Иван Кузмичев - Поступь империи. Первые шаги. Страница 43

-Как скажешь, но я бы все же еще раз подумал…– начал, было, Сашка.

-Так, стоп! Я не говорил раньше, но скажу сейчас. Никаких вбиваний клиньев с отцом я не потерплю, и не советую соваться в это дело, как и то, чтобы пробовать на меня давить,– оборвал я чересчур разошедшегося помещика.– Оставайтесь моими друзьями и соратниками, но не лезьте в эти игры, прошу вас. Мне не хочется терять вас.

Хотя Воронеж стоит буквально в «двух шагах» от лагеря пробраться в саму черту города оказалось проблематично, из-за сцепившихся телег, везущих крестьянский скарб, перегородивших проезд в ворота. Мои гвардейцы хотели уже разобраться с этой пробкой самым радикальным способом, попросту перерезать упряжь сцепившихся телег. Я не позволил им этого сделать. В конце концов, пройтись пешком труда не составит, а вот для этих людей такая потеря может оказаться губительной.

Проходя мимо виновниц затора, я пригляделся и увидел, что по большому счету все стоящие в проходе были беженцами: грязные, уставшие, с потухшими взглядами. Бунт не прошел в сторонне от простых людей, видно хорошие порядки учинили булавинцы, раз простой люд с Дона побежал под царскую руку.

Не выдержав, достал кошель.

-Капитан!– позвал я Михаила.

-Я Ваше Высочество,– тут же отозвался он.

-Раздай эти деньги беженцам и проследи, чтобы на воротах их пропустили без волокиты,– попросил я его, передавая тяжеленький кошель.

-Но, мой господин, я должен быть с вами…

-Хорошо, пусть этим делом займется любой из десятка,– предложил я.

-Есть, Ваше Высочество. Олег!– повернулся к стоящему рядом с собой гвардейцу, капитан.

-Да, господин капитан,– ответил русоволосый молодой мужчина, младший сын одного из рязанских бояр.

Взяв кошель из рук своего командира, Олег ушел. Я же продолжил свой путь, больше не обращая внимания на окружающих. Мне еще предстояло продумать разговор с парой лиц, которых я планировал привлечь на свою сторону. Быть может, они и не согласятся, но выслушать меня обязаны, ведь их почтит своим вниманием не абы кто, а наследник царя. Я, по крайней мере, так думаю, а там посмотрим.

Пройдя сквозь ворота с почтительно расступившимися караульными, направился к пристани, где в переулке рядом с верфью жил Ермола. Как мне сказали, он вместе с Петром ездил в Европу в составе «великого посольства» учиться корабельному ремеслу и вернулся три года назад. Но вот как раз к корабельному делу его по возвращении и не приставили. Уж не знаю, как и кто так решил, но вернувшийся из Голландии, так сказать «царский степендиат», был поставлен осмаливать днища. Знания свежеиспеченного корабела пропадали даром, как впрочем, и он сам, традиционно топивший свое разочарование жизнью и судьбой в бражке. На что-то большее заработков Ермолы не хватало.

«Ну, думаю, с ним у меня проблем не будет,– размышлял я, сворачивая на нужную улицу.– Мастер всегда согласится творить, лишь бы возможность была, да и приработок какой-нибудь».

Пройдя улицу чуть ли не до конца я нашел нужный дом, ничем не отличающийся от рядом стоящих и постучался. И только потом подумал, что время еще раннее, солнце стояло еще довольно высоко, хотя и клонилось в сторону запада. Постояв пару минут, уже собрался уходить, когда дверь приоткрылась и из щелки показалась маленькая головка.

-Малыш, твой отец дома?– спросил я мальца, лет пяти отроду.

-Батьки нет, он на верфи еще,– тоненько пропищал малыш, с интересом разглядывая моих гвардейцев. Еще бы, ведь я сам предпочитал одеваться неброско и главное, чтобы удобно было, форма же гвардейцев, в которой соединялись зеленые цвета заливных лугов с золотом пчелиного меда, не могла не бросаться в глаза.

-Жаль, а то поговорить бы мне с ним надо…

-Зачем это я понадобился его милости?– спросили меня сзади.

Капитан гвардейцев тут же закрыл меня собой. Повернувшись в сторону говорившего, я увидел не молодого мужика, лет тридцати пяти, с выцветшими волосами и загоревшим, до черноты лицом.

-Представься, мужик, с царевичем разговариваешь! И кланяйся в ноги, не то на палю тебя посадим,– пригрозил нахмурившийся Михаил.

-Извините, Ваше Высочество, не признал,– стушевался мужик, кланяясь в ноги.– А зовут меня Ермола Тимошкин, ваша милость.

-Встань,– приказал я ему.– Разговор к тебе имеется, Ермола.

-Если Ваше царское Высочество не побрезгует,– указал на открытую дверь корабел, заметно нервничая.

-Не беспокойся, разговор о деле, так что не трясись ты так,– успокоил я его, правда Ермола трястись так и не перестал, шутка ли в дом обычного работника наследник Руси заходит.– Оставайтесь здесь и следите, если что случится, сразу мне докладывайте. Хотя знаешь, Миша, пошли человечка, узнать дорогу вот к этому дому, чтобы потом не плутать нам,– подумав, добавил я, показывая бумагу на которой было написано: «Правобережная, дом купца Бориса Лоханькова».

Раздав все приказы, я зашел в дом, где сразу же мне преподнесли каравай свежевыпеченного хлеба и холодный квас, очень недурной, между прочим, не то, что в моем времени, одна пена и консерванты, тьфу!

-Марфа, неси…– крикнул Ермола, садясь на лавку, после того как я опустился за почетное место во главе стола.

-Я не надолго, да и дел много, так что с едой погоди, да и поговорить с глазу на глаз надо, без лишних ушей,– попросил хозяина дома.

-Как скажите ваша милость. Марфа, не неси ничего и иди, сходи в хлев, проверь скотинку!– приказал появившееся в дверях дородной женщине корабел.

-Речь вот о чем, Ермола,– начал я сразу же, как только захлопнулась дверь.– Мне нужен человек, хорошо разбирающийся в постройке кораблей, и при этом преданный лично мне. Не отвечай сразу, подумай, пару минут, увы, больше времени я дать вам не могу.

-Но, как же так, я ведь только днища и смазываю…

-Не мели чепухи, ты многое знаешь и умеешь, не думаю что голландские мастера врали о твоих качествах в рекомендациях.

Тут вот что, затеваю я одно сложное, государственной важности дело, и нужен мне для него человек вроде тебя. Если согласишься – не пожалеешь, и заработок будет, и творить дам, сколько захочешь.

Царское слово даю. И условие к тебе будет только одно, но царское тоже – преданность и только преданность.

Если слово нарушишь, и кто-либо прознает, чем я тебя поставил заниматься, или о других замыслах моих коими я с тобой делиться буду – топор палача покажется тебе и всем твоим близким милостью небесной, по сравнению с моей карой.

Так что решай Ермола, неволить тебя не собираюсь в такое дело впрягаться, ведь пока не решился – ты человек вольный.

Молчание, повисшее в темноватой комнате, тихо плескалось как вода в колодезном срубе.

– Я согласен, Ваше царское Высочество…– наконец выдавил из себя корабел, даже и, не смотря на меня из-под опушенных бровей.

-Отлично! Тогда слушай…

Обсуждая детали моего «прожекта» я убедился, что корабел действительно оказался знающим мастером с крепкой хваткой, он быстро вникал во все детали плана, о которых ранее не имел даже отдаленного представления.

Так что через полчаса мы расстались с чувством взаимного облегчения – я за свое дело, а Ермола за себя и свое семейство. Как мне показалось, он сперва крепко струхнул, подумавши, что его вовлекают в заговор против Петра…

Разговором с мастером я остался, более чем доволен, думаю, такой человек нам действительно подойдет, тем более на то чтобы уладить все свои дела и перебраться в Петровку ему хватит пары месяцев, увы, но больше просто не могу, ему дать. Душа просит, чтобы все идеи были, как можно скорее воплощены в жизнь! Для русского человека творить и создавать так же необходимо, как дышать ведь не зря же наша нация самая талантливая в мире!

«Что-то меня не туда занесло немного,– подумал я, следуя за провожатым из числа гвардейцев, разузнавшим, где находится нужный дом».

-Вот здесь,– остановился Федор напротив большого дома на одной из центральных улиц города.

-Хорошо.

Время близилось к закату, улочки постепенно пустели и даже сейчас, когда солнце окрашивает небосвод в алые цвета, на Правобережной улице не было людей, даже лоточники с горячими пирожками не хотели показывать своего носа.

Насколько я помню из истории, в это время был разгул преступности, не столько на дорогах, сколько в городах, да что говорить, если в самой Москве, на заре Петровского правления была такая банда, которую пришлось «выводить» из города путем ввода в столицу армейских частей. Правда сказать должного эффекта сия, акция не произвела, разве что на пару лет сократила преступников в самой столице. В целом же, города вымирали с заходом солнца. Вот такая вот криминальная обстановка на Руси…

Есть о чем задуматься. А если еще представить какие деньги не доходят до казны из-за краж, разбойных нападений и т.д., то даже мне, человеку отдаленно знающему о казне банд, страшно становится. С этим надо что-то делать. Вот только что? Просто так их не выведешь, может начаться самая настоящая война, причем самая неприятная для солдат – городская. Нет, такового допускать нельзя, необходимо искать другие решения.