Чингисхан. Сотрясая вселенную (СИ) - "RedDetonator" Страница 43

Старик изучал некий свиток, ненадолго отвлёкшись на приветствие.

— Чем порадуешь меня? — спросил Эйрих.

— А что тебя интересует? — без особого интереса спросил старик.

— Меня интересует труд Пифея «Об океане», — ответил Эйрих.

Марцеллин ссылался на Пифея, когда описывал Британию и войну против пиктов. Эйрих захотел ознакомиться с источником, чтобы удостовериться в правдивости слов римлянина.

— Есть только список, — ответил старик. — И ты не представился.

— Эйрих, сын Зевты, — представился Эйрих.

— Синний Муциан, — представился старик.

— Мне сойдёт и список, — решил Эйрих.

— Не сочти за грубость, — заговорил Муциан. — Но ты не похож на римлянина или грека...

— Я гот, — ответил Эйрих.

— И что заставило гота интересоваться морскими путешествиями Пифея? — с усмешкой спросил старик.

— Я прочитал вторую часть «Деяний» Марцеллина, — начал объяснять Эйрих. — Марцеллин ссылался на «Об океане», утверждая, что Британия имеет длину с севера на юг не менее пятисот миль. Это огромный остров и я усомнился, что такие вообще бывают.

— Да, это большой остров, — согласился Муциан. — Но я уверяю тебя, что Пифей прав. Я был там.

— И всё же, я хотел бы купить список «Об океане», — произнёс Эйрих.

— Что ж, качество списка оставляет желать лучшего, поэтому продам его тебе за три силиквы, — назвал цену старик.

— Вот твои деньги, старче, — передал нужную сумму Эйрих. — Ещё мне нужны труды Марцеллина. Все книги, кроме первой, второй и двенадцатой.

— Прямо все? — удивился Муциан. — У меня есть полное собрание, но...

— Беру всё, — перебил его Эйрих.

Он едва сдержал себя от крика радости, потому что, несмотря на витиеватость и высокопарную манеру изложения, сведения у Аммиана Марцеллина, безусловно, полезные и интересные.

— Что ж... — вздохнул старик. — Ещё что-то?

— Марк Теренций Варрон, «Наука», — назвал желаемый труд Эйрих.

— О-о-о, я вижу, что в тебе есть зерно истинного ценителя, — усмехнулся старик. — Есть у меня «Наука», качество пергамента очень хорошее, поэтому сто семьдесят силикв за девять книг.

— Беру, — уверенно произнёс Эйрих.

«Наука» — это нечто особо важное. Принцепс Август, как и Марцеллин, очень хвалили труд Варрона, считая его трудом, который должен прочитать каждый человек, желающий считать себя учёным мужем. Эйрих желал и его желание очень близко к исполнению.

— Ещё мне нужен труд «Теория тактики» от Элиана Тактика, — сделал запрос Эйрих.

— За этим тебе нужно идти в соседнюю лавку, — вздохнул Муциан, принимая деньги за выбранные Эйрихом труды. — Не хотелось бы делать прибыль этому иудею, но, вижу, что ты стремящийся к знаниям юноша, поэтому греховно мне умолчать, что искомый тобою труд есть у Авраама Книжника.

Помощник старика Муциана уже упаковал пергаменты, использовав как обёртку плотную тряпку.

— Атавульф, Бадвин, Вихрабан, — повернулся Эйрих к отряду. — Примите эти пергаменты и несите с величайшей осторожностью — они дороже золота.

Готы получили свёртки и понесли их на вытянутых руках, боясь даже дышать в их направлении. Эйрих просто так говорить не станет — это все знают.

— Рад был знакомству, мудрый Муциан, — поклонился Эйрих старику.

— Взаимно, Эйрих, сын Зевты, — улыбнулся Луций Муциан. — Если интересует, я могу дать тебе каталог с кратким описанием содержимого наличных у меня трудов.

— Ещё как интересует! — не сдержался Эйрих.

— Две силиквы, — назвал цену старик.

— Беру, — решительно заявил Эйрих.

Получив ценный пергамент, он направился в соседнюю лавку, где должна быть «Теория тактики».

— Приветствую, — вошёл Эйрих в указанную лавку. — Авраам Книжник?

— Приветствую, — ответил мужчина зим сорока-пятидесяти, одетый в серую тогу. — Чем обязан?

— Я — Эйрих, сын Зевты, — представился Эйрих. — Ищу труд Элиана Тактика «Теория тактики».

— Имею этот труд, — кивнул Авраам. — Двадцать силикв.

— Дорого, — вздохнул Эйрих. — Готов дать десять.

— Не смеши меня, юноша! — воскликнул иудей. — Двенадцать свитков высшего качества, текст разборчив настолько, что можно читать хоть при свете лучины! Двадцать силикв и ни нуммией меньше!

— Ладно-ладно, — не стал спорить Эйрих, разочарованный невозможностью сбить цену. — Беру.

— То-то же! — поднял палец в наставительном жесте Авраам. — Что ещё интересует?

— Военная теория, всё, что есть, — ответил Эйрих.

— Есть «Эпитома военного дела» Вегеция, — предложил Авраам. — Очень хороший труд, имеющий высокую оценку от самого Гая Юлия Цезаря. Десять силикв за восемь высококачественных свитков.

Эйрих о таком труде никогда не слышал, но если иудей не врёт, то оценка от самого Цезаря — это веский повод купить эту книгу и вдумчиво изучить.

— Беру, — решил Эйрих, мысленно прикинув свой бюджет. — Что ещё есть?

В итоге, он взял «Стратегемы» Фронтина, «О перенесении осады» Энея Тактика, «Тактические искусства» Асклепиодота, «Изготовление и пропорции ручной баллисты» Герона, «О машинах» Афинея, «Устройство военных аппаратов и катапульт» Битона, «Механический синтаксис» Филона, а также «Тактика» Флавия Арриана. Всё это обошлось ему в шесть солидов, но Эйрих считал, что выиграл больше, чем потерял денег.

«Ручные баллисты — это интересно», — подумал он. — «И осадные машины, если подумать, тоже».

Преисполненный предвкушения от изучения новых трудов, богатых сведениями о римлянах и греках, он покинул агору и вернулся в стабулярий.

Как только они покончат с покупками, следует тщательно обдумать порядок действий с Фотисом Самаросом. Поиски женщины Виссариона следует начинать только оттуда. Как только они найдут эту Агафью и прикончат самого Фотиса, можно сразу же направляться домой, везти богатые дары...

Примечания:

1 — Семис — лат. semis — в переводе с латинского означает, вероятно, ½ чего-то, но, конкретно чего, мы сейчас с вами проясним. Существовала эта литая бронзовая монета издавна, конкретно со времён Галактической Республики, означала ½ бронзового асса, но была убрана из обращения незадолго до Второй пунической войны. В период Галактической Империи была вновь введена в обращение в золотом виде, а также обзавелась номиналом в половину золотого ауреуса. При Октавиане её вес равнялся 4,59 грамм, но позже заколебался в сторону уменьшения. Конкретно при Флавиях семис похудел до 3,27 грамм, а при Антонинах вновь поправился до 3,7 грамм. Весьма гомосексуальная монетарная политика, известная как государственная порча монет, подрывала доверие населения к национальной валюте, поэтому при Адриане (третий «хороший император», к слову, из династии Антонинов), семис выпускаться перестал. Ситуацию попробовал исправить Константин I Великий, выпустив солидный солид для солидных господ. После него, ближе к закату Западной Римской империи, начали выпускать нашего главного героя сноски, равного, как вы уже, наверное, догадались, половине солида. Был ещё триенс, означающий третью часть ауреуса или солида, тоже ходивший со времён республики, но я не представляю, чем именно думали римляне и византийцы, когда посчитали, что людям будет удобно считать деньги в третях, а не в четвертях... Но это те самые люди, которые покарали сначала англичан, а затем и американцев «имперской системой мер и весов», поэтому неудивительно. Мы не знаем, что творилось в головах римлян, может, им реально было удобно делить на три, а не на четыре, как привыкли мы. В общем, четвертаков у них не было, а были третьяки и полтинники. Сука, у вас были полтинники! Почему бы не разделить эти полтинники ещё разок на два?! Это же логично, мать вашу!!!

2 - "Старые" денарии - Темучжин, чисто теоретически, мог видеть арабские подражания под римский денарий - последующие народы почти всё Средневековье тиснили монеты наподобие денария, потому что это было круто, модно, молодёжно - Римская империя давно и прочно ассоциировалась с богатством, роскошью и солидностью, поэтому, неудивительно. Пятиуровневых защит от подделки на римских монетах не было, поэтому вытиснить что-то наподобие мог каждый, у кого есть монетный двор, винтовые станки и образец для имитации.