Константин Буланов - Вымпел мертвых. Балтийские кондотьеры Страница 42

Пусть фугасный 63,5-мм снаряд и не обладал выдающимися разрушительными характеристиками, тем не менее, деревянная обшивка корвета не представляла для него серьезной преграды, и вскоре рядом с портом ближайшего к корме 120 мм орудия раздался взрыв, результатом которого явилась пробоина, в которую легко мог пролезть человек. Хлестнувшие после подрыва снаряда на батарейную палубу щепа и осколки выкосили половину орудийного расчета и внесли немалую сумятицу, ведь обнаружить, откуда прилетел снаряд, так и не смогли.

Следующий снаряд ударил в борт чуть выше уровня воды, проделав еще одну пробоину в которую тут же устремился прохладный поток. Еще один повредил руль, а четвертый, попав прямо в орудийный порт, закончил дело начатое первым собратом, добив расчет и посеча осколками десяток канониров из расчетов соседних орудий.

Паровой катер засекли только после восьмого выстрела, а ответить смогли только после шестнадцатого, дав целых четыре минуты экипажу катера на спокойный обстрел противника. Результатом этих считанных минут стал очередной разгоревшийся на борту корвета пожар, полностью разбитый руль и четыре десятка раненых и убитых моряков. Лишь когда на корму "Каймона" обессиленные и слегка обгоревшие матросы смогли затащить 11,5-мм четырехствольное орудие Норденфельда, русский катер дал задний ход, на время прекратив свой террор.

Вот только минут через десять метрах в ста от правого борта корвета в воздухе расцвел короткий всплеск огня и дыма, а море вскипело десятками небольших фонтанчиков. Минуты через три точно такой же воздушный подрыв произошел уже в тридцати метрах от корвета, затем с небольшим недолетом, а после по деревянной палубе ударила шрапнель, выбивая людей из расчетов скорострельных малокалиберных орудий и многочисленных пожарных. Не менее дюжины шрапнельных снарядов за короткое время разорвались над корветом, завалив его верхнюю палубу десятками тел. Уцелели лишь те, кто успел скрыться на батарейной палубе, да занятые на откачке воды.

Израсходовав весь взятый боезапас, паровой катер вернулся к минному крейсеру, а над палубой транспорта начал развиваться белый флаг. Поставив противника на грань гибели, можно было, наконец, начать деловой разговор. Еще отметив удачный залп, приведший японский корабль к нынешнему предсмертному состоянию, Иениш понял, что если тот не потонет сразу, с него можно было бы снять неплохие трофеи, достать которые на транспортных пароходах не представлялось возможным. Все же каждый военный корабль являлся носителем немалого количества орудий и боеприпасов, получить которые в личное пользование было бы весьма неплохо. Вот только если бы многие из европейских командиров кораблей в схожих обстоятельствах могли "сдать шпагу" победителю, упертые японцы, скорее, намертво забаррикадировались бы внутри корабля, да еще и подорвали бы себя напоследок дабы прихватить с собой хоть кого-нибудь из противников. А, стало быть, требовалось устроить все таким образом, чтобы в одночасье не потерять абсолютно все. Да и время играло против экипажа минного крейсера – мало ли кто мог появиться на горизонте в любую минуту.

Передав через капитана "Микава-Мару" предложение провести переговоры и дождавшись положительного ответа Иениш, в сопровождении Протопопова и переводчика, вышел под белым флагом на паровом катере. Во сколько сожженных нервных клеток встал ему путь в какие-то сто метров Иениш так никогда и не узнал, но колени пару раз предательски дрогнули, стоило задержать взгляд на жерлах бортовых орудий.

Тем не менее, путь был пройден без происшествий и пристав к опущенному трапу, который из-за возросшей осадки корвета уже уходил на пару ступеней в воду, пассажиры катера поднялись на борт "Каймона".

– Иениш, Виктор Христофорович – инструктор Бэйянского флота Империи Цин. – первым представился он японскому офицеру, стоявшему впереди группы встречающих. – Владелец и командир яхты "Полярный лис".

Дождавшись перевода со стороны низенького китайца, командир корвета представился в ответ и поинтересовался причинами побудившими русский корабль атаковать японские суда.

– Как я уже упомянул, я вместе со всем экипажем был принят в состав Бэйянского флота в качестве инструкторов. Посему, в настоящее время я ни в коем случае не представляю интересы или же побуждения Российской Империи, а выступаю исключительно как частное лицо. Полагаю, вы сможете в дальнейшем передать данную информацию своему командованию, дабы избежать негативных моментов в отношении наших государств.

– Я, несомненно, передам это командованию, господин Иениш. – принялся дословно переводить слова капитана 2-го ранга Сакураи господин Цун, – Но означают ли ваши слова, что вы не собираетесь топить мой корабль.

– Сожалею, но сие невозможно. Ваш корабль, так или иначе, будет потоплен. Я лишь могу предложить вам спасти тех своих офицеров и моряков, что все еще живы. Спускайте шлюпки и переводите на них свой экипаж. Если собственных спасательных средств окажется недостаточно, вам будут переданы шлюпки с захваченных нами пароходов. Мы поможем довести шлюпки до корейского острова Чеджу, где вы вместе с экипажем перейдете на борт захваченной нами ранее шхуны. На нее же будут переведены команды захваченных пароходов, и вы все сможете вернуться обратно в Японию.

– А что будет с моим кораблем, после того как мы его оставим? – сохраняя каменное лицо, поинтересовался японский офицер.

– Как я уже говорил, ваш корабль будет затоплен в любом случае. Вы можете забрать с собой флаг и судовую кассу. Также вам и всем офицерам будет разрешено сохранить личное оружие. Со своей же стороны вы и каждый член вашего экипажа будете обязаны дать расписку в не участии в боевых действиях против Империи Цин до окончания войны. Только на таких условиях вы сможете сохранить ваших людей для своей страны и уберечь свою честь от позора плена.

– Я не могу позволить вам безнаказанно потопить мой корабль, господин Иениш. Мой долг офицера Японского Императорского Флота и подданного императора Муцухито требует от меня погибнуть, но не отступить перед лицом врага.

– Погибнуть вы всегда успеете, господин капитан 2-го ранга. Поверьте мне, военный моряк рискует не вернуться домой даже в мирное время, что уж говорить о военном. Да и утопить ваш сильно поврежденный корабль мы сможем в любую минуту, не дав вам ни малейшей возможности оказать сопротивление. И вы сами это прекрасно понимаете. Я же предлагаю вам весьма выгодные условия. И даже готов дать расписку, что не буду брать ваш корабль в качестве трофея, а непременно затоплю его, после того как вы его покинете.

– В таком случае, почему бы вам не потопить нас прямо сейчас? Почему вы медлите?

– То, что судьбе было угодно превратить нас в противников, вовсе не означает, что вы являетесь моим непримиримым врагом. Я не испытываю какого-либо удовольствия от убийства людей, господин капитан 2-го ранга. Я просто делаю свою работу – пресекаю снабжение вашего флота и армии доступными мне способами. И если при этом у меня появится возможность не проливать лишнюю кровь, я буду стремиться именно к подобному развитию ситуации.

– Вы офицер, господин Иениш?

– Капитан 1-го ранга Российского Императорского Флота в отставке. Был уволен с действительной службы по состоянию здоровья после потери своего корабля и большей части команды. Моим долгом было уйти на дно вместе с моим кораблем, но судьбе было угодно сохранить мне жизнь. Возможно, теперь судьба через меня дает подобную возможность и вам тоже, господин капитан 2-го ранга.

– Вы позволите мне остаться вместе с моим кораблем?

– Если такого будет ваше желание.

– В таком случае я прошу позаботиться о моих людях. Среди них много раненых и скорейшая медицинская помощь им не помешает.

– Непременно, господин капитан 2-го ранга. Все раненые будут переведены на стоящий по соседству пароход и под опекой моих людей будут доставлены в Чеджу. Также я позволю вам выделить пять человек из числа своей команды для ухода за ними.

В течение всего времени, что ушло на снятие японского экипажа, Иениш и сопровождавшие его моряки находились на борту медленно затапливаемого "Каймона". Лишь когда транспорт двинулся в сторону Чеджу, таща на буксире забитые людьми шлюпки, к паре небольших кораблей подошли оба угольщика. Одновременно с ними непосредственно к корвету подошел минный крейсер и с него на борт японского корабля полетели шланги водяных помп.

– Что все это значит, господин Иениш? – окинув взглядом принявших суетиться на борту его корабля русских матросов, поинтересовался капитан Сакураи.

– Я частное лицо, господин Сакураи. И полностью обеспечиваю функционирование корабля и команды за свой счет. Китайцы не выделяют мне даже угля. Так что мне приходится зарабатывать на всем чем только можно. Поэтому я без утайки скажу вам, что прежде чем затопить ваш корабль моя команда снимет с него все, что можно будет продать. А чтобы снять с него все ценное, прежде нам необходимо удостовериться, что он не утонет раньше времени.