волочения — похоже, «худого» утащили куда-то подальше.

Поглядев на другие вещи, спросил у сидящего на одном из бревен старшины Гатина, стрелка-радиста в экипаже комэска, который, куря папироску, наблюдал за работами:

— Про наших не слышно?

— Оба сели на пузо. Федоров уже едет сюда, а вот с Секалиным плохо, стрелка, сержанта Темина, убили, остальные побились при посадке, в дерево воткнулись, хорошо, что живы, в госпиталь везут. Машина за техникой и запчастями уже послана.

— Да-а, не доглядел, — ответил расстроенно я, вспомнив Темина, а особенно — как классно он плясал.

— Да ты-то что мог один сделать, тем более ты с другими резался? Может, ждали?

— Не, точно нет. Те, что на меня сверху свалились, из другой части, по маркировкам было видно. Просто не повезло.

— Да, дела. Да, кстати, поздравляю вас, товарищ младший лейтенант.

— Спасибо, — ответил я и со вздохом добавил: — Меня в полк Запашного переводят.

— А вот это плохая новость. Когда?

— Сегодня, комдив приказал.

— Значит, опять без прикрытия будем летать. А знаешь, мы ведь уже привыкли, что ты где-то рядом и если что, придешь на помощь… М-да. Тяжело будет, — погрустнел старшина.

— Это да. Я вещи пока тут оставлю, занесешь на мою койку, ладно? — попросил я Гатина, сложив свои вещи аккуратной кучкой.

— Чего спрашиваешь? Занесу, конечно.

— Спасибо, если что, я у своего ястребка.

— Ага.

Я был несколько ошарашен сегодняшними событиями, поэтому до меня не сразу дошло, а вот когда дошло… Я резко остановился и задумался. Перспективы открывались не самые радужные. Получалось, что попадал в полк со своим уставами и наставлениями. То есть прощай вольность и здравствуй строй. Стопроцентно меня включат в какую-нибудь эскадрилью, где окажусь на вторых ролях, и мои успехи там будут мало что значить, и не смогу творчески действовать. Нет, майор Запашный, конечно, потихоньку вводит новые приемы, но не так, как нужно бы делать. Слишком медленно.

Посмотрев на капонир, до которого не дошел метров пятьдесят, развернулся и побежал к штабу — если есть возможность исправить ситуацию, то надо торопиться.

Мне повезло, комдив еще не уехал и разговаривал с командованием обоих полков у своей машины. Подойдя к командирам, я у полковника спросил разрешение обратиться к майору Никитину.

— Товарищ майор, разрешите поговорить наедине?

Как только мы отошли метров на двадцать, я быстро изложил ему свои мысли. Он сразу ухватил суть, ведь это и его касалось, и даже расширил мою идею. Как только мы договорились, он поспешил к комдиву, оставив меня на месте.

Смысл был в том, чтобы создать в полку майора Запашного отдельное подразделение, ориентированное исключительно на сопровождение бомбардировщиков, в виде усиленного звена из шести самолетов, разбитого на три пары. И временно придать это звено полку Никитина. Летчиками я решил взять тех молодых сержантов, которые так и остались в полку Запашного. Думаю, им это придется по душе и они с охотой расстанутся с постоянными дежурствами, да и мне их учить будет проще.

Встав у березы, я напряженно смотрел, как Никитин что-то доказывает хмурящему лоб полковнику.

Остальные командиры тоже прислушивались к негромкой беседе, некоторые одобрительно кивали, некоторые, наоборот, отрицательно.

«Не согласится. Черт, хмурится! Значит, точно не согласится!» — с досадой думал я. В это время Никитин обернулся и помахал мне рукой, подзывая.

— …давайте послушаем автора идеи, — услышал я, подходя.

— Излагай, только коротко, — приказал полковник.

Глубоко вздохнув, поймал взгляд Никифорова и начал говорить, разжевывая по косточкам все, что успел осмыслить.

— Хорошая идея, но… Где взять самолеты? Вот ты говоришь, лейтенант, что вам «ишачки» пойдут в самый раз? Правильно?

— Да, товарищ полковник. Я думаю, будет пополнение частей техникой, за это время проведу теоретическую подготовку для пилотов, это тоже хорошо.

— Пополнение частей? Хм, да, мне пообещали некоторое количество машин… Знаешь, лейтенант, ты меня убедил, очень уж ты хорошо подвел теорию для создания подобного подразделения. А самолеты будут… Да, будут. Майор! — обратился комдив к Запашному. — Штаб дивизии подготовит необходимые приказы, а ты пока оформляй все должным образом и помни, что это подразделение прикрепляется к полку Никитина временно. Так что действуй.

Когда машина с полковником уехала, я негромко спросил у Никитина:

— Товарищ майор, а я сейчас в каком полку-то?

Чем вызвал хохот у всех, кто меня услышал.

— У меня пока, но документы готовить начали, — ответил Никитин.

— То есть официального приказа еще нет? — уточнил я.

— Будет часа через три.

— Ясно. Разрешите идти, товарищ майор?

— Свободен. Рапорт о вылете сдать не забудь.

— Есть сдать! — ответил я и направился к начштаба.

Через час я сидел в тени одинокой березы и размышлял. Моя задумка удалась, это не могло не радовать, теперь нужно выяснить, кого поставят командовать звеном. Что меня, вызывало большие сомнения. Скорее всего, какого-нибудь капитана, а меня — его замом, это будет правильным решением, трудно не признать. Главное — это ужиться с командиром.

— А, вот ты где! — услышал я голос майора Запашного. Попытался вскочить, но был остановлен: — Сиди-сиди.

Присев рядом на уже пожухлую траву, он сорвал травинку и, сунув ее в рот, сказал:

— Знаешь, ты меня с этой своей задумкой сперва разозлил, а потом я понял, какой это шанс. И не малый, тут ты молодец.

— Кто командиром группы будет? — спросил я. Разговаривали мы, как говорится, без чинов, по-простому.

— Старший лейтенант Сомин, да ты знаешь его.

— Это тот, который мертвую петлю над аэродромом сделал?

— Он самый. Немного лихач, но командир он хороший. Тебя замом, и вам дают еще четверых, как ты и просил — из новичков.

— Хорошо. Когда приступать?

— Как только приказ получишь, так сразу. Для вашего подразделения готовят отдельную землянку, так что можешь уже переселяться. Да и документы фактически готовы, так что ты теперь числишься в моем полку.

Встав, он посмотрел на взлетное поле и сказал, мельком глянув на меня:

— И получи форму у старшины в соответствии со своим званием. В семь вечера чтобы был в штабе.

Сходив на стоянку самолетов и с час повозившись с ястребком, заглянул к Лютиковой, немного поболтал с ней и направился к своей землянке. По дороге попалась группа летчиков, нагруженных вещами. В них я сразу распознал пилотов, с которыми буду служить. Впереди — старший лейтенант Сомин с плащом и чемоданом в руках. Выяснив, что они направляются в выделенную нам землянку, поспешил за своими вещами.

— Прощайте хлопцы, — расстроенно прощался я со своими уже хорошими знакомыми, с которыми жил несколько дней. Обняв напоследок старшину Гатина, который, как и остальные, вышел прощаться со мной, подхватил вещи и, вздохнув, направился к новому месту службы.

Сделав двадцать шагов, подошел к соседней землянке, где стояли мои новые сослуживцы, наблюдая за моим прощанием, и сказал им:

— Разрешите представиться, ваш новый сослуживец младший лейтенант Суворов.

— Иди вещи ложи, клоун, — кивнул Сомин на открытую дверь.

Заняв нары слева от входа, поднялся наверх и, отдав честь командиру, спросил:

— Товарищ старший лейтенант, разрешите сходить получить новую форму и сдать удостоверение на замену?

— Разрешаю, — кинул он и повернулся к сержантам: — Через полчаса ужин, а пока отдыхайте.