Александр Михайловский - Встречный марш Страница 47

Виллы опальных вельмож и султанских родственников сейчас стояли заброшенными. В их помещениях, после небольшого ремонта, можно было разместить и саму клинику, и отели, в которых проживали бы приезжие знатные пациенты. Удобно было и то, что остров Принкипо, с одной стороны, находился неподалеку от Константинополя, а с другой стороны, был изолирован от материка, что могло гарантировать будущим высокопоставленным клиентам безопасность и конфиденциальность.

Информационную раскрутку нового места, где богатые и знатные люди могли бы в полной мере насладиться красотами Мраморного моря, поправить свое здоровье и внешность, взяла на себя Ирина Андреева. Она к тому времени уже свела знакомство с корреспондентами ведущих европейских (и не только) информационных агентств. Ну, а что такое желтая пресса, она знала лучше любого из своих коллег в XIX веке.

Через некоторое время сначала в европейских, а потом и в американских газетах появились заметки, подписанные псевдонимом И. А., рассказывающие о том, как приехавшая в Югороссию герцогиня М. сумела в клинике на острове Принкипо избавиться от двойного подбородка, а граф Т. излечил, гм, хроническую гонорею, и теперь был готов к новым сексуальным подвигам. Короче, у кого чего болит…

Одновременно вышел в свет напечатанный в константинопольской типографии сигнальный номер журнала «Всемирная мода». В ней Ирина опубликовала раскрашенные фотографии красавиц из Югороссии, одетых в платья и костюмы, при виде которых раскрылись от изумления рты большинства законодательниц европейской моды. Это было нечто! Красочные, яркие, смелые для тех времен, но в то же время делающие красивых женщин просто неотразимыми. Неделю этот сигнальный номер был темой для разговоров во всех великосветских салонах Европы.

А вскоре издатели нового журнала объявили, что открывается на него подписка, которая хотя и будет стоить изрядно, но зато в каждом номере подписчица найдет в виде приложения выкройки модных платьев из таинственной Югороссии.

И теперь любая уважающая себя леди готова была отдать требуемую сумму и душу в придачу, лишь бы раздобыть себе модную одежду с ярлычком «Сделано в Югороссии» и побывать в полном чудес Константинополе, чтобы воочию увидеть то, о чем писали газеты.

Ну, все эти дамские штучки-дрючки меня интересовали мало. А с клиникой дела шли неплохо. Мы подготовили прайс-лист с перечнем операций, которые мы готовы были делать в нашей клинике. Аристидис взял на себя обустройство помещений и наем обслуживающего персонала. Задача была непростая. Требовалось, чтобы кандидаты умели не только изъясняться на нескольких языках, были хорошо воспитаны, но и чтобы они могли держать язык за зубами, а также были готовы выполнять некоторые наши особые поручения.

Шурик Тамбовцев, видимо вспомнив свою прежнюю работу в конторе с трехбуквенной аббревиатурой, решил использовать нашу клинику для вербовки — нет, упаси боже, не каких-то там вульгарных шпионов, а как их называли в наше время, «агентов влияния».

Надо было сделать все, чтобы те, кто побывал на острове Принкипо, покинув его, остались нашими хорошими друзьями. И при случае, если бы нам вдруг понадобилось, чтобы кто-то из сильных мира сего замолвил за нас словечко, мы могли бы обратиться к ним.

Но все эти шпионские игрища мне, в общем-то, были малоинтересны. Пусть ими занимаются те, кому это положено по должности. Я же организовал в одной уютной, хотя немного запущенной вилле на острове неплохую клинику, с хорошей диагностической аппаратурой, проинструктировал персонал и приготовился к встрече первых пациентов.

И вот, после всех мытарств, сегодня клиника «Афродита» должна была официально открыться. Мы, как положено, провели молебен с освящением всех помещений. А потом, под музыку, с давно уже забытым чисто советским шиком, торжественно перерезали ленточку и начали прием больных и тех, кто мечтал стать еще более красивыми. Судя по нарядам и драгоценностям тех, кто прибыл сегодня на пароходе из Константинополя на остров Принкипо, я мог сделать вывод — идея наша оказалась вполне удачной, и пользу она принесет немалую.

14 (2) августа 1877 года, вечер.

Константинополь, госпиталь МЧС

Полковник Александр Александрович Пушкин и его дочь Ольга

Тринадцатый Нарвский гусарский полк, которым командовал полковник Александр Пушкин, расположился лагерем под Адрианополем, что в южной Болгарии, на самой границе с Югороссией. Тут же по соседству расквартировались и остальные части 13-го армейского корпуса.

Сражение за Болгарию закончилось, и теперь русские солдаты выполняли сугубо полицейские функции, преследуя мелкие банды черкесов-мародеров и делая все, чтобы не допустить вооруженных стычек между турками и болгарами, желающими отомстить былым угнетателям.

К началу августа все в округе успокоилось, и полковник Пушкин взял несколько дней отпуска по семейным обстоятельствам, испросив разрешение у своего начальника, командира 2-й бригады 13-й кавалерийской дивизии, генерал-майора Константина Константиновича Бодиско.

По местным дорогам до Константинополя было всего триста верст, или два-три дня пути для конного. Взяв с собой двух гусар в качестве сопровождающих, полковник Пушкин направился в путь. При себе Александр Александрович имел не только подорожные документы, заводных лошадей и пару револьверов системы Адамса, но и гостинцы для находящихся в константинопольском госпитале раненых своего полка. Поскольку в Константинополь направлялись солдаты и офицеры, имеющие исключительно тяжелые, почти безнадежные ранения, то не всех своих сослуживцев Александр Александрович ожидал увидеть живыми. Но про югоросских военных медиков уже ходила слава настоящих чародеев, способных спасти самых безнадежных пациентов. Так что надежда найти своих однополчан на этом свете у полковника была.

Граница Болгарии и Югороссии проходила по реке Марице. Стоило переехать через мост, как на той стороне приезжих встретил пограничный пост Югороссии. Впрочем, для подданных Российской империи граница эта была всего лишь линией на карте, и пересекали они ее по предъявлению подорожных документов без всяких препятствий.

Не было проблем и у полковника Пушкина, предъявившего на посту свои документы. Здоровенный югоросский солдат с нашивками старшего унтер-офицера бегло проверил документы Александра Александровича и махнул рукой своему помощнику-греку в мундире национальной гвардии, разрешая открыть шлагбаум.

Пока шла проверка документов, полковник с любопытством оглядывался по сторонам. Пограничный пост был устроен грамотно и надежно. Укрепление, сложенное из мешков с землей, прикрывало ближние подступы к мосту. С другой стороны, у небольшой казармы, из-за второго такого же укрепления, торчала маленькая башенка самоходной боевой машины, вооруженной крупнокалиберной автоматической митральезой. С бандами полудиких черкесов, переселенных сюда турками с Кавказа, югороссы воевали всерьез до полного их физического истребления или капитуляции. Тех, кто сдавался в плен, вместе с семьями переправляли на другую сторону Босфора и высылали в Анатолию, строго-настрого предупреждая, что если они попадутся еще раз, то пощады им уже не будет. Так что дорога на Константинополь через Чорлу была относительно безопасной.

Ехали быстро, останавливаясь лишь на короткий отдых и пересадку на заводных коней. Хоть дорога и не была особо оживленной, но полковник и его спутники то и дело обгоняли тяжелые, запряженные медлительными волами телеги, на которых в Константинополь доставлялось продовольствие. Большому городу требовалось много еды. К наступлению темноты, когда ехать дальше было уже не безопасно, путешественники въехали в небольшой городок Чорлу, где по совету пограничного унтера остановились в небольшой гостинице для военных, при комендатуре.

Основным достоинством этого весьма скромного на вид учреждения были наличие крыши и полное отсутствие в постелях насекомых. Но гусары уже давно привыкли к ночевкам на полевых биваках. Выехав рано поутру из Чорлу, уже вечером полковник Пушкин и сопровождавшие его гусары, миновав пригородную заставу на северной дороге, въехали в Константинополь. Кони и люди устали, светло-синие доломаны стали серыми от пыли. Но они все-таки добрались до цели за два дня.

Спросив на пригородной заставе дорогу до госпиталя, полковник направился по кривым улочкам Константинополя через весь город к дворцу Долмабахче. Это был типичный восточный город, уже отошедший от первого шока после захвата и теперь заполненный прохожими, лавками и торговцами, среди которых, к удивлению Александра Александровича, было немало турок. Гусары, наверное, заблудились бы в этом похожем на путаницу бараньих кишок хитросплетении улиц, но стоящие на посту городовые помогли найти им дорогу к госпиталю.