Владимир Корн - Золото вайхов Страница 45

Все они оказались здесь с одной мыслью, что этого не должно произойти. Не должен Ингард пасть под копыта коней кочевников в угоду политическим соображениям. Но есть приказ, а они люди военные и есть честь, честь офицера и дворянина. Ты же видел их состояние, как они себя чувствовали, как вели себя. А граф настаивает, машет приказом. Тут появляется барон Артуа де Койн, человек совершенно посторонний, которого ничего здесь не держит. И он предлагает умереть, но умереть так, чтобы хотя бы попытаться спасти город и людей.

Они люди неглупые и отлично понимают, где мы были, какой у нас груз и как он нам достался. Ты только на свою куртку посмотри, на ней живого места нет и это не пятна от пролитого вина и жирного соуса. Скажи, какой нормальный человек бросит все это ради спасения совершенно незнакомых ему людей. Артуа, когда ты вернулся и начал излагать свой план, я был горд, что мы с тобой в одной команде. Знаешь, что я сказал этим людям в твое отсутствие? -

Я заинтересованно кивнул головой, сам хотел спросить его об этом.

— Я немного рассказал о нашем путешествии, не вдаваясь в подробности, но особо ничего и не скрывая, это не те люди. Когда же меня спросили, что ты за человек, я ответил вот что. Сейчас барон пойдет уговаривать своих людей, чтобы они уезжали отсюда как можно скорей, те естественно откажутся, затем осмотрит ущелье и предложит далеко не самый плохой план, в котором определит себе такое место, где практически невозможно выжить. Теперь скажи, и в чем я ошибся? И что теперь остается этим людям? — Коллайн указал рукой в сторону палатки.

Ну не все так мрачно, глядишь, поживем еще. В конце концов, сотня тяжелых кирасир это такая сила. Тем более против степняков, практически незащищенных. В поле, против разреженных порядков, да, вайхи и быстрее и маневреннее. В этой узости им некуда разбежаться, кирасиры пройдут сквозь них как горячий нож сквозь масло. Главное не увязнуть.

— И все-таки, скажи мне Артуа, действительно, зачем тебе все это нужно? -

Я помолчал минуту, обдумывая ответ. Знать бы самому точно, зачем мне все это нужно.

— Понимаешь Анри, когда-то очень давно, у моего народа единственным мерилом всех действий и поступков была совесть. Неважно, что сделал человек, но, если он не ищет себе оправданий, значит, он сделал все правильно, по совести. Мы можем проехать мимо и найти себе в оправдание тысячу причин, а потом всю оставшуюся жизнь искать новые. Я не смогу тебе объяснить лучше, но я чувствую, что наше место здесь, в ущелье. И не делай, пожалуйста, из меня героя, я обыкновенный человек и больше всего хочу сейчас помыться горячей водой, добрый такой кусок хорошо прожаренной дичи, мягкую теплую постель и ласковую симпатичную девушку. Все пошли к своим, нам еще золото прятать. -

Золото мы спрятали в отличном месте, не знаешь где именно, ищи хоть тысячу лет. Сначала устроили целый спектакль, чтобы отвлечь возможных наблюдателей. Россыпь камней, где будет лежать золото до окончания всей этой истории, хорошо просматривалась с места нашего бивака.

К этому времени вернулись Шлон с Пелаем, ведя на поводу наших запасных лошадей, заново превращенных во вьючных. Шлон был навеселе, но с коня не падал. Горбатого могила исправит, думал я, устраиваясь на новом походном одеяле возле костра.

Только бы не было сильного дождя, порох, запалы, все отсыреет, вайхи легко справятся с нами, задавят числом, упрямо лезла в голову одна и та же мысль. Подошел Проухв, положил рядом со мной кусок сыра, ветчину, пару ломтей хлеба и мою походную фляжку, наполненную вином. Желудок требовательно заурчал, глядя на такое богатство. И верно, война войной, а обед по расписанию. Хотя какое тут к дьяволу расписание, сутки почти ничего не ел. Я с жадностью набросился на еду, стараясь есть аккуратно. Плох тот командир, кто давится и чавкает во время еды, или я что-то напутал.

Ух, вот теперь можно и отдохнуть часок, больше не получится, от приглашения на ужин не откажешься, не поймут люди. Да и самому интересно, как разворачиваются события. Сейчас ничего особенного не происходит, только группа всадников проскакала в сторону Ингарда.

Ужин прошел замечательно. Много ели, не меньше пили и смеялись.

Я поднялся, держа в руке бокал с вином

— Господа. Возможно, мы погибнем завтра, послезавтра. Но никто из нас не сможет прожить вечность, да и стоит ли. Мы знаем точно, эта жертва не напрасна, столько людей останется в живых благодаря этому. Вырастут дети, у спасенных нами женщин родятся новые. Кто-то из них станет великим ученым, поэтом, музыкантом, да просто хорошим человеком, добрым и честным. Возможно, они даже не вспомнят о нас, о том, что мы для них сделали. Но сами мы никогда не будем сожалеть о сделанном, ни на том свете, ни на этом. Вот за это и предлагаю Вам выпить. Ваше здоровье, господа — и лихо опрокинул бокал вина. А почему бы собственно и нет, отличная компания, хорошее настроение…

Проснувшись еще до наступления рассвета, первым, что я услышал, были слова Анри:

— И все таки зря ты испортил отношения с Колином Макрудером. Граф не из тех людей, кто может позволить себе забыть случившееся.

Я больше чем уверен, что он покинет нас еще до обеда, сославшись на острую необходимость. Свое дело он уже сделал, и наши попытки сдержать вторжение кажутся ему, да и не только ему, смешными. Отныне будь осторожен, если нам, конечно, удастся пережить следующие пару дней.-

— Спать нужно по ночам — заявил я — Ты вчера во сколько вернулся? Под утро? То-то же, аналитик хренов. Плевать мне на этого графа. Будут проблемы, будем решать. Я не золотая имперская крона, чтобы всем нравиться. Ты лучше скажи, всезнайка, сегодня завтрак будет? -

Коллайн хмыкнул, мол, знаем мы таких, одна еда на уме, да еще женщины, но ничего не сказал в ответ.

Ранним утром, едва начало светать, мы приступили за работу. Несколько возов с пустыми мешками прибыли еще ночью, их без особого труда удалось добыть в городе. Работа кипела сразу на нескольких направлениях. Часть солдат копала ров, тут же набивая мешки глиной и относя к двум строящимся из мешков редутам. Другая часть, численностью чуть более пятидесяти человек, занимались рытьем окопов прямо на склоне ущелья, оборудуя себе стрелковые позиции.

Обеспечить их повышенным количеством ружей, практически по три ствола на каждого стрелка удалось легко, за счет кирасир. Обычное вооружение кирасира состоит из карабина, пары пистолетов, палаша или тяжелой сабли ну и кирасы со шлемом, естественно. Кирасирам в нашем плане отводилась особая роль — конная атака и ружья скорее будут мешать, нежели помогут. Сам я с самого утра щеголял в новенькой кирасе, привыкая к ее весу и вообще к ней самой. До этого ни разу в жизни мне не приходилось ее носить, даже примерять не приходилось.

Некоторое неудобство и скованность в движениях компенсировалось достаточно надежной защитой торса. Конечно, кираса не спасет от выстрела в упор или точного и сильного удара копьем, но все же…

Остальные мои бойцы обладали опытом ее ношения, за исключением Проухва, а Пелаю с Амином она вообще не понадобится, их дело стрелять и я включил обоих в состав стрелков левого фланга, которые будут находиться в окопах на откосе.

Работа двигалась быстро, уже к обеду мы имели оба редута достаточной высоты, а окопы были отрыты еще раньше. Мешков с землей оказалось достаточно даже для того, чтобы перекрыть ими участок между левым укреплением и левой же стеной ущелья.

Участок между редутами перекрыли рогатками, делать там еще что-то не сочли нужным, поскольку именно через этот проход и должна состояться атака кирасиров. После обеда я даже позволил себе вздремнуть часика полтора, коль скоро отыскалась такая возможность. Обожаю послеобеденный сон, по мне так лучше не спать полночи.

Ближе к вечеру все мы все чаще стали поглядывать в глубину ущелья, ожидая увидеть вайхов. У входа в ущелье находился в карауле разъезд, посланный специально для того, чтобы вовремя предупредить о приближении степного войска.

Я со своими людьми, с теми, которые должны принять участие в конной атаке, находился в расположении кирасир, которыми командовал Дьюбен. С самого начала я дал ему понять, что совершенно не претендую на старшинство, да и глупо было это делать на моем месте. Граф Анри Дьюбен кадровый офицер и потомственный военный, несмотря на свою молодость уже имел за плечами несколько кампаний. Хотя Империя уже достаточно давно прекратила экспансию соседних территорий и прочно утвердилась в своих границах, тем не менее, скучать своим солдатам в казармах не давала. Приграничные стычки и дружеская помощь союзникам давали возможность держать войска в постоянной боевой готовности.

Мы с графом в который раз прикидывали наши действия, рассматривая варианты, которые могут сложиться в ходе боя, выезжали на местность и все больше приходили к выводу, что атака действительно может стать самоубийственной. В тоже время, как не пытались, не смогли выдвинуть ни одной альтернативной идеи. Самым опасным моментом в этой атаке будет поворот к стене ущелья и дальнейший отход к своим. Не вопрос, сотня отлично вооруженных и прекрасно обученных кирасир легко пройдут сквозь порядки вайхов до самого предполагаемого завала, вызванного взрывами, но вот затем. Затем нам предстоит развернуться и пройти вдоль левого края ущелья, не завязнув при этом. Идеальным вариантом будет вернуться под защиту укреплений через тот же проход, через который мы и начнем свою атаку. Запасной вариант предусматривал пробиться с боем до окопов, отрытых на склоне и закружить там карусель. Останавливаться нельзя, неподвижные всадники на фоне отвесной стены превратятся в превосходную мишень.