Виктор Шайди - Иероним Страница 46

– Поговорим позже. Нужно закончить покупки и дотемна выехать из этого вертепа!

– Как скажете, ваша светлость! – поклонился Трувор.

– И хватит постоянно кланяться, лишний раз привлекаешь внимание.

– Да, мой лорд! – ответил он и чуть опять не поклонился. Опомнившись, чертыхнулся и подхватил лошадь под уздцы.

Неспешным шагом двинулись в оружейный ряд, быстро растворившись в вечно бурлящем людском море базара. Солнце вошло в зенит и беспощадно поливало теплом, накаляя доспехи. Плащ давно был расстегнут, и все равно горячие струйки пота сбегали по позвоночнику. Хотелось поскорей закончить хождения и спрятаться в спасительную тень.

Закупка копий, щитов, луков и арбалетов заняла много времени. Особенно долго выбирали арбалеты, называемые самострелами. Примитивная конструкция, основной недостаток – сложное и тяжелое заряжание. Сторговавшись с нагловатым ремесленником, купив двадцать штук и немного запасных частей, мы двинулись дальше. Попутно приобрели кучу поясных ремней и дорожных плащей. До сих пор, кроме хорошей брони и оружия, у воинов ничего не было. Пришлось взять штанов и рубах, целый ворох обуви, штук тридцать коротких поясных ножей. Нагрузив две телеги, собрались везти на постоялый двор, когда появился радостный Тюрик, весело управляющий пустой повозкой. Отдав груженные скарбом подводы и взяв порожнюю, мы с Трувором продолжили нудные, но необходимые закупки. Особенно меня интересовали инструменты для обработки дерева и железа – возможности полевой кузницы не позволяли провести необходимые усовершенствования с самострелами, а здешние мастера и не слишком желали их продавать. Пришлось долго уговаривать и потратить изрядную сумму на нехитрые приспособления и материал. Но в целом я остался доволен.

Теперь в кузнице можно изготовить то, что давно задумал, и усилить огневую мощь отряда.

Мечи и броню покупать не стали, этого добра и так предостаточно, с запасом после удачного рейда. По совету Трувора взяли несколько шатров. Наконец-то меня не будет будить надоедливое утреннее солнце. Провозившись до вечера, отправились на постоялый двор, где ждал, умытый и накормленный, небольшой отряд купленных новобранцев.

На обратном пути, машинально ведя взглядом по прилавкам, я заприметил худенького торговца. На грубой широкой столешнице громоздились различной величины бочонки и огромная куча факелов.

– Чем торгуешь, уважаемый? – спросил я.

– Наптой, господин. Если пропитать факелы и дать немного подсохнуть, будут гореть дольше и лучше, чем смоляные, – ответил торгаш.

В голове возникла абсурдная идея. Я принялся внимательно осматривать жидкость, по вязкости отдаленно напоминавшую слегка разжиженную светловатую нефть.

– И быстро загорается?

– Хватит одной искры, – похвастался худощавый.

Купив пару объемных бочек, каждая литров на пятьдесят, чем сильно озадачил торговца, я распорядился загрузить их на телегу, и мы двинулись дальше. Уставшая от дневной суеты толпа вялой рекой приняла нас в пахнущие потом объятия и понесла по чавкающей грязью улице. На постоялом дворе давно ждал Тюрик с новыми членами отряда. Пока освобожденные рабы раскладывали и увязывали по подводам покупки, мы с Трувором успели перекусить. Напоследок скупили у хозяина двора продуктовые запасы чуть ли не подчистую и, вооружившись, выдвинулись, любезно отклонив предложение переночевать и выехать завтра.

Караван, особо не привлекая внимание спешащих по делам прохожих, растягиваясь, покидал дымные, отвратительно пахнущие границы вольного рынка. Ловя порывы свежего вечернего ветерка, пытаясь избавиться от назойливой вони, я пустил коня в галоп. Щелкнули кнуты, и надрывно заскрипевшие телеги увеличили скорость. Трувор и Тюрик тоже пришпорили лошадей. Адольф, развалившись на одной из телег, дремал.

– Пробежаться не хочешь? – спросил я рыжего, подъезжая поближе.

Выражая пушистым телом неимоверную борьбу с окутавшей ленью, слегка приоткрыв глаза, вампал глянул на меня и с укором мысленно ответил:

– Ну что тебе, жалко? Я набираюсь сил, лежу мирно, никому не мешаю, понадоблюсь – я тут как тут.

– Ладно, лентяй, валяйся!

Адольф, вытянув лапы, демонстративно зевнул и закрыл глаза, всем видом демонстрируя блаженство.

Как же я хочу тоже раскинуться на телеге, вытянуть уставшие за день ноги!.. Но есть одно незаконченное дело.

Вечер опускался на землю, накрывая сумеречным покрывалом. Груженые подводы ехали, постепенно оставляя позади шум гудящего ульем вольного рынка. По бокам ехали на конях новобранцы – опрятно одетые, вооруженные копьями и щитами. Легкий ветерок обдувал запахом весны и цветущих трав, выветривая навязчивую вонь давно немытых тел. Темнокожий воин, по-прежнему в набедренной повязке и остатках жилетки, восседая на неоседланном пегом скакуне, ехал сзади. Гордо смотрел вперед, изредка бросая взгляд в мою сторону. Наконец пропали за горизонтом залитые красным закатом шатры базара и в вечерней тишине, наполненной скрипом телег, растворился назойливый шум.

Остановив коня и сказав, чтобы все ехали дальше, я остался один на один с темнокожим. Дорога, извиваясь черной змеей, уводила скрипящие повозки в сумеречную даль. Ветер играл лохматыми гривами коней. Мы, не говоря ни слова, ждали, когда караван скроется из виду. Наконец вереница всадников и телег коснулась горизонта, и наши взгляды встретились. Мы спрыгнули на землю. Мягкая дорожная пыль взвилась, облачком укутывая гудевшие ноги. Отстегнув от седла купленный на рынке меч, я бросил его чернокожему.

Воин, моментально среагировав, поймал оружие в воздухе. Ножны отлетели в сторону, обнажив новенькое лезвие. Закат красным сполохом пробежал по полоске отточенной стали. Сверкнули алмазным холодом серые глаза. Меч со свистом рассек воздух.

20

Двигаясь дикой кошкой, грациозно, тихо и очень быстро темнокожий пересек разделяющее нас пространство. Закат отразился кровавой полоской на широком лезвии, и сталь рассекла пустоту в том месте, где был я. В серых глазах моего визави мелькнуло удивление.

Поединок начинал мне нравиться. Давно не встречал хорошего противника.

Тенями на фоне алой полосы горизонта мы скользили по пыльной земле. Великан стал осторожнее. Цепкие глаза следили за каждым моим шагом, а я, слегка согнув ноги в коленях, спокойно двигался по полукругу. Воин яростно атаковал, но я мастерски уклонился, не обнажая меч. Танец схватки закружил нас, даря наслаждение. Огонь азарта разгорался в груди, выплескивая порции адреналина. Роган зарычал, наращивая темп. Мне начинало нравиться упорство и мастерство темнокожего воина.

Огромный, но в то же время невероятно пластичный и быстрый. Каждое движение – смертоносный бросок. Роган, промахиваясь, злился, распаляя в себе жажду крови, и, пытаясь вынудить меня достать меч, начал шипеть обидные слова. Услышав: «Трус!» – стерпеть не смог, ловко увернулся от свистящего лезвия и нанес сильный удар в солнечное сплетение. Могучее тело согнулось пополам.

Темнокожий на секунду замер, широко открытым ртом глотая воздух. Я молниеносно выхватил из ослабевших пальцев меч, скользнул в сторону и витой рукоятью ударил темнокожего в лоб. Тело грузно повалилось на землю. Дорожная пыль мягко приняла его, окутав сероватым облаком мускулистую фигуру. Приставив блестящее лезвие к горлу поверженного противника, я прошипел:

– Ты настоящий воин и держишь слово. Жаль, ум не такой острый, как язык. Дарю тебе жизнь и свободу.

Роган тяжело дышал, приходя в себя. Пыль оседала, оставляя грязные разводы на вспотевшем лице. Я подобрал ножны, благодарно принявшие меч, и привязал к седлу гуляющего рядом скакуна. Дикарь сидел в пыли и нелепо мотал головой, возвращая сознание. Закат тоненькой ленточкой алел на горизонте. Я вскочил в седло и, взяв под уздцы вторую лошадь, поскакал догонять далеко ушедший караван. Встречный ветер, неся прохладу, развевал полы кожаного плаща. Верный АКМ на спине монотонно позвякивал по доспеху, выбивая такт. Вереница повозок и всадников приближалась. Вечер отступал под неумолимым натиском темной ночи, приносящей на крыльях весенний холод. Тяжелые тучи заволакивали небо.

Поравнявшись с воинами, я приструнил лошадь, заставляя перейти на шаг. Трувор лишь посмотрел вопросительно, когда я протянул ему поводья скакуна Рогана, и, ни о чем не спрашивая, ловко подхватил и на ходу привязал к одной из телег.

– Ваша светлость, вас что-то встревожило, если мы выехали в ночь? Не лучше было переночевать в тепле, на постоялом дворе? – спросил Тюрик.

– Не знаю. Но если опасения подтвердятся, то лучше принять бой на открытом пространстве, чем в тесном помещении. Слишком уж торговец заинтересовался перстнем. Все видели, сколько потрачено денег и какой богатый товар увозим мелким отрядом. Если все как думаю, то на нас обязательно должны напасть или, по крайней мере, проследить, куда едем. Так что нужно быть готовыми к внезапным проблемам.