Юрий Корчевский - Владычный полк Страница 42

Полдня он проболтался на торгу, подходя к кучкам беседующих людей, чтобы послушать, о чем идет речь. И только на следующий день узнал, что на дороге в Александровскую слободу случилось странное происшествие, при котором погибло четверо холопов. О холопах он и сам знал – но карета? Что с ее седоками? Неужели она была пустой и все его труды пропали даром?

Он направился в царев кабак у Каменного моста, что на Балчуге. Пить там хлебное вино – как называлась водка – дозволялось стрельцам, крестьянам, ремесленникам и посадским людям. От харчевен кабак отличался тем, что тут подавалась исключительно выпивка, без какой-либо еды и закусок. Зато права царили вольные – песни, драки. Царь Иоанн перенял сие новшество в покоренной им Казани, где сжег все кабаки.

В кабаке было шумно и многолюдно. За столами сидели и прилично одетые люди, и голь кабацкая, пропивавшая с себя одежду. Женщинам же, женам и матерям, запрещалось заходить в кабаки и уводить из злачного места своих близких – царю нужны были деньги в оскудевающую казну. За доходами следили строго, спрашивая с целовальников.

Андрей взял кружку пива и подсел к подвыпившей компании. В кабаке подавали хлебное вино, пиво, квас, вина и медовуху. Он послушал разговоры – пустое, пьяная болтовня. Пересел за другой стол. В кабаке, в отличие от харчевни, постоянных компаний не было. Кто-то быстро выпивал лафитник и уходил, другие проводили весь вечер, а то и день. Люди за столами менялись постоянно. И все-таки он нашел компанию, где вскользь говорили о взрыве. Очевидцев не было, но один из выпивавших был на месте.

– Мост как корова языком слизала, бревна – в щепу! И яма здоровенная на берегу.

– А что случилось-то? – попытался направить разговор в нужное русло Андрей.

– Да кто ж его знает? Мост взорвали по дороге в Александровскую слободу.

– Ох ты! А царь-то жив? – «ужаснулся» Андрей.

– Так не было там царя-батюшки. Карета на боку валялась, сам видел – вот те крест. Только не царская, кто-то из бояр или князей ехал. Говорят, цел, оглушило только.

– Ай-яй-яй! И кто же сотворил такое? – заинтересовался полупьяненький мастеровой с другого конца стола.

– Да кто ж его знает? Царь-то батюшка, говорят, в городе был.

Андрей чуть не застонал от досады. Вот что значит не иметь помощников! А одному за всем не уследить.

Расстроенный, он вернулся на постоялый двор. Весь вечер раздумывал, что можно еще предпринять. Со взрывом не получилось, стрелять невозможно – нет выгодной для стрельбы позиции. Отравить? Так пробовали уже другие, не получилось; да и человек специальный для пробы готовых кушаний есть при царском дворе.

Стоп! Андрей даже подскочил на лавке. Можно попробовать отравить! Через воду! Вода в Москве-реке качества невозможного, туда и стоки стекают, и стирают в ней, и скотина пьет. Потому московской водой пользуются люди бедные. Кто побогаче – покупают воду у водовозов. Есть такие, вместо телеги – бочка. И бояре московские, дворянство, купечество воду у водовозов берут. Бочка воды литров на 200–250 в полкопейки обходится. А водицу берут в Мытищах. Вкусна там вода, все проезжающие с собой в корчаге берут.

И на царский двор воду доставляют, только не водовозы городские, а холопы со двора. Во дворце царь или нет – воду возят ежедневно, потому как охрану и многочисленную челядь поить-кормить надо.

Андрей решил понаблюдать за двором – кто, когда, откуда возит? У каждого богатого дома обязательно два выезда есть. Один – парадный, через который хозяин, семейство и гости дорогие на передний двор прибывают. А есть еще задние ворота, которые ведут на задний, хозяйственный двор. Ворота и задний двор – для прислуги: сюда воду, продукты, дрова – да много чего доставляют. И через парадные ворота холопы ходить не имеют права.

С утра пораньше Андрей вышел на Никитскую, куда выходили ворота с заднего двора, и стал неспешно прохаживаться. Через какое-то время на задний двор потянулись телеги. Из-под накинутой рогожи виднелись овощи – капуста, лук, морковь, репа. Потом выехали водовозы. Да много – сразу семь телег. Оно и понятно: челяди много, и на приготовление пищи, на питье воды уходит тоже много. А еще пиво да сыто варить. И все воды требует.

Впереди обоза опричник верхом ехал – то ли с дороги зевак сгонял, то ли за водовозами приглядывал.

Обоз без остановок до Мытищ добрался, воду из небольшой реки в бочки ведрами залили.

Андрей из Москвы за обозом шел. На месте наблюдал издалека, как бочки водой наполняли. Ездовые передохнули сами, дали отдохнуть лошадям и двинулись обратно. Пока до Москвы, до царского дома добрались – уже вечер. Груз тяжелый, быстро лошадей не погонишь – расплескаться может. Вот весь день на один рейс и ушел.

Андрей и тут слабых мест, коими воспользоваться можно, не видел. Бочки все время на виду у ездовых, да еще опричник приглядывает. Как яд подсыпать? Отравы у него не было, ну да купить не очень сложно, в аптеках продается, которые иноземные люди держат. Но то для богатых. А народ попроще и победнее у знахарей и травников на торгу да на дому лечебные травы и снадобья берет. Но сначала надо определиться, возможно ли воду отравить? Если да, тогда яд покупать нужно.

Однако в ядах Андрей понимал плохо. Знал только из истории, что в останках Иоанна найдены были высокие концентрации ртути, водные растворы которой назывались сулемой, а также мышьяк. Существовали яды из трав – вроде цикуты, но как они действуют, он не знал, не химик.

Досадное упущение, пробел, но все знать невозможно.

Поздно ночью он прошел к заднему двору еще раз. У самого дома, во дворе прохаживались опричники из охраны. У дверей стояли стрельцы с факелами, а сам задний двор лежал в темноте. Да и что там холопам делать? От трудов праведных отдыхают.

Андрей взобрался на забор. Отсюда хорошо видно двор, и в случае опасности можно быстро спрыгнуть.

Радовало, что нет собак. Их считали нечистыми и в богатых дворах не заводили. Да и зачем, когда охрана есть?

Зрение адаптировалось к темноте, и Андрей стал различать предметы. Под забором нет ничего, и можно спрыгнуть, только осмотреться надо. Длинный ряд каретного сарая и конюшни. А перед ними – да, телеги с бочками! И если осторожно подобраться, то можно в пустые бочки насыпать отравы.

Андрей, держась руками, слез с забора на улицу. Нельзя шуметь, это насторожит охрану. Опричники полагают, что само грозное имя царя охраняет его дом. Как бы не так!

Утром он выспался по самое «не хочу» и направился в царев кабак, знакомое уже место. Рано утром сюда приходят опохмелиться пивом, а к полудню, в обед сюда собирается мастеровой народ. Пьют, но меру знают.

Андрей взял пива и пристроился за стол. Поддержал разговор «ни о чем», лишь бы вклиниться в компанию. Потом как бы невзначай посетовал:

– Крысы одолели, зерно в амбаре жрут – эдак лошадям скоро овса не останется.

– Тоже мне, закавыка! Сходи к Поганке, возьми мышиного зелья да потрави.

– Поганка – это кто?

– Да нешто я знаю? Кто-то знахаркой ее называет, другие – колдуньей.

– Дрянь какую-нибудь даст, она не поможет, а у меня каждый медяк на счету.

Насчет денег Андрей не очень преувеличивал. Деньги таяли с каждым днем, и он временами задумывался, а не подрядиться ли на какую-нибудь работу, деньжат сбить? Только тогда времени для исполнения задуманного не останется вовсе. А он по характеру был упрям и, поставив перед собой цель, обязательно старался ее достичь. Гермоген отправил его из Новгорода на полгода, и срок уже прошел, но Андрей хотел довести начатое до конца.

– Почему же дрянь? Бабка злая. Лишний раз заходить не хочется – глаз у нее недобрый. Но зелье дает отменное. Я о прошлом годе дома всех мышей вывел.

– Да? А где живет?

– Показать могу, коли пивом угостишь.

Андрей принес от стойки кружку пива. Незнакомец высосал ее не спеша, отер рукавом усы:

– Идем. Только не близко, – предупредил он.

Шагать пришлось на окраину.

Избенка у знахарки в землю вросла, накренилась на один бок. «Избушке бы еще ноги куриные – точь-в-точь изба Бабы-яги была бы», – подумал Андрей.

Новый знакомый постучал в дверь и, не дождавшись ответа, открыл ее. В нос ударил тошнотворный запах – смесь сушеных трав, какого-то гнилья и пара. Воздух был влажный, на печи в котелках булькало непонятно какое варево.

Из-за печи вышла бабка – точная копия Бабы-яги, только нос поменьше. Она стрельнула подслеповатыми глазами в сторону вошедших:

– Чего, касатики, надобно? Животами маетесь либо сила мужская иссякла?

– Ну, я пошел, – заторопился к выходу новый знакомец Андрея.

И впрямь, антураж в избе – для фильмов-страшилок: на веревках развешаны сушеные жабы и змеи, пучки трав и что-то непонятное.

– Мне знакомый сказал – мышиное зелье у тебя купить можно.