Андрей Посняков - Удар судьбы Страница 44

— А вам сказано заняться, чем хотите, — усмехнувшись, пояснила девушка. — Там и без вас справятся, работы мало.

— А когда они все вернутся?

— Да теперь уж к вечеру… Да, Анка-то наша, знаете?

— Что?! — в нехорошем предчувствии приятели округлили глаза. — Что еще с ней приключилось?

— Лазутчица наша Анка, вот что! — подбоченившись, поведала Катерина. — Ой, не зря ее Турчанкой прозвали, ой, не зря! Лисандр с утра прискакал ко двору на коне — весь в мыле. В горах двух турок поймали — они и признались под пыткой, мол, к Анне Турчанке шли — она давно им важные сведения сообщает. У старой акации должны были встретиться, да не успели.

— Ну, дела-а, — Лешка покачал головой и, прищурив глаза, поинтересовался: — А что еще говорили пленные турки?

— Да больше ничего сказать не успели, — пожала плечами девушка. — Лисандр их самолично пытать хотел, да они в бега подались.

— Так – так! — Владос подмигнул приятелям. — Значит, убежали!

— Не, слава Господу, не успели. Лисандр с другом застрелили обоих из луков. Насмерть!

— Ну, еще бы… — грустно ухмыльнулся Георгий. — Теперь уж ничего не докажешь. А где Анну держат?

— Пока в сторожевой башне — оттуда уж точно не убежит. А к вечеру, как Лисандр вернется — пытать будут.

— Это тебе кто сказал? — Лешка снова прищурился.

— Так он и сказал — Лисандр. Когда приезжал за Анкой. Вот уж истинно Турчанка! Ничего, уж мы посмотрим, посмеемся — не на пытки, так на казнь. Ох, и тварь же эта Анка! А мы-то, дураки, этакую змеищу на груди пригрели! Видали ведь, что себе на уме девка.

— Значит, говоришь, вечером пытать будут?

— Вечером, — подтвердила девушка. — Как Лисандр вернется…

— А он-то тут при чем? — удивился Владос. — Что, без него пытать не могут?

— Он племянник старосты, — с гордостью пояснила Катерина. — И — глава нашего ополчения. Сейчас как раз поехал проверять горные дороги — не сегодня – завтра должен подойти отряд из самого Трапезунда — подкрепление на случай нападения турок. Давно уж его ждали, отряд-то… Налоги давно собраны — в город везти надо, вот, отряд на обратном пути их и заберет.

— Ах, вон оно в чем дело, — Лешка скривил губы. — Тогда все понятно… Значит, Лисандр дороги проверять поехал?

— Да, их. К вечеру будет.

— А не знаешь, в какую сторону он направился?

— Он нам вчера обещал показать одно место, — гася на корню искорку подозрения, вспыхнувшую было в глазах Катерины, тут же поддакнул Владос. — Там, говорит, рыбы… Он, случайно, не к речке поехал?

— Не знаю, может, и туда, — девчонка снова пожала плечами. — Да вы-то идите к ней потихоньку, к речке, уж мимо-то Лисандр никак не проедет — у нас здесь в горы дорога одна.

Поблагодарив девушку, друзья быстро собрались и покинули гостеприимную усадьбу Авдея Агрипулоса. Дойдя до сельской церкви, остановились у паперти наметить дальнейшие планы. Зачем Лисандр поскакал в горы, конечно же, всем было ясно — искать связей с турками и, может быть, как-нибудь отвести от себя подозрения в убийстве связных, ведь застреленные лазутчики шли именно к нему — тут и думать нечего.

— Подстережем его у речки да потолкуем, — решительно заявил Лешка.

— Угу, — усмехнулся Владос. — Если он захочет с нами о чем-либо толковать.

— А, если не захочет, так просто набьем морду, да подержим где-нибудь в горах до прихода отряда. Без этого засранца вряд ли начнут пытать Анну, он ведь у них тут, считай что, за главного.

— Могут и без него начать, — тихо возразил Георгий. — Хотя — на все Божья воля. Но Лисандра в деревню пускать нельзя. И этого еще бы схватить… Стефана.

— Схватим, — Владос сплюнул на землю. — Вот о нем-то и можно будет потолковать с Авдеем.

Приняв решение, парни обогнули церковь и деловито направились в горы. Катерина сказала правду — в предгорьях змеилась лишь одна узенькая дорога, та самая, по которой не так давно приятели приехали в селение на арбе Авдея Агрипулоса.

Серые, застилавшие все небо тучи постепенно развеивались свежим, дующим с гор, ветерком. Кое-где в разрывах облаков уже заголубело небо, и робкие лучики солнца радостно осветили фиолетовые горные кряжи. Кругом было тихо, лишь высоко в небе, кружась, клекотали орлы. Рядом с дорогой, раскинув могучую крону, рос старый карагач, а где-то впереди — было слышно — журчала речка.

— Кажись, нам туда, — обернулся идущий впереди Владос.

— Туда, туда, — Лешка кивнул. — Больше здесь все равно никакой дороги нет.

Сказал — и осекся. Просвистев в воздухе, ткнулась в кору карагача длинная злая стрела. Друзья резко обернулись — и увидели позади четырех всадников в блестящих стальных доспехах и остроконечных шлемах со спускающейся на плечи кольчужной сеткой – бармицей. У бедер всадников болтались мечи и широкие сабли, в руках каждый держал туго натянутый лук. Один из воинов — видимо, главный, — убрав лук, небрежно поправил на плечах алый шелковый плащ.

— Еще одно ваше движение — и мы превратим вас в ежей! — насмешливо произнес он. Говорил, между прочим, по-гречески — только вот, с акцентом или нет Лешка не разбирал, — но все было понятно.

— Сядьте на корточки и поднимите вверх руки!

— Кто вы такие, почтенные господа, и что хотите от бедных крестьян? — усаживаясь, притворно заканючил Владос. — Шли мы себе, шли… никому не мешали…

Подъехав ближе, воины ловко связали парней арканами. Захохотали:

— Якши, якши…

Якши?! Значит, турки… Те самые, к кому поскакал Лисандр. Но что-то их слишком мало. Да и где сам предатель?

— Якши… Вах!

Сначала один воин, потом другой, а потом и третий в ужасе вылупили глаза на Лешку.

— Вах! — несильно подергали парня за волосы, потом разом повернулись к так и не слезавшему с коня предводителю в алом плаще. — Керим! Ва, Аллах!

Главарь всмотрелся в Лешку и, спрыгнув с коня, подошел ближе. Похлопав юношу по плечу, снял с головы шлем… затем войлочный подшлемник…

— Черт побери! — не выдержав, цокнул языком Владос. — Да вы, похоже, братья!

Тут и Лешка наконец догадался. Он и предводитель турок оказались настолько похожи, что можно было и спутать — оба пшеничноволосые, худощавые, с не поймешь какого цвета глазами — зеленовато-серыми — смотря с какой стороны смотреть. И лица… практически — одно в одно.

— Однако! — покачав головой, турок — или кто он там был — снова стукнул юношу по плечу. — Ты кто?

Лешка пожал плечами:

— Так, паломник.

— Я спрашиваю — грек? Грузин?

— Русский. А ты?

Воин гордо вскинул голову:

— Я — Керим Челери, каракулчи славных воинов Его великолепия султана Мурада, да продлит благословенный Аллах его годы!

— А, так вы все-таки турки…

Воины зло прищурились, а Керим, не особо размахиваясь, тут же закатил Лешке смачную пощечину, от которой парень едва не упал.

— Спасибо за ласку, братец!

— Никогда не называй нас турками, — невозмутимо улыбнулся Керим. — Это бранное слово.

Лешка не скрывал удивления:

— Турки — бранное слово? Вот уж не знал. А как же тогда вас называть?

— Османлы — народ Великого Османа!

— Ах, вот оно, значит, как… Запомню.

Вообще-то, Лешка никак не мог себе представить, что вот эти воины — турки. Ну, не так они должны были выглядеть! А примерно так, как кочевники в мультиках про Змея Горыныча и Добрыню Никитича — вонючие, немытые, косоглазые, на низкорослых коньках. А тут… И кони были — чистые красавцы, а уж воины… Блестящие доспехи, как у рыцарей, шлемы — как у того же Добрыни…

— Даже не знаю, что нам с вами делать? — еще раз взглянув на Лешку, честно заявил Керим. — У моих людей есть свое задание, а вы — лишь помеха.

— Тогда чего захватывали? — резонно поинтересовался Георгий.

Турок, как показалось Лешке, даже чуть смущенно развел руками:

— Алчность.

Его воины тут же захохотали. Улыбнулись и пленники.

— Наверное, все-таки придется вас всех убить, — прервал веселье Керим. — Жаль… Нет, правда — жаль. Просто не нужно было вам здесь сегодня идти. Тогда бы не напоролись на нас…

— А, может быть, просто отпустите? — предложил Владос.

— Нет, — Керим покачал головой. — Поймите — я не имею права рисковать. К тому же вы христиане…

— Ну да…

— Вот видите…

— Острый кинжал в сердце, — грустно улыбнулся каракулчи. — Это ведь почти безболезненно. И все же, жаль…

Он и в самом деле вытащил из ножен кинжал!

— Как твое имя?

— Алексей…

— Красивое… Я сам тебя убью, — и поинтересовался: — Есть ли какие просьбы? Ну, там, что-нибудь кому-нибудь передать? Говорите, мы выполним, если, конечно, сможете…

— А, может быть, мы поклянемся, что…

— Мы не верим клятвам неверных… Вот, если б вы были мусульмане… И все равно, и тогда тоже, наверное, пришлось бы вас убить.