Евгений Таганов - Морской князь Страница 45

В другой раз сыновей интересовало:

– Как именно тебя назначили князем?

– В этом не было ничего особенного. Моим бойникам просто захотелось большей славы. Липов находился чуть в стороне от торговых путей, и им управляли разбойники-арсы. Я немного победил их и стал воеводой Липова.

– А как это немного?

– Немного – это значит не до конца. Если бы до конца, то липовцы сказали бы мне спасибо и прощай. А так они выбрали меня своим воеводой. Мне тогда было пятнадцать лет, хотя всем я говорил, что восемнадцать и что просто у меня пока борода еще не растет. Ну а когда пошли новые походы и новые победы и соседний князь тоже не сумел нас победить, ну бойники и захотели превратиться в княжеских гридей. Значит, я должен был стать их князем.

Большая часть «Жизнеописания» была посвящена «Дикейскому сидению» и походу на Крит, чему отец Паисий был непосредственным свидетелем. Это тоже сильно разжигало любопытство княжичей.

– А как ты, сидя в осажденной Дикее, мог знать, что ромеи уступят и подпишут с тобой договор на критский поход?

– Романия великая страна. У нее было столько всяких побед, что такая мелочь, как победа над моей тысячью бойников, для нее была скорее насмешкой, чем настоящим достижением. Так как я себя в Дикее вел тоже весьма осмотрительно, то ромейским чиновникам выгоднее было выдать мое сидение за некое недоразумение, чем за военную осаду. Вот и поплыл я потом на пяти дромонах на Крит.

– А что означает: «знатные жители, взятые в Дикее в заложники, вместе с женой стратига Дикеи Лидией ни в чем недостатка не испытывали и больше походили на гостей словен, чем на заложников»? – зачитал непонятное место из «Жизнеописания» Тур. – Они действительно были твоими гостями?

– А ты бы их казнил, если бы с тобой не подписали договор? – нетерпеливо добавил Смуга.

– Наверное, казнил бы, но тогда это стало бы моим проигрышем.

– А почему в конце книги сказано, что ты в Таврике тайно крестился и твое крестное имя Петр? – повторил Тур вопрос, который уже до этого задавали князю его воеводы.

– Я думаю, что без такой придумки отца Паисия эту книгу никто в Царьграде не стал бы размножать, – для Дарника это было единственное возможное объяснение.

Устные разговоры изредка переходили у них в письменные упражнения. Прежние Десять правил управления людьми постепенно дополнились новым десятком:

11. Большая цель всегда делает тебя самого больше. Раз поставив ее перед собой, ты потом можешь совсем о ней не думать. Она сама будет время от времени прорываться в твою голову и твое сердце, тебе только останется немного помогать ей.

12. Любой человек любит оказывать воздействие на окружающий мир. Но так как добрые дела мало бросаются в глаза, то злыми делами обратить на себя внимание гораздо проще. Отсюда враждебные завистливые речи про более удачливых людей, желание урвать себе лучший кусок, отказ в помощи своему соседу. Поэтому главное призвание князя – собирать и направлять эту злую силу людей в нужное ему русло.

13. Убивая других людей или посылая их на казнь, не вини себя за это. Если бы они не были ни в чем виноваты, боги не послали бы тебя их убивать.

14. Никогда не тяготись своей жизнью. Считай свою жизнь самой яркой и блистательной из всех возможных. Получай от своей жизни полное удовольствие, несмотря ни на что.

15. Не бойся быть неготовым к большому сражению. Если бы военачальники ждали, когда у них к битве все будет готово, ни одна битва никогда бы не началась. А ввязавшись в битву, бей со всей мощью и никогда не останавливайся на полпути.

16. Учись выбирать себе помощников. Без них ты со своей целью не справишься. Выбирай не тех, кто во всем с тобой соглашается, а тех, для кого их дело важнее твоего несправедливого окрика. Но во время битвы за любое неподчинение карай смертью, невзирая на твою любовь к этому человеку.

17. Во время суда будь строг и великодушен. Люди обращаются к твоему суду не из-за того, что сами не знают законов, иначе они написали бы эти законы на своих свитках и делали все как там написано. Им еще хочется знать, как важно то или иное преступление не в пределах их селища, а в пределах всего княжества. И тебе всегда нужно видеть, кто преступник. К слабому и бедному будь великодушен, к сильному и богатому строг и безжалостен. Потому что сильные и богатые должны уметь лучше отвечать за свои поступки.

18. Не будь мелочен. Не давай мелким увлечениям и пристрастиям подчинить тебя. Не строй себе лишних препятствий и стен. У тебя и так хватит преград, которые стоит преодолеть. Обращая внимания на каждую мелочь, ты никогда не дойдешь до цели.

19. Внимательно слушай других людей. Научись выводить их в разговоре на то, чего ты не знаешь. Лишних знаний никогда не бывает. Рано или поздно любое знание тебе понадобится.

20. Не старайся прыгнуть выше головы. Иди к своей цели не скачками, а неторопливыми уверенными шагами. Люди должны видеть, что жизнь под твоим началом для них становится все лучше и лучше.

Эти правила, как и предыдущая десятка, были набело написаны на трех пергаментах, два из которых княжичи тут же захоронили в собственных тайниках, а третий Дарник поместил в свой походный ларец, дабы тоже всегда иметь его под рукой.

Между тем две недели, отведенные для плавания дромона в Херсонес, миновали, а от ромеев не было ни слуху, ни духу.

– А что будем делать, если они вообще не появятся? – спрашивал Корней.

– Я думаю, будем наказывать за невыполненные обещания, – вместо князя отвечал ему Борть.

– А кого в первую очередь: ромеев или хазар? – косясь на отмалчивающегося князя, задавал следующий вопрос хорунжий.

– Я думаю, все решит простой жребий. Наш князь подбросит ромейский солид, и, где окажется лик ромейского императора, туда и двинем, – ерничал на правах старшего родственника липовский наместник.

А ватаги бойников и ополченцев продолжали потихоньку прибывать. Весть о походе всколыхнула всю Таврическую степь. После полной горя и лишений зимы тем, кто потерял свои семьи, хотелось обрести в жизни новую опору, веселых сослуживцев, влиться в общее молодечество и осмысленные мужские действия. Вместе с бортичами общее количество войска достигло пяти сотен. Железных и даже кожаных доспехов на всех не хватало, поэтому шили толстые кафтаны, набитые шерстью и конским волосом, и войлочные плащи, не пробиваемые стрелами с костяными наконечниками. Недостаток мечей, клевцов и железных палиц восполняли топорищами, насаженными на длинное древко, и боевыми цепами, когда-то хорошо проявившими себя при обороне повозочного стана. Стрелы, сулицы и пики изготовляли целыми снопами.

На шестнадцатый день по отплытии дромона в Бирему прискакал дальний дозорный с Новолиповской дороги:

– Ромеи идут!

– Какие ромеи? – изумился князь, ожидая прибытия ромеев лишь со стороны моря.

Оказалось, нет – четыре конных тагмы Леонидас послал по суше через Таврический перешеек. Возглавил конницу старший комит Макариос, статный молодец с завитыми русыми волосами, который все время переговоров мирарха с Дарником оставался на дромоне, стало быть, был вторым после мирарха архонтом в их военной мире.

– Мы с Леонидасом поспорили, кто поспеет первым, значит, я выиграл, – со смехом сказал Макариос выехавшему ему навстречу князю.

Четыре конные тагмы – это восемьсот всадников, из них двести катафрактов, а также шестьдесят более легких, чем у словен, повозок со снаряжением и припасами. Трехсотверстный путь они проделали за восемь дней, устали до полного изнеможения, но были горды своей малой победой над плывущими по морю пешими тагмами миры.

Дарнику прежде почти не приходилось встречаться с ромейской конницей, поэтому он смотрел на ее походную колонну во все глаза. Да, слухи об упорядочности ромейских пограничных войск не были преувеличением. Глядя на цвета плаща, конского чепрака и султана на шлеме, а также на знаки различия, легко было определить, к какой тагме принадлежит тот или иной стратиот и в каком он чине. По новому, недавно принятому, уставу, в ромейской коннице было не два, а три вида конников: легковооруженные курсоры-лучники, средневооруженные дефензоры с большими щитами, дротиками и чуть прикрытыми железом лошадьми, и тяжеловооруженные катафракты, почти полностью закрытые вместе с лошадьми доспехами, с малыми щитами, пикой на плечевой петле и луком. Сами катафракты ехали не на запасных лошадях, а на повозках или за спинами легких курсоров, в то время как их высоченные кони шагали на привязи за повозками, неся на себе лишь груз своих конных доспехов.

По просьбе Макариоса ромеям указали место для походного лагеря, и они принялись выставлять свои палатки в виде большого правильного квадрата.