Константин Буланов - Вымпел мертвых. Балтийские кондотьеры Страница 48

– Все так, Николай Николаевич. – согласно кивнул Иениш. – А еще у нас трещины по стволу носового орудия пошли. Так что даже раздобудь мы снаряды, с одним орудием многого все равно не навоюем. К тому же, сколько еще выстрелов выдержит второе орудие, одному лишь Богу известно. Может сто, а может пять. Новые же стволы, нам точно не достать. Поэтому будем использовать то, что есть. У нас шесть полностью боеспособных короткоствольных 120-мм пушек Круппа, и две Армстронга сходных с нашими родными Канэ, но требующие хорошей чистки. Первые хороши тем, что имеются в немалых количествах, да и снарядов к ним более семи сотен. Но вот их боевые характеристики заметно уступают таковым английских орудий, да и со станинами непонятно что делать. Родные то круговой обстрел обеспечить никак не смогут, а на станки от Канэ они не встанут без серьезной переделки. И смогут ли китайцы помочь нам с подобной доработкой – тот еще вопрос. А вы как полагаете, Николай Николаевич, чем нам лучше заменить наш главный калибр?

– Как бы я ни хотел выбрать орудия Армстронга, здравый смысл говорит мне остановиться на изделиях господина Круппа. Для охоты на транспорты их хватит с лихвой, а случись нечто подобное недавно произошедшему, мы вновь рискуем расстрелять не одну сотню снарядов. Для немецких пушек их у нас 743 штуки и они так же являются унитарами, что позволит не переделывать имеющиеся стеллажи. К английским же орудиями у нас только 232 снаряда и 237 выстрелов к ним. А ведь еще какое-то количество снарядов непременно придется потратить на пристрелку и обучение наших артиллеристов. Так что один бой и нам вновь придется озаботиться проблемой смены орудий.

– Что же, у меня примерно такие же мысли.

– А наши орудия оставим в Шанхае?

– Нет. Официально мы потеряли свой груз во время шторма, так что в воду их и отправим. Я имею в виду стволы. – тут же поспешил уточнить Иениш, увидев немалое удивление в глазах Протопопова. – Остальное, что не понадобится для установки орудий Круппа, скрутим и уберем в закрома. Я планирую оставить нам тот небольшой угольщик, что мы захватили пару дней назад, вот на него и сгрузим все лишнее.

Нагнав по пути к Шанхаю последний из захваченных пароходов, минный крейсер принял его в кильватер и с первыми лучами солнца 10 октября бросил якорь на внешнем рейде китайского порта под боком у пришедшей днем ранее тройки трофеев. За два дня пути немало потрудившийся экипаж рейдера не только отошел от проведенного боя и на скорую руку залатал полученные повреждения, но и используя подручные средства, отправил за борт оба ставших простым балластом ствола. Но прежде офицеры осмотрели, ощупали и обнюхали каждый квадратный дюйм потрудившихся орудий, после чего засели составлять отчеты, не забывая вставлять в них свои мысли на счет продления ресурса стволов.

Господин Ван был удивлен, господин Ван был поражен, господин Ван не знал, где взять причитающиеся русским деньги и куда девать более тысячи пленных японцев. Он уже даже успел пожалеть о своем сотрудничестве с русскими. Знай он, что за пару недель можно наловить подобный улов, то еще в начале войны приобрел бы судно и сам вышел в море, дабы нарушать снабжение вражеской армии. И, естественно, то, что при этом в его собственность могли отойти немалые материальные активы, являлось для истинного патриота Империи Цин, которым сам Ван, несомненно, являлся, второстепенным делом. Именно по этому поводу и занимался самобичеванием господин Ван, обследуя новые трофеи. И уж конечно он не стал бы делать столь глупую вещь как доставка тысячи военнопленных в китайский порт. Благо, океан большой, всех принял бы с распростертыми объятиями. Но эти русские не были его людьми, и хотя приносили немалую пользу, также доставляли неслабую головную боль. Ведь столь крупный успех как захват тысячи японских солдат, а он уж постарается доказать, что это именно солдаты – гордые воины страны восходящего солнца, а не черноногие носильщики, годные разве что на работу ишаков, не мог остаться незаметным от дворца. И потому деньгами от реализации трех приведенных транспортов придется делиться с еще большим количеством страждущих, так что и самому могло ничего не достаться.

К тому же русские партнеры настойчиво рекомендовали безотлагательно выплатить им причитающуюся долю и уводить трофеи из Шанхая в ближайшее время, поскольку подобной пощечины Японский Императорский Флот не мог оставить безнаказанной. А ведь ему почти удалось убедить русских в отсутствии серьезных сумм, сдав им в прошлый раз всю собранную из тайников и банков мелочь. Но сейчас, когда за спиной мирно беседующего с ним Иениша стояло с десяток рослых и крепких матросов с монструозными револьверами в кобурах, а собеседник как раз сетовал на нехватку средств для оплаты услуг этих самых матросов, сказать, что денег нет, почему-то не поворачивался язык. Хотя очень хотелось! Тем более что новый улов был оценен в сто двадцать шесть тысяч фунтов стерлингов, третью часть которых требовалось выплатить немедленно.

В конечном итоге сорок две пачки новеньких банкнот достоинством в 10 фунтов были с удовольствием приняты, проверены и посчитаны господином Ивановым под добродушную улыбку господина Вана сопровождавшуюся едва слышным зубным скрежетом. Все же отдавать деньги господин Ван не любил. Никому и никогда! Однако, свою жизнь он ценил куда выше презренного металла и потому делиться приходилось постоянно и со всеми, что вечно вгоняло его в депрессию. Слишком многие зажравшиеся чинуши желали откусить от его куска пирога, делая в ответ лишь одно – закрывая глаза на его существование. По сравнению с этими разжиревшими и обленившимися соотечественниками, русские получали его деньги хотя бы за работу. Пусть сравнительно непыльную, как показала практика, но работу!

– Все верно, господин Ван. – закончив священнодействовать над деньгами, Иван передал их Протопопову, – Николай Николаевич, будьте добры, заприте это добро в сейфе.

– Конечно, Иван Иванович. – коротко кивнул тот и подхватив саквояж, удалился из кают-компании.

– Как уже было сказано, господин Ван, более в Шанхай мы не сунемся. Во всяком случае, до конца войны. Куда прикажете приводить следующие трофеи?

– В порт Вэньлин. Знаете такой?

– Да. – коротко кивнул Иениш, – Но в нем мы точно не сможем пополнить запасы угля.

– Отчего же, господин Иениш? – тут же удивился китаец, – Пусть порт и не столь велик как Шанхай, но и в нем найдутся угольные склады.

– Тот уголь, что там найдется, нам не подойдет. Его разве что прибрежным трампам скармливать. Для нас основным залогом выживания является скорость, а потому и уголь должен быть только высшего качества – кардиф или ньюкасл. Подойдет и наш, русский, с Сахалина. Но его добывают только разве что для нужд Тихоокеанской эскадры.

– А я и не знал таких тонкостей. – покачал головой Ван.

– Поэтому подобными тонкостями занимаемся именно мы. – усмехнулся Иениш. – И если у вас вдруг возникнет желание самостоятельно выбраться в море, чтобы поживиться за японский счет, советую не брать первое попавшееся корыто, которое не сможет никого догнать и ни от кого убежать, а сперва обратиться хотя бы к профессиональным морякам.

– Ну что вы, господин Иениш. Я человек сугубо мирный. Купить-продать – вот мое ремесло. А право размахивать абордажными саблями я предоставлю вам. Каждый из нас хорош именно в своем деле.

– Вы только не подумайте, что мне жалко, господин Ван. – вновь усмехнулся Иениш. – Океан большой. Судов у японцев еще в достатке. Однако, в настоящее время вы единственный наш "торговый партнер" и мне не хотелось бы терять время на поиски нового, случись с вами какая беда. Если уж соберетесь оснастить собственный корабль, сами хоть не ходите на нем.

– Благодарю за вашу заботу, уважаемый господин Иениш. И если я все же сподоблюсь снарядить подобное судно. На какие характеристики вы бы посоветовали обратить внимание?

– Скорость, дальность хода, условия обитания экипажа и его количество, вооружение. Именно в таком порядке, господин Ван. – закончил загибать пальцы Иениш. – Как вы можете видеть на примере нашего корабля, с двумя предпоследними условиями у нас совсем туго, потому мы были вынуждены, захватив три-четыре приза, возвращаться в порт. Да и серьезной дальностью хода мы не можем похвастать. Потому и крейсировали относительно недалеко от Шанхая.

– Понятно. А почему вы поставили вооружение на последнее место?

– Ну, тут все просто. По сути, мы рейдер – корабль предназначенный для перехвата торговцев на морских коммуникациях противника. Для принуждения гражданского судна к остановке не обязательно иметь на борту огромные орудия в изрядном количестве. Одного или двух более чем достаточно. Встретившись же с вражеским патрульным кораблем, вам лучше уйти от него и попытать счастье в другом месте, нежели рисковать своими жизнями и кораблем, вдобавок выбрасывая деньги в море, ведя по противнику огонь. Снаряды, они ведь тоже денег стоят. Причем немалых. А чтобы нанести противнику изрядные повреждения, этих самых снарядов необходимо выпустить не одну сотню. И только единицы из этих сотен попадут в цель.