Владимир Поселягин - Я-истребитель Страница 45

– Где мой самый вкусный ужин на свете?

– Сейчас положим, садись пока, – сказала она с легкой полуулыбкой.

Сомина в столовой не было, поэтому пока накрывали стол, я осмотрелся. По идущей неподалеку дороге ехало два грузовика, вот они остановись у штаба и из них стали высаживаться бойцы в такой знакомой форме. У меня непроизвольно рука потянулась в кобуре. Услышав шум рядом, я обернулся, и увидел, как трое вскочивших из-за стола летчика стояли уже с пистолетами в руках, и напряженно наблюдали за бойцами НКВД. Положив маузер рядом на столешницу, я, не спуская взгляда с прибывших, стал есть принесенный ужин. Летчики, поняв, что это свои, тоже продолжили трапезу.

После ужина я сходил к своему капониру, узнать что там с ЛаГГ-ом, у меня все-таки теплилась надежда, что все будет хорошо. Однако Семеныч разочаровал меня. Ремонт невозможен из-за отсутствия запчастей, которых нет и не будет. Нужно заказывать из-под Москвы. Так что машину только на запчасти. Да кому они нужны? Обрадовав его, что идет новая техника, я направился к Лютиковой, но она была занята, отправляла раненых в госпиталь. Развернувшись, я направился к своей землянке, где собрав учеников, к которым присоединились летчики из полка майора Запашного, направился в класс.

– Начнем с главной формулы истребителя, с которой я начинаю свои уроки, это …

– «Высота, скорость, маневр, огонь», – хором ответили ученики знаменитую формулу, которую вывел советский ас Покрышкин.

– Молодцы, теперешний наш урок – это тактический прием под названием «скоростные качели». Идем на «место боя», – сказал я, и мы подошли к тому месту, где устраиваем «игры с самолетиками», как сказал один из летчиков.

В самой середине урока, когда на пару сержанта Лапоть сверху падала четверка «худых» из летчиков Запашного, я увидел комдива, стоявшего в окружении командования обоих наших полков, который с искренним любопытством наблюдал за нами.

Увидев, что я заметил его, он жестом велел продолжать занятия, не прерывая их.

Постояв минут десять, комдив так же молча удалился с задумчивым лицом.

А вечером, когда почти стемнело, были похороны. Теперь я знал, где похоронен прадед Лехи, но легче от этого мне не стало. Я навсегда запомнил эти одиннадцать холмиков на окраине леса. На всю жизнь запомнил.

Утром, когда оба полка по приказу комдива передислоцировались на другое место, я узнал, чего от меня хотел полковник. Никитин проговорился, и слух разнесся по полку, оказалось в соседнем полку сохранилось несколько Пе-2, вот комдив и хотел меня временно посадить на одну из машин, но почему-то передумал.

Три дня мы с рассвета и до заката занимались учебой. Я даже велел ходить ребятам парами, чтобы они привыкали друг к другу. Себе в ведомые я взял сержанта Лапоть, он неплохо реагировал на нештатные ситуации. Горкин ведомый Сомина. Морюхов ведущий третьей пары, Булочкин у него ведомый. Так мы определились с парами, пора было определиться с машинами, но их все не было.

Самолеты прибыли только через два дня. Семнадцатого июля. Увидев, кто садится по очереди на ВПП, я только рот открыл от удивления. Группу я учил теории на совершенно других машинах.

– Товарищ майор, а что это?

Моей растерянности и удивления не было границ. Ладно Миги я узнал. Четыре таких знакомых силуэта порыкивая моторами катились по ВПП гася скорость. Но шесть других смутно знакомых двухмоторных силуэта, которые пока еще крутились над аэродромом, гася скорость, казались мне странными.

– Не знаю лейтенант. Сам их в первый раз вижу, – с легкой озадаченностью ответил майор Запашный, который вместе с остальным командованием полка стоял в конце полосы для встречи и приемки новой техники.

Вздохнув, я присмотрелся к самолетам. И если Миги удостоились только легкого осмотра, все-таки знакомая техника хоть я на ней и не летал, то непонятные двухмоторные машины подверглись очень пристального изучения.

Все разъяснилось, когда к нам подошел один из пилотов, что пригнали машины, в звании капитана.

После того как он доложился о перегоне новейшей и экспериментальной техники, мы приступили к осмотру и изучению самолетов.

– Слушай Сев, а он мне нравиться. Штурмовик-истребитель, – словно пробуя на вкус, сказал Сомин, сидя в кабине самолета, оказавшейся экспериментальной машиной ТА-3.

Стоя, на приставной лесенке, я хмуря лоб с интересом изучал управление, поглядывая, как устраивается в кабине командир.

– Хорошая идея. Ей можно не только расчищать воздух для бомбардировщиков, но и уничтожать зенитные средства перед налетом, – согласился я.

– И я о чем. Нужно облетать ее, – сказал он и стал двигать туда-сюда ручку сектора газа, проверяя удобно это или нет.

– Пойду поговорю с перегонщиками, хочу узнать летные характеристики обоих типов машин, – сказал я, и спустившись на землю, энергично зашагал к группе командиров, что стояли у одного из Мигов.

Летные характеристики Мигов меня мало интересовали, я их знал, но все равно с дотошной подробностью расспрашивал пилотов о обеих типах самолетов.

Когда технику загнали по укрытиям, замаскировав их в таких же капонирах которыми пользуюсь я, майор Запашный быстро оценил преимущества капониров, так что теперь все машины были в укрытиях, мы направились в столовую отметить поступление техники, и отблагодарить пилотов.

Откуда взялись ТА-3 выяснилось к вечеру, когда прилетел комдив. Оказалось, что один из конструкторов приходиться ему близким родственником, и попросил помочь с продвижением машины в боевых условиях. Ну, а куда ее отправлять, как не в известный среди летчиков полк, в котором служу я. Мне об этом рассказал Никифоров, который вызвал к себе чтобы пропесочить наши отношения с Лютиковой.

– Садись, – хмуро сказал он, когда я вошел в его землянку.

Прикрыв дверь, я спустился на две ступеньки, подойдя к табурету сел на него и вопросительно посмотрел на Никифорова.

Несколько секунд он с интересом рассматривал меня, после чего вздохнув, сказал:

– Ты в каких отношениях с военврачом Лютиковой?

– В дружеских, – осторожно ответил я, уже подозревая о чем пойдет разговор. В обеих полках царила какая-то атмосфера целомудрия, к девушкам ни-ни. Разговоров о них в землянках хватало, а вот завести отношения вроде моих с Мариной, почему-то бояться. Нет такой легкости как в моем времени, перепихнулись и разбежались. Я был сперва удивлен узнав что все женщины у нас в полку, живут в одной землянке, ну кроме Марины конечно, которой сделали исключение, но потом понял что так они пытаются свести знакомства к минимуму.

– Я понимаю, что в дружеских. Но попытайся сделать их такими, чтобы их не обсуждали в обоих полках. Ты понимаешь в какое положение ставишь нас, да и саму Марину Викторовну?

– Не совсем .., – слегка озадаченно ответил я.

– Я не знаю как у вас во Франции, но … спать с одной женщиной и заигрывать с другими, у нас так нельзя.

– Подождите, а почему вы пришли к такому выводу? – спросил я уже заинтересованно.

– Понять, что у вас с Мариной Викторовной было не сложно. Многие видели как ты после бомбардировки выскочил из противовоздушной щели, и бегал вокруг санчасти спасаясь от Лютиковой. Ладно хоть бегаешь хорошо, не догнала. Синяк, да и дежурный выдел как ты выходишь из ее землянки рано утром. Так что сопоставить некоторые факты, было не трудно.

– Глупости это. То видел, это видел. Недоказуемо .. и вообще это наши личные с Мариной Викторовной отношения.

– Пусть так. Но то как обращаешься с официантками? Это как?

– А что не так?

– Улыбочки, цветочки, комплименты?

– Ой, насмешили. «Улыбочки, цветочки, комплименты». Ну вы даете, – я откровенно смеялся.

– Не вижу ничего смешного, – хмуро ответил особист.

– Ну почему же. Ладно давайте серьезно, и парторгу об этом скажите, а то он уже подходил обещал мне проблемы по комсомольской линии. С Лютиковой у меня все серьезно. Это без комментариев, закрыли вопрос. На счет официанток, я вам расскажу такой случай. Зашли мы как-то с командиром полка в столовую, так как вы думаете кого обслуживали две официантки, и кого одна? Да, я нахожусь в хороших отношениях с девушками-официантками именно из-за того, что люблю вкусно поесть. То есть мне несут все самое вкусное, свежее, и быстро.

Сказав это, я хотел было откинуться на спинку, но в последний момент вспомнив что сижу на табурете, только повел плечами.

– Более-менее понятно. Ладно, что у вас там по новой технике? – спросил он после недолгого размышления.

– Двое перегонщиков остаются в полку, будут учить нас, но судя по характеристикам что они мне сказали, группу разобьем на две части. Я на Мигах, двумя парами на высоте, иду в охранении, а Серов на шести ТА-3, в непосредственном сопровождении. В случае воздушных схваток, мы падаем с верху атакуем, и не ввязываясь в бои на малых или средних высотах, лезем обратно наверх и снова атакуем. В общем прикрываем наших от атак с верху. Майор Запашный уже подбирает летчиков из безлошадных. У меня сегодня два вылета, хочу обкатать обе машины, посмотреть, что они могут.