Владимир Тимофеев - Дорога на Сталинград. Экипаж легкого танка Страница 44

— Антон, как там?

— Да нормально всё, ничего с твоим лейтенантом не сделается… Ай, больно же!

— Зато доходчиво, — отложив свернутую в тугой жгут тряпку, Ольга переключила внимание на экран монитора. Почесывающий ухо Антон опасливо отодвинулся подальше от сестры. Недовольно бурча, он вновь нацепил на голову свалившуюся гарнитуру. Точно такая же имелась и у Ольги. Вообще говоря, довольно странно смотрелись вместе небольшие, соединенные тонкой дужкой наушники с вынесенным вперед микрофоном и громоздкая коробка ламповой радиостанции, к которой была подключена гарнитура. Да еще допотопный монитор, отсвечивающий черно-белой временами расплывающейся картинкой с широкоугольной телекамеры. Венчал всю эту техническую мешанину разных эпох самодельный ключ для морзянки. А стоило лишь скосить глаза и посмотреть на брата, так и совсем интересно становилось. У того имелся военного образца ноут, на который шел сигнал от размещенного на крыше МРЛО "Гармонь-2". Там, на затемненном экране, плавно нарезала круги бледно-зеленая линия, разделяя сектора слежения и посверкивая яркими отметками воздушных целей. Правда, отметок этих было всего ничего. Точнее, одна-единственная, проходящая под категорией "свой". А вот "чужих" пока что не наблюдалось. Так что оставалось одно — ждать…

Со времени последнего сеанса связи с боевой группой прошло уже около получаса. За эти тридцать минут успели выкатить самолет наружу, завести и прогреть мотор, а затем пронаблюдать за рулежкой и взлетом советского истребителя. Лейтенант, как оказалось, вполне неплохо освоился с "продвинутым" управлением, поскольку после пары "пристрелочных" виражей он резко ушел вверх, а затем, сделав полупетлю, почти спикировал на головы невольных зрителей. Выйдя из пике, он попытался было повторить лихой маневр, но возмущенная ребячеством Ольга погрозила "хулигану" кулаком. Летчик все понял правильно и не стал искушать судьбу. Сделав еще один круг над военным городком, он набрал высоту и, качнув на прощание крыльями, увел серебристый Як на северо-запад.

Проводив взглядами самолет, сестра и брат Фомины вернулись в ангар и заняли свои места у мониторов. Теперь оставалось только одно — ждать. Им — ждать. Ждать, напряженно вглядываясь в экраны. А лейтенанту — просто тупо крутить виражи в двадцати километрах от места сражения и тоже ждать. Ждать сигнала. Долгожданного сигнала к началу атаки…

— Есть! Есть засветки! — от меланхоличного настроения Антона не осталось и следа. — Две одиночные… низколетящие… малоразмерные. Ставлю на автосопровождение. Скорость… так, фигня, а не скорость. Вертушки, одним словом… Ага, еще цель. Всего три… Так, первая — курс десять… х-м, сматывается, значит. Вторая, третья… м-да, фиксирует плохо. Выходит, на месте топчутся.

— Всего три?

— Да, три. Больше не наблюдаю.

— Хорошо, — Ольга переключила тумблер и четким размеренным голосом произнесла в микрофон. — Пятый, пятый. Справа три. Закат. Повторяю, справа три. Закат, — откинув со лба прядь волос, она повернулась к брату в ожидании.

— Есть. Пятый — курс восемьдесят, скорость три, высота…ноль три пять, — подтвердил через несколько секунд Антон, а потом всё же не удержался и добавил с хитрецой. — Всё нормально, сеструха. Услышал тебя твой летчик.

На всякий случай юноша отодвинулся еще дальше и шутливо прикрыл руками голову, но Ольга лишь смерила его уничижительным взглядом и развернулась к монитору, буркнув напоследок:

— Не отвлекайся. Следи давай.

Разочарованный Антон пожал плечами и последовал совету сестры. Однако через пару минут он чертыхнулся и досадливо дернул головой:

— Блин, засветка сплошняком пошла. Помехи ставят гады… Ну ёшкин кот! Всё, пипец!

— Что, скачок в сети?

— Ну да, кажись. Отклика с радара нема, — парнишка откинулся на стуле и виновато посмотрел на Ольгу.

— И у меня та же петрушка, — кивнула сестра, указывая на мельтешащий рябью экран. — Скачок, чтоб его… хотя нет, кажется наоборот, падение… Странно. Как будто рубильник дернули. И именно сейчас, словно знали, блин, — задумавшись на секунду, девушка тряхнула короткой челкой и приказала брату. — Значит, так, Антоха. Давай наверх к НП. Чую, неспроста всё это… Да, и "Бизон" с собой прихвати. На всякий случай.

Закинув за спину короткий ижмашевский ПП, Антон мягко скользнул к расположенной у стены лестнице и, грохоча сапогами по стальным ступеням, быстро вскарабкался на верхотуру, на узкую площадку, проходящую по периметру высокого зенитного фонаря.

Поглядев вслед брату, девушка протянула руку к столу и осторожно опустила ладонь на другое изделие отечественного оборонпрома, чуть поменьше и чуть поизящней того, что висело на плече у Антона. Провела пальцами по шершавой рукоятке, погладила вороненую поверхность ствола, тронула лежащую рядом потертую кожаную кобуру. Ни разу еще Ольга не использовала старый добрый АПБ в боевых операциях. Пристреливать-то, конечно, пристреливала, да и тренировалась частенько. Но всё же старалась делать это подальше от чужих глаз. Впрочем, так же поступал и Антон, которому в наследство достался пистолет-пулемет. Две любимые игрушки, всё, что у них осталось в память об отце. Об отце, которого девушка уже почти и не помнила.

Оба ствола долгое время хранились у дяди Сережи. Однако, когда настал срок, он без колебаний передал их ребятам. И обучил впоследствии, как пользоваться оружием и как правильно ухаживать за смертоносными машинками. Вообще говоря, поначалу Ольге очень хотелось "приватизировать" короткоствольный "Бизон-2", но дядя этому решительно воспротивился. И, действительно, тяжеловат был сей агрегат, да и смотрелся он в девичьих руках чересчур брутально. А вот модернизированный "Стечкин" оказался в самый раз. И хотя весил он раза в два поболее, чем обычный ПМ, но всё равно для хрупкой девушки эта игрушка была предпочтительнее почти четырехкилограммового "Бизона". Плюс возможность стрелять очередями, а также неплохие убойная сила, кучность и прицельная дальность. Да и глушитель, действующий как дульный тормоз, хорошо компенсировал отдачу.

Сегодня, по прошествии лет, Оле было уже стыдно вспоминать, как при первой попытке выпустить короткую очередь по мишени пистолет, словно живой, вырвался из рук испуганной тринадцатилетней девочки и попытался спрятаться от неумехи в траве, островками пробивающейся сквозь покрытие заброшенного военного полигона. А еще Антон, зараза, со своими смешками и ехидными комментариями насчет слабосильной сестрицы. Правда, дядя Сережа тут же наградил племянника подзатыльником и успокоил расстроившуюся Ольгу, сказав, что и сам когда-то точно так же опростоволосился. Но всё равно, обидно было до слез.

Зато сейчас всё хорошо. Годы упорных тренировок даром не прошли, и теперь девушка вполне уверенно обращалась со строптивым оружием. И не пыталась больше умыкнуть у брата его любимый ПП-19. Вот только пользоваться одной рукой все равно было немного тяжело — полтора кило есть полтора кило, и через десяток-другой выстрелов Ольга начинала уставать. Но ведь есть же еще вторая рука, и грех ей не воспользоваться, почти как в западных боевиках, где здоровенные качки без тени сомнений поддерживали ладонью могучий кулак, сжимающий какую-нибудь стреляющую приблуду. Так что по всему выходило, что и русской девушке подобного способа ухватки стыдиться не стоит. Да и товарищ майор, хоть и морщился, но не возражал против использования обеих рук. Видимо, понимал, что делать из племянницы культуристку совсем ни к чему — пусть работает, как удобнее. Главное, чтоб результат был.

А результат действительно был, и весьма неплохой. И перспективы его дальнейшего улучшения тоже просматривались. По крайней мере, в том, что касается точности боя. Ведь к АПБ помимо глушителя прилагался еще один ништяк — тонкий съемный приклад для стрельбы с плечевого упора, но тут дядя Сережа встал насмерть. "Пистолет — не винтовка и не пулемет", — говаривал он. — "На дистанции другое оружие надобно. А в ближнем бою приклад тебе и на хрен не нужен. Не дай бог, зацепится своим крюком за что-нибудь, да хоть за одежду, и всё, пиши-пропало".

Ольга с ним, конечно же, соглашалась, но при этом, правда, всегда добавляла мечтательно: "Эх, еще бы глушитель покороче, так совсем красота". И, в конце концов, Сергей Васильевич внял ее просьбам. Внял и постарался исправить досадное упущение оружейников. Нет, глушитель он, конечно, обрезать не стал и новый выдумывать — тоже. Но зато смастерил для любимой племянницы особую кобуру, такую, чтоб "удлиненный" ствол в ней без проблем помещался, и чтоб не цеплялся при выхватывании, и чтоб в движении не мешал, и вообще, много еще разных "чтоб" и "хочу" удалось всобачить в конструкцию этой уникальной "дамской сумочки". Короче говоря, сбруя получилась удобная и легкая, крепилась под мышкой и в "обычной" жизни фигуру Ольге совершенно не портила, что для молодой и красивой девушки являлось, вероятно, наиболее ценным обстоятельством. Правда, сей очевидный факт сама девушка признавать отчего-то стеснялась. Даже наедине с собой. Хотя и переживала.