Вячеслав Коротин - До последнего вымпела Страница 41

   На 'Пересвете', разумеется, всего этого не видели, но вспышку разрыва в каземате, Поливанов, конечно, заметил.

  - Ребята! Мы накрыли третьего! - с юношеским восторгом заорал мичман. - Бейте его! Драконьте этот крейсер! Фесенко, Вилкат!..

  Но наводчики башни уже не нуждались в дополнительной мотивации, они просто слились с прицелами и составляли единое целое со своими пушками

  Правда, хоть следующая пара выстрелов попаданий и не дала, но высокие столбы всплесков встали так близко от борта японского корабля, что это можно было смело считать накрытием.

   Башня продолжала стрельбу, медленно разворачиваясь по горизонту для удержания 'Якумо' в зоне огня. К тому моменту, когда противник вышел из сектора поражения, ещё два снаряда успели попасть в крейсер: один разорвался в кубриках команды, а другой угодил прямо в основание грот-мачты, повалив эту огромную конструкцию.

Глава 30

   Проскочив со своими кораблями мимо русского кильватера, Того оказался неприятно удивлён: теперь уже можно не сомневаться, что отряд Вирена здесь находится не один. В бинокль были совершенно чётко различимы приближающиеся броненосцы Ухтомского. Что, впрочем, никак не меняло ближайших планов командующего японским флотом - всё равно планировался поворот всему отряду и выход на параллельный с русскими броненосцами курс.

   Почти одновременно с этим, на 'Орле' получили аналогичную информацию:

  - Дымы с норд-оста!

   Ещё через несколько минут, сигнальщик внёс уточнения:

  - Пять больших кораблей, первым - броненосный крейсер... Вторым, такой же...

   Чтобы понять, кто приближается, Вирену уже не требовалось слушать до конца то, что дальше будет выкрикивать матрос: здесь ВСЕ. Теперь понятно, почему Того был так дерзок. Сейчас он уже лёг на обратный курс, соединится с подходящими силами и получит существенный перевес. Пусть и временно.

   Нет, утопить, конечно, не успеют никого, но дырок способны наделать немало, да и надстройки побить. И трубы.

   Адмирал очень хорошо помнил, как много проблем доставили русскому флоту при Цусиме эти самые сбитые или раскуроченные трубы...

   Второй отряд, разумеется, успеет подойти, и, соединёнными силами японцев удерживать на почтительном расстоянии будет несложно, но ведь это значит, что придётся вернуться во Владивосток с повреждениями, причем, так и не нанеся решительного удара по вражескому флоту...

  - Ложимся на обратный курс, - скомандовал Вирен командиру броненосца. - Идём на соединение с остальными. Поворот последовательно через левый борт.

   На 'Сикисиме', заметив маневр русских, немедленно приняли влево: Того совсем не улыбалось до соединения с крейсерами Симамуры и Уриу, ещё раз оказаться под огнём четырёх русских кораблей линии. Тем более, что он уже получил доклад о серьёзных повреждениях на 'Якумо'. Позже, когда противник иметь меньшую эскадренную скорость из-за присоединения тихоходных кораблей идущих с юга, можно попробовать сыграть на преимуществе в несколько узлов.

  - Ну что, надавали мы сегодня макакам! - Денисов весело улыбался, подходя к Соймонову.

   Василий в этот момент 'находился не здесь'. Как ни странно, сейчас старший офицер 'Пересвета' думал не о прошедшем эпизоде боя, и не о грядущем возможном столкновении с противником.

   О семье. Вернее, пока, в основном, об Ольге. Но и то, что скоро предстоит стать отцом, не выходило из головы. Такое не забудешь. А, учитывая, как лейтенант обожал свою молодую жену, нетрудно представить постоянные переживания за её состояние. Тем более, что не было возможности находиться рядом.

   Старший врач броненосца, Александровский, уже старался не попадаться на глаза 'первому после командира', чтобы, в очередной раз не быть вовлечённым в разговор о протекании беременности и возможных проблемах во время её и при родах.

   Нет, Соймонов, само собой, добросовестно, порою, даже слишком добросовестно, выполнял свои служебные обязанности, но, как только выдавалась минутка, когда не нужно было думать о корабле и его экипаже мысли лейтенанта немедленно сворачивали в совершенно конкретную сторону...

  - Не говори 'гоп', Володя, пока не перепрыгнешь, - вернулся в реальность Василий. - Ничего ещё не кончено. Не исключено, что главная катавасия только начинается.

  - Но дебют-то за нами. Два крейсера у япошек прикончили, самому Того врезали тоже здорово. Всё идёт как по нотам, сейчас соединимся с Ухтомским и погоним гадов до самого Токио.

  - Эк ты размахался! Нам сейчас...

  - Ух, ты! Смотри, что творят!! Совсем страх потеряли?!

   Непонятно, что двигало вице-адмиралом Катаока: или отсутствие команды от флагмана (хотя ранее японские адмиралы и, даже командиры кораблей, вполне себе свободно выполняли тактические маневры безо всяких указаний сверху), или так воодушевило попадание трёхсотдвадцатимиллиметровым снарядом в 'Орла', или... Кто знает?..

   Точка разворота, которую уже миновали три корабля отряда Того, неотвратимо приближалась к русским броненосцам (или они приближались к этой точке? - Всё относительно.)

   Сам Бог велел устаревшим крейсерам Катаоки принять влево и отойти подальше от грозного главного калибра противника. Мало того - три броненосных корабля командующего, даже не стали тратить снаряды на пристрелку, так же поступил и Вирен: слишком кратковременным ожидался огневой контакт, попасть можно было только чудом...

   'Итсукусима', подходя к месту разворота, дерзко загрохотала своей 'стодвадцаткой' в сторону 'Пересвета'...

   Недолёт два кабельтова...

  Взрыв на грот-мачте!

  - Ах! - Денисов ничком рухнул на палубу, и из-под него, по жёлтым, надраенным доскам, стало расползаться красное пятно.

   Соймонов не верил своим глазам: неужели можно так?.. Не в жарком бою, а просто от дуриком попавшего пристрелочного снаряда. Прилетевшего с практически игрушечного корабля противника...

  - Володя! - лейтенант мгновенно оказался на коленях рядом с телом своего друга, перевернул на спину...

   Жизнь, вместе с упругими толчками крови, уходила из мичмана, глаза стекленели. Денисов, казалось, хотел ещё что-то прошептать на прощание, но ни единого звука так и не сорвалось с его цепенеющих губ.

   Как же так? - Василий, казалось, забыл, что он на войне, что Смерть всё время стоит за спиной и готова взмахнуть своей косой в любой момент. - Ведь только что стояли рядом и разговаривали... Так не бывает! Так не должно быть!!

   Эта внутренняя истерика продолжалась секунд десять. Василий взял себя в руки, встал с колен, подозвал матросов из пожарного дивизиона, стоявших неподалёку, и велел отнести тело ревизора в баню - обычное на кораблях место для временного нахождения погибших или умерших.

   Рявкнула носовая казематная шестидюймовка правого борта 'Пересвета'. Средний каземат... Кормовой...

   Черкасов решил не оставаться в долгу и наказать нахальных 'шавок', посмевших 'тявкать' на спокойно проходивших мимо гигантов.

  Ещё одна серия выстрелов... Дистанция была нащупана, и броненосец перешёл на беглый огонь всем бортом...

   На протяжении трёх минут 'Итсукусиму' поразило пять снарядов. Из них два десятидюймовых.. Это вроде бы не фатально для крейсера в четыре с лишним тысячи тонн водоизмещения, но всё зависит от того, куда пришлись попадания. На этот раз - крайне неудачно для творения французских корабелов: одно из попаданий главного калибра 'Пересвета' пришлось в борт прямо за тараном флагмана Катаоки и образовавшаяся пробоина площадью около пяти квадратных метров, немедленно начала захлёбывать тонны морской воды, каковая немедленно упёрлась в носовую переборку 'Итсукусимы'. Со всей мощью четырнадцатиузлового хода, которым давил крейсер на океан.

   А второй десятидюймовый 'подарок' от русского концевого броненосца, разорвался в отсеке рулевой машины...

   Корабль, на котором держал свой флаг Катаока, стал стремительно зарываться носом в волны и потерял управление.

   Нет, ничего фатального не произошло, 'Итсукусима' ещё вполне мог выжить, починиться, и снова выйти в море, чтобы продолжать участие в войне. Ему просто требовалась передышка для починки, подводки пластыря, и следования к ближайшему японскому порту, до которого он наверняка бы доплёлся...

  - Режем хвост противника! - радостно выдохнул Вирен, увидев, что один из крейсеров противника 'захромал'. - Не уйдёт! Добьём!!

   Передать на Второй броненосный: 'Вступить в кильватер Первому отряду'.

  Шведе немедленно отдал соответствующие распоряжения, но высказал некоторые сомнения по поводу реальности выполнения приказа адмирала:

  - Не догонят наши - мы на четырнадцати узлах, а их отрядная скорость хорошо, если тринадцать...