Александр Сигачев - Иное средневековье Страница 45

Тут до меня дошло, где именно эти парни просчитались. Такая ясная ошибка, а они не обратили на неё никакого внимания. Не стану рассказывать им, а дождусь их полного краха.

— А вы привили им боевые навыки? — поинтересовался я.

— Безусловно, одна шестая часть из них профессиональные солдаты. И сразу после пробуждения они начнут войну, захватывая окрестности. Для этого мы подготовили им достойное оружие и технику.

Сейчас я буквально смеялся про себя. Неважно, насколько эти пришельцы сильны и умны, но они сами выкопали себе могилу.

— Ладно, достаточно с нас болтовни. Вы ничего не позабыли? — обратился к остальным Второй, кажется.

— Ах, да… — Один из них вытащил из кармана мобильный телефон и взглянул на экранчик. — Через двадцать минут начнётся.

— Что начнётся?

По-видимому, некое важное событие, неужели промывка мозгов столь быстрая?

— Церемониальная казнь Ванги. В наших мирах она представляла собой слепую прорицательницу, якобы предсказывающую будущее. Но там будущего нет как такового. Поговаривали, что в молодые годы в неё попала молния, и её снесло ураганом, после она ослепла и окончательно сошла с ума. Деятельность людей такого рода крайне опасна. Их предсказания являются ни чем иным, как психологической установкой для глупых масс и различных авторитетов, попавших под влияние её образа. В результате она не оставляет альтернативного выбора и люди подсознательно воплощают в жизнь её сценарий. В этом мире мы воссоздали её, насколько это представлялось исполнимым. И её смерть символизирует нашу победу над мистическим началом.

— А возьмём-ка его с собой? Он уже не жилец, пускай хоть узрит наш триумф, — предложил Второй.

— Идёт.

Меня молча подняли и на вытянутой руке вынесли наружу.

Мы вышли в светлый, просторный и длинный коридор. По его бокам располагалось много дверей. На первой же я прочёл: «Склад оружия», на последующей двери надпись гласила: «Взрывчатые вещества, огнеопасно». Удивительно, всего за год они успели построить всё это! Бертрану с ними не сравнится, но это уже и не требуется. Осталось совсем недолго ждать.

Я чувствовал себя крайне неудобно. Веревки давили на моё тело гораздо сильнее, когда я находился в подвешенном состоянии. Немыслимо! Я ненавидел всяческие казни. Если повезёт, я стану свидетелем их гибели, а несчастную старушку освободят и спасут от ужасной смерти. Кстати, а какой вид казни они приготовили для неё? Даже подумать страшно.

Ещё больше я изумился, переместившись из здания наружу. Снаружи красовались двух и трехэтажные дома. У всех первый этаж был каменный. Превосходно отёсанные камни скреплены и хорошо вымазаны бетоном. Все постройки имели стеклянные окна и ставни, раскрашенные разноцветными узорами. По мощёной улице бегали весёлые дети, за которыми зорко присматривали сидящие неподалёку старушки, беседующие между собой.

Заметив нас, они весело помахали ручонками и восторженно завизжали. Из домов выходили взрослые, ухоженные люди. Все они одеты в чистую и разноцветую одежду. Ни у одного я не заметил растрёпанных волос, женщины красиво причёсаны, а мужчины гладко выбриты. От них пахло духами, а не потом и грязью.

— Ну как тебе местечко? — спросил меня Второй. — И скоро так будет везде, а цена этому — смерть нынешнего населения земли. Всего-то какой-то пустяк.

— Как ты смеешь произносить это?! — с натугой выговорил я. — Счастья не добиться при помощи убийств.

— Кто сказал тебе такую чушь? Знаешь, чем женщины средневековья поголовно отличаются от жителей более развитых в плане быта цивилизаций? — тут же он принялся отвечать на собственный вопрос. — У них у всех обвисшие груди! Лифчиков-то нет, даже корсетов! Что я больше всего не люблю в женщинах, так это обвисшую грудь! Но теперь всё исправлено, у всех здешних женщин есть бюстгальтеры, — он гордо закивал головой.

— Ты можешь сейчас не рассказывать нам о своих сексуальных предпочтениях? — обозлился тащивший меня пришелец.

— Ладно, ладно. Но я не могу сдержать раздражения, когда встречаю молодую женщину с обвисшей грудью! — на этом их перепалка закончилась и они молча продолжали идти.

Спустя некоторое время невдалеке показалась площадь, заполненная до отказа людьми. Неужели они все приспешники этих нелюдей? Нет, скорее всего, им попросту промыли мозги. На их стороне достаточно живой силы, не считая тех несчастных, над чьим сознанием издеваются в данный момент. Даже так я никогда им не поведаю, в чём именно заключается их ошибка. Очень жаль людей на площади, но им придётся пасть из-за чужой неудачи.

Достигнув плотной толпы, Второй отчётливо щёлкнул пальцами. Находившиеся спереди люди обернулись и тут же расступились, при этом похлопывая по плечам впереди стоявших, тем самым оповещая их. Словно по мановению посоха Моисея, топа расступилась, открывая проход к центру. На площади воцарилась гробовая тишина.

Ровно в середине располагалась некая конструкция, наподобие эшафота с широкой площадкой. Однако вместо петли посередине неё располагался столб с уже привязанной к нему старушкой. Под столбом я не заметил никаких дров или горючих материалов. Всмотревшись в толпу, я так же не обнаружил у кого-либо из присутствующих камней или чего-то похожего на них. Что же они планируют с ней сделать?

Несчастной старухе крепко завязали рот, дабы не кричала. Единственное, что она делала, так это тихо постанывала и мотала головой из стороны в сторону.

Очутившись перед эшафотом, они встали и повернулись к толпе. Меня аккуратно поставили на мостовую и разорвали верёвки так, что бы я свободно держался на ногах и не падал.

— Ну где же Третий? Опаздывает! — Второй уточнил время. — А вот и он!

Слева от меня толпа вновь расступилась. За ней показался Третий, неспешно шагающий к своим собратьям.

— Всё завершилось? — хором спросили они.

— Да, базовые личности загружены в их память. Через двадцать минут все они очнутся. Держи.

Он передал Четвёртому большой рюкзак. — Устройство сильно разрядилось, так как работало на полной мощности. После казни поприветствуем новичков и подзарядим его.

— И охота тебе постоянно таскать с собой всю технику, оставил бы где-нибудь.

— Ещё чего! — прикрикнул он. — Шаловливые ручки Второго отыщут её везде, где бы я не прятал. Да это и не столь важно. Приступаем к казни!

Взойдя на эшафот, он наклонился и взял переданный ему деревянный ящик и свёрнутый в трубочку листок бумаги. В ящике однозначно находилось орудие казни. О содержимом бумаги я тоже догадывался. Наверняка, это своего рода речь или приговор. Получается, он выступит одновременно в роли глашатого и палача.

Развернув бумагу, он принялся читать с неё:

— Уважаемые граждане нового мира! Эта старуха по имени Ванга использовала психологическое внушение путём воздействия на сознание людей ввиду их непросвещённости и глупости и вводила их в заблуждение. Будучи сумасшедшей, она распространяла информацию заведомо ложного характера, лишающую человека свободы выбора и губящую его! За все эти преступления она приговаривается к смерти через удар топором по голове в стиле Достоевского.

Тут он остановился и уставился в бумагу, перечитывая её. Следом он шепотом обратился к Второму:

— Второй, засранец ты мелкий, как это понимать изволишь? Что ещё за «удар топором по голове в стиле Достоевского»? Ты что болван? Проклятый тупица, я отлуплю тебя позже!

— Хватит пререкаться, ты глупо выглядишь. — наглые смешки проскакивали сквозь речь Второго.

— Ну, погоди у меня! — Третий пригрозил ему кулаком и, свернув бумагу, продолжил. Открыв ящик, он извлёк из него блестящий топор лесоруба. Он даже для казни не подходил, им только дрова колоть да деревья валить. Немного покрутив его в руках, примеряя как удобнее держать, он выставил его перед собой и заорал во всю глотку:

— Твою мать, скотина! Ненавижу! — следом со всего размаху ударил топором старушку по голове. Раздался неприятный приглушённый треск, как будто кто-то врезал молотком по арбузу.

Топор вошёл в голову неглубоко и мгновенно убил старушку, так как её голова безвольно повисла на плечах. С её лба тонкой струйкой стекала тёмная кровь и капала на эшафот. Тут же секунду назад тихая толпа взревела! Люди кричали: «Так тебе и надо», «Долой предсказателей, даёшь метеорологию». Странные, но жестоко звучавшие лозунги.

Отпустив рукоятку топора, Третий тяжело дыша сошёл вниз. Его лицо выражало искреннее удовольствие и непреодолимую ярость. Ужасный человек, убить ни в чём неповинную женщину, которую он же и подставил. Эта показная казнь, ознаменовала их бесповоротный конец. Жалко, что они успели убить старушку. Ещё бы немного и им было бы совсем не до этого. Ах, время, порой ты бываешь так жестоко, а порой и милосердно, но не сегодня и не сейчас.