Алексей Лукьянов - 19 Цунами 1. Сотрясатели Земли Страница 47

У меня слезы из глаз брызнули. Я не видел Юсю, но с его чувствительностью, думаю, он держался не крепче, чем я.

— Будте нашими детми! — сказала Лэйла, поцеловав нас не менее ста раз. — Сокласные?

— В болезни и здравии, и пока смерть не разлучит нас, — сказали мы с Юсей в один голос.

— В алебастр! — заключил Змей.

Мы не стали рассказывать о том, что с нами произошло. Сейчас это было неважно. Возможно, потом. Когда-нибудь.

А сейчас мы просто были счастливы.

Эпилог

Каждое утро тетка отправляла их к морю, собирать мило­стыню.

Аллах милостив — бывает, чемодан с деньгами приплывет. Хотя чаще всего на отмель выбрасывало всякую ерунду, выброшенную людьми в море. Весь этот хлам Рифат и Кемаль складывали в тачку и везли домой, где тетка сортировала его на «что вы опять притащили, дети греха», «починим, подлатаем, дядя на рынке продаст» и «оставим себе, может, сгодится».

Чемодан денег был сладким сном, золотой мечтой. Дядя рассказывал, что еще во времена Ататюрка поймал на отмели этот самый чемодан и как хорошо они тогда жили. Чемодан этот до сих пор венчал кучу хлама с названием «оставим себе...», и перед тем, как уйти на промысел, ребята долго смотрели на эту развалину и горячо молились, чтобы хоть сегодня Аллах послал им такой же, наполненный долларами.

Однако сегодня все было не так. Ребят спасло то, что они не спали в эту ночь дома: тетка обещала прибить их за бутылку оливкового масла, которую они грохнули, гоняясь по двору за ку­рицей.

Рифат сказал, что они дождутся, пока тетка ляжет спать, — и вернутся. Завтра-то она подобреет — с утра тетка всегда добрая. Но завтра для тетки — и для дяди тоже — не наступило. Дом провалился под землю, вместе с ними, с курами, с кучами хлама, с дядиным мотороллером и огородом. Гора ночью треснула пополам, да с такой силой, что весь мир вздрогнул. Так братья остались без жилья, без еды и без единственных кормильцев.

В ужасе шарахаясь от падающих деревьев, они кинулись к морю, чтобы самим не провалиться в тартарары, но, на свое счастье, тропка, по которой они каждый день спускались на берег, тоже треснула. Расщелина не дала им бежать вперед, и отсюда, с высоты, они видели, как море наступает на город.

Едва рассвело, они нашли обход и вышли к морю. И сразу наткнулись на труп. И хотя труп мало походил на чемодан с деньгами, он все же мог подарить новую жизнь Рифату и Кемалю.

Ребята не были мародерами, они даже слова такого не знали, но как отказаться от того, что само приплыло тебе в руки? Этот ябанджи , видимо, оказался унесен в море. Одежда его, прямо скажем, ни на что уже не годилась, и туфля крокодиловой кожи была только одна. Ценных вещей в мертвеце оказалось немного — пластиковая карта да украшение в виде какого-то зверя, сидящего на задних лапах.

— Две вещи, да нас двое, — сказал Кемаль. — Выбирай, что твое.

Рифат задумался. Украшение не похоже на золотое, золота он видел более чем достаточно — и настоящего, и фальшивого. Но, может, так выглядит платина? Или еще какой-нибудь дорогой металл? С другой стороны — карта. Может, на ней миллион долларов, а может, всего сто лир. К тому же у Рифата не было друзей, которые смогут взломать пароль. Насколько он знал, у Кемаля тоже, но если уж брат предложил выбор, то...

— Я возьму кулон.

— Э... — открыл рот Кемаль. Он был не очень умен, ему приходилось долго думать, прежде чем решить простейшую задачу. При таком недостатке иметь язык, который быстрее головы, —

Большая проблема. Но в то же время Кемаль остро чувствовал справедливость и обмануть брата никак не мог. — Ладно, бери. Может, мне тоже повезет.

И аккуратно, чтобы не касаться мертвого тела, вытащил торчащую из кармана карточку.

Рифат мертвецов не боялся, но прикасаться брезговал.

— Приподними его, — попросил он брата. — А я уже сниму.

Кемаль кое-как ухватил покойника за шкирку и рванул вверх.

Вода хлынула изо рта и носа утопленника, и он начал кашлять.

— Он живой! — в ужасе закричал Рифат.

— Ура! — закричал Кемаль и уронил «покойника».

Пока утопленника выворачивало водой и желчью, Рифат и Кемаль смотрели на него, ожидая всего самого плохого. Отдышавшись, «труп» огляделся.

— Вы кто?

Говорил ябанджи на русском. Рифат знал немного русских слов, поэтому сказал:

— Мальчики! Братья!

Голубой и зеленый глаза незнакомца прояснились. Он переводил взгляд то на Кемаля, то на Рифата. Наконец, убедившись, что глаза его не обманывают, выдохнул:

— Вы что, тоже близнецы?

АЛЕКСЕЙ ЛУКЬЯНОВ

Родился в 1976 году в городе Брянске, однако зарегистрировано рождение было в поселке Дзержинский Люберецкого р-на Московской области. Закончил среднюю школу в поселке Тохтуево Соликамского района Пермской области, учился на филолога в Соликамском пединституте, но бросил на втором курсе.

После армии сменил несколько профессий, сейчас работает кузнецом на железной дороге. Член Союза писателей России с 2006 г. Первая публикация состоялась в 2000 году в журнале «Уральская новь». Регулярно публикуется в журналах «Октябрь» (Москва), «Полдень. XXI век» (Санкт-Петербург).

Лауреат Новой Пушкинской премии 2006 года за повесть «Спаситель Петрограда» в номинации «За новаторское развитие отечественных культурных традиций», «Бронзовая улитка» 2009 года за повесть «Глубокое бурение» и 2011 года за повесть «Высокое давление».

Женат, двое детей, живёт в городе Соликамск Пермского края.

АВТОР О СЕБЕ

По опроснику Марселя Пруста

1. Какие добродетели вы цените больше всего?

Чувство юмора, чувство благодарности, щедрость.

2. Качества, которые вы больше всего цените в мужчине?

Великодушие, смекалка, обязательность.

3. Качества, которые вы больше всего цените в женщине?

Нежность, сочувствие, целомудрие.

4. Ваше любимое занятие?

Общаться с друзьями.

5. Ваша главная черта?

Легкомысленность.

6. Ваша идея о счастье?

Жить тем, что есть.

7. Ваша идея о несчастье?

Жить тем, чего нет.

8. Ваш любимый цвет и цветок?

Оранжевый. Одуванчик.

9. Если не собой, то кем вам бы хотелось бы быть?

Исполнителем песни «La bamba».

10. Где вам хотелось бы жить?

На дирижабле.

11. Ваши любимые писатели?

Пратчетт, Аверченко, Линдгрен, Ильф и Петров.

12. Ваши любимые поэты?

Пушкин, Бродский, Кальпиди.

13. Ваши любимые художники и композиторы?

Гончарова, Ларионов и Серебрякова, а так же супрематисты.

Моцарт, Бетховен, Бах, Прокофьев.

14. К каким порокам вы чувствуете наибольшее снисхождение?

Чревоугодие.

15. Каковы ваши любимые литературные персонажи?

Карлсон, который живёт на крыше. Эдмон Дантес.

16. Ваши любимые герои в реальной жизни?

Берт Монро.

17. Ваши любимые героини в реальной жизни?

Ирена Сендлерова.

18. Ваши любимые литературные женские персонажи?

Пеппи Длинныйчулок, Женя Александрова.

19. Ваше любимое блюдо, напиток?

Фруктовый салат, чай

20. Ваши любимые имена?

Светозар, Тимур, Алиса, Майя.

21. К чему вы испытываете отвращение?

К подлости, воинствующему невежеству, к «уверенности сытой».

22. Какие исторические личности вызывают вашу наибольшую антипатию?

Гитлер, Сталин.

23. Ваше состояние духа в настоящий момент?

Бодрюсь.

24. Ваше любимое изречение?

Веселись, а то ты уволен!

25. Ваше любимое слово?

Типа.

26. Ваше нелюбимое слово?

Не сейчас.

27. Если бы дьявол предложил вам бессмертие, вы бы согласились?

Бессмертие мне уже дано богом.

28. Что вы скажете, когда после смерти встретитесь с Богом?

Прикольно получилось.

АВТОР О «ЦУНАМИ»

В вашей книге много событий происходит во время плавания на корабле. Приходилось ли вам самому так путешествовать?

В детстве и юности я очень любил турпоходы, в том числе — сплавы по рекам. Мне бы очень хотелось в какой-нибудь круиз по Атлантике или Тихому океану, но, увы, как-то не срастается :)

А акулу пробовали?

Бог миловал, акулу я не пробовал (и она меня тоже) :)

Ваш главный герой, хотя, точнее сказать, один из главных героев, Егор — готов отказаться от предметов. А вы отказались бы от какого-либо магического предмета, если бы он оказался у вас в руках?

Насколько я понимаю суть предметов — это что-то настолько высокотехнологическое, что их действие воспринимается как магия. Егор воспитан в атеистической семье, и он не верит в магию. Это невероятная технология, а Егор слишком человек, и способности без труда считает чуждыми людской природе. Недаром он сравнивает предмет с Кольцом Всевластия.

Я сам считаю предметы опасными игрушками. Всемогущество — даже в какой-то узкой области — не подразумевает ответственности. Мы видим это вокруг — люди, получившие власть, теряют связь с реальностью. Счастье Егора, что его так воспитали, иначе бы весь мир ожидали серьёзнейшие потрясения.