Василий Панфилов - Русский кайзер. «Иду на вы!» Страница 45

Так что… Пришлось сесть за карту и очень аккуратно обозначить земли, которые отойдут Венедии, затем Империи — будущим Имперским Рыцарям и прочим полезным личностям с прямым подчинением императору, ну и разумеется — непрошенным союзникам-мусульманам. В последнем варианте контуры были обозначены очень небрежно — сами потом между собой разберутся. А быть арбитром в споре восточных народов… К чертям такое счастье.

И если на Фракию людей более-менее хватало (скорее менее, чем более), то вот на Малую Азию…

— Казаки…, — задумчиво повторил Владимир слова Ивана Головина, работавшего послом Империи Российской в Империи Римской. Хотя вернее будет назвать венедской…

— Недовольных хватает, — повторил родич, — дескать, расказачивание и всё такое… А вот понять, что казаки со своими привилегиями были уместны только на опасных границах, они не хотят. На хрена же России те же запорожские казаки, когда врагов в регионе просто не осталось… Да и Дон… Ладно ещё Кубань — там в ближайшие полвека минимум будет неспокойно — всё-таки кавказские племена не сразу набеги прекратят. Пусть потихонечку, но будут разбойничать.

— Значит, Павел предлагает мне казаков…, — ещё раз повторил Рюген. «Подарочек» был ещё тот: они идеально подходили для жизни на беспокойной границе… Но проблема в том, что беспокойной эту саму границу делали не только «злобные соседи-вороги», но и сами казаки! Особенно сильно это было выражено у запорожцев, давно уже «переквалифицировавшихся» в грабителей — именно поэтому их и «гнули».

Если донское казачество было сравнительно адекватным и его можно было «одомашнить», то вот запорожское… Хотя…

— А сколько казаков… ну или называющих себя казаками, готовы выставить запорожцы.

— Там не только запорожцы, но и слобожане[123], другие казачьи формирования, — поправил Иван.

— Да Бог с ними! — Отмахнулся император, — мне нужно знать — на сколько людей я могу рассчитывать и насколько те боеспособны.

Головин пожевал губами и сказал нехотя:

— Желающих переехать может быть достаточно много — всё зависит от того, какие им буду предоставлены привилегии. Казаками там называют себя многие, но на деле они давно уже омужичились и поколениями не воюют[124]. Так что даже приблизительно сказать не могу.

— Привилегии… Да особо не будет. Кто захочет переселяться на границу — тем да, отсутствие налогов на занятие сельским хозяйством, не более. Остальным… Да как и прочим переселенцам — столько земли, сколько могут обработать, десять лет без налогов, ну и конечно же — селиться будут не по «землячествам», а вперемешку. Ремесленникам — отсутствие налогов на ремесло на десять лет, ну и… возможность выбрать пустующие дома, их в Малой Азии сейчас предостаточно…

— С домами да без налогов на десять лет многие захотят, но вот какие из них будут ремесленники… Тут ручаться не могу, — честно сказал посол.

Рюген усмехнулся устало:

— Да и пусть даже плохие. Я же не только на них будут опираться… Переселенцы будут ещё из Греции, с Балкан многие захотят, из Франции едут — пусть тамошние власти и препятствуют отъезду мастеровых, но едут… Из Ирландии переселяются… Да много откуда. Так что будут плохими… Десять лет без налогов они протянут, а дальше… Да пойдут подмастерьями или разнорабочими… Всем работа найдётся.

— И верно, — согласно кивнул родич.

С донскими же казаками ситуация была иной — переселяться хотели самые упёртые, то есть староверы, не желающие расставаться с казачьими привилегиями… Вдобавок большая часть не желала и землю пахать![125] Тем более, что к донским казакам опосредованно относились и потомки некрасовцев, некогда убежавших от репрессий под власть Турции и добежавших так далеко, что отдельные их поселения были аж на берегу Мраморного моря.

В минувшей войне с Венедией они почти не участвовали — султан возложил на них функции поддержания порядка. И к чести потомков некрасовцев — те справились. Не идеально, но погромов христиан и ответной резни мусульман в зоне их ответственности не было.

Но всё едино, смотрели на них искоса — служение султану считалось ныне несколько… неправильным. Так что начало всплывать… всякое. Что характерно, больше всего претензий предъявляли как раз те, кто и сам не без греха — то есть греки, болгары.

Потому-то Владимир и пригласил пышно разодетую казачью старшину прямо в султанский… некогда султанский дворец Топкапы, где ныне квартировал сам император.

— Вот, — без лишних слов ткнул он в висящую на стене карту, — предлагаю новое переселение.

После минутного молчания один из ошарашенных бородачей осторожно выразился:

— Так далековато, Государь.

Расстояние, которое им предстояло преодолеть, и впрямь было существенным. Рюген ни много, ни мало, предложил им переселиться на территорию ЮАР.

Попаданец помнил, что по полезным ископаемым данная территория была одной из самых-самых и только отсутствие нефти и газа не позволило в своё время стать ЮАР полностью самостоятельной. Да и земли плодородные, климат хороший…

Но не стоит думать, что император заботился о некрасовцах… Заботился, но так… чуть-чуть…

— Далековато, — согласился император, но и земли там какие… Посылал людей на разведку, так все в полном восторге — почвы плодороднейшие, а климат просто восхитительный. Сами потом с ними поговорите. Нужны вы мне там… Да собственно, особо и не нужны, внукам разве что пригодитесь. Застолбить землю хочу, всё-таки пусть пока от неё казне толку и не будет, но место стратегическое — кто бы не поплыл мимо Африки, а вас не минует.

— Так это… Государь, у океана там землица голландская, — нерешительно продолжит всё тот же бородач. Афанасий, кажется? Точно…

— Так это пока, — усмехнулся Владимир, — голландцы мне мозоли оттоптали, заберу порт в отместку. Не сразу, конечно, так что не болтайте — вам его отвоёвывать и придётся, так что проболтаетесь — больше своей кровушки и прольёте.

— То исть мы там сможем жить по своим законам? — Осторожно уточнил Афанасий.

— По венедским. Веру вашу сменять не прошу, сами то знаете. С налогами тоже обижать не буду — первые пятнадцать лет вообще никаких, только на содержание пары десятков чиновников, да школ, да учителей. Но это для вашего же блага, сами понимаете.

Осторожное переглядывание казаков…

— А службу нам какую положишь? Дикари там опасные али что?

— Дикарей там почти и нет[126], хотя идти вам предстоит через неспокойные земли. А служба… Земли осваивать, станицы закладывать, чужаков отгонять. Просто не будет, но всё полегче, чем недавно было — и сильно. Потом, опираясь на ваши станицы и хутора, начнут появляться города, а с ними и мастерские, заводы всякие.

Некрасовцы удовлетворённо переглянулись — работа первопроходцев их вполне устраивала и была понятной. Ну и перспективы: если им — сытость, достаток и сравнительная безопасность — после опасного, тяжелого перехода до пункта назначения, то у внуков будет шанс нешуточно разбогатеть. Строительство городов, оно дело такое… выгодное.

— Государь, — уже смелее обратился Афанасий после очередных «гляделок» со старшИной, — мы согласны, только того… помощи бы нам. Оружье, порох, повозки…

— Всё дам, а ещё могу и медикусов дать, если вы их возьмётесь содержать за казённый счёт, да не кривить носы — дескать, веры неправильной.

— Да мы никогда, — неискренне, но дружно «удивилась» старшИна, — посреди басурман жили всё ж.

Рюген хмыкнул скептически: знал он за некрасовцами неприятную черту — те порой лучше относились к мусульманам, чем к «неправильным» христианам. Причём лучше — потому что недавно за мусульманами была сила…

— Пойдут с вами и донские казаки, да и не только, — продолжил Грифич, — в караване — с вами, а подчиняться никто из вас никому не будет, — успокоил он некрасовцев. — Станете отдельными куренями, да чиновникам моим подчиняться будете, чтобы брехни да свар между вами не возникло.

— Государь, — снова начал Афанасий…

— Не бойтесь, гнуть в ярмо никого не буду — чиновники те поставлены для сношений с государствами иностранными, буде те там появятся, да для учёта земель и войск, для организаций школ и прочих нужд. Ну а потом уже и нормальная провинция будет, а не разрозненные хутора — но не скоро. А дети да внуки ваши… Кто захочет да сможет — приспособиться жить по иному, а кто не захочет — так Африка большая, будет государство раздвигать, да на границе оного жить. Ну а там требования привычные…

Снова переглядывания…

— Согласны мы, — склонили головы старшИны, — но за всех не ручаемся. Верно, найдутся и те, кто не захочет под тебя идти.

— Не захотят — так путь чист.