Жак Садуль - Луна и солнце Людовика XIV Страница 48

Итак, у нашего алхимика имеется теперь некото-рое количество не встречающихся в природе простых веществ и несколько флаконов с алхимической водой, обладающей свойством значительно продлевать жизнь, омолаживая ткани.

Вот тут он попытается создать из полученных элементов новые комбинации. Он смешает их в своей ступке и расплавит на медленном огне, используя катализаторы, о которых в текстах говорится очень туманно. Эта работа займет у него еще несколько лет.

Уверяют, будто тогда он получит субстанции, совершенно неотличимые от известных металлов, в частности, металлов – проводников тепла и электричества. Это будет алхимическая медь, алхимическое серебро, алхимическое золото… Другие же, порожденные алхимическими опытами субстанции будут еще более удивительными. Одна из них будет растворяться в стекле при низкой температуре и до момента плавления его. Субстанция эта при соприкосновении со слегка размягченным стеклом проникнет внутрь, придав ему рубиновый цвет с фиолетовым свечением в сумраке. Если же измельчить такое изменившееся стекло в агатовой ступке, то получится порошок, который в алхимических книгах и называется «порошком проекции» или «философским камнем» (Луи Пауэлл и Жак Бержье, «Заря магов»[73].

Написавший эти строки человек явно работал в лаборатории и достиг определенной стадии в осуществлении магистерии. Отдельные неточности в дета лях – например, о моменте введения калиевой селитры или о фазе создания универсального снадобья – показывают, что наш экспериментатор не сумел реализовать Великое Деяние полностью; впрочем, Бержье этого о себе никогда и не говорил. Однако, с учетом всех необходимых оговорок, я считаю этот текст главным руководством для тех, кто решил изучать алхимию: прочитав его, он сможет перейти к традиционным трактатам, поскольку обретет «нить Ариадны», которая не позволит ему сбиться с пути.

Теперь, когда у нас имеется прочная и вполне надежная исходная база, мы можем наконец подступиться к основополагающим понятиям и раскрыть реальное химическое содержание первичной материи, тайного огня и философской ртути.

Объект мудрецов

«Есть минерал, известный настоящим ученым, которые скрывают его в своих трудах под различными названиями. В нем содержится в изобилии элементы устойчивости и изменчивости».

Так говорит алхимик Ле Бретон в своей книге «Ключи к спагирической философии» («Les Cles de la philosophie spagirique»), тем самым присоединяясь к мнению всех прочих философов, которые в этом отношении проявляют полное единодушие: в природе существует некое единственное в своем роде вещество – это и есть объект мудрецов, иными словами, первичная материя магистерии. Обратимся за некоторыми разъяснениями к тем адептам, о которых точно известно, что им удалось создать философский камень. Так, Космополит в трактате «Новый свет химии» («La Nouvelle Lumiere chymyque») указывает: «Это камень и не камень; его называют камнем из-за сходства; во-первых, потому, что в руднике предстает он поначалу истинным камнем, когда его извлекают из недр земли, это субстанция, твердая и сухая, которую можно расколоть на куски и растереть в порошок, как и камень. Во-вторых, потому что после уничтожения формы его, а это не что иное, как зловонная сера, каковую необходимо прежде всего устранить, и после разрушения тех частей, что были составлены и соединены природой, необходимо обратить его в субстанцию единственную в своем роде, проварив на медленном огне согласно законам природы и сделав камнем несгораемым, не подвластным огню, плавким, словно воск: сие может произойти лишь тогда, когда обретет он универсальность свою». С другой стороны, поскольку все философы утверждают, что субстанцию эту нужно искать среди металлов, которые превосходят прочие вещества своим совершенством и одни лишь способны даровать философскому камню трансмутационную силу, вышеприведенному тексту вполне можно дать следующее толкование: объект мудрецов – это минерал какого-то металла.

В «Беседах короля Калида и философа Морьена» («Entretiens du roi Calid et du philosophie Morien») мы находим такое уточнение: «Это камень низменный, черный, зловонный; он почти не стоит ничего; довольно тяжел… он – откровение и открытие для того, кто его ищет». В книге «Свет, выходящий из тьмы» («La Lumiere sortant des tenebres») мы читаем: «Материя эта уникальна, и бедные повсюду владеют ею так же, как богатые. Всем она известна, но никто ее не знает. В невежестве своем профан смотрит на нее, словно это грязь, или же продает по низкой цене, тогда как бесценна она для истинных философов». Эжен Канселье в предисловии к «Философским приютам» проговаривается: «С нашей стороны не будет слишком большой неосторожностью рассказать, как Фюльканелли поведал нам, что более двадцати лет потратил на поиски этого золота мудрецов, хотя оно всегда было рядом с ним, под рукой и перед глазами. Услышав это искреннее признание, исполненное смирения и даже раскаяния, мы на какой-то момент смутились. Но, по правде говоря, пример Фюльканелли – вовсе не исключение».

Итак, речь идет о минерале и минерале самом обычном. Не будем обольщаться указанием на его малую коммерческую стоимость: с того времени, как были написаны некоторые из трактатов, цены значительно изменились. С другой стороны, это позволяет нам отвергнуть всякие поползновения отождествить материю с любым из настоящих металлов – будь то золото, серебро или ртуть.

Но какой минерал выбрать? Изучая самые «великодушные» тексты, легко заметить, что многие адепты давали первичной материи имена различных минералов или указывали, что их объект обладает природой того или иного минерала. Я избавлю читателя от обширного выбора цитат и сразу поделюсь выводом, который представляется мне весьма важным откровением, чуть ли не разглашением тайны, поскольку никогда прежде, полагаю, это не формулировалось столь ясно и четко: первичной материей является одна из разновидностей киновари.

Будьте внимательны, я не сказал «киноварь», иными словами, минерал сернистой ртути. Я сказал «одна из разновидностей киновари», а это означает, что объектом мудрецов является сернистое соединение какого-то из металлов. Кстати, именно в связи с этим Космополит упоминает о зловонной сере, которую следует удалить, (Не следует путать обычную серу с «серой философов», также содержащейся в этом минерале.)

Итак, круг поисков сужается, и здесь уместно будет напомнить, что и в средние века, и в эпоху античной древности было известно только семь металлов, к которым следует все же добавить цинк, мышьяк и сурьму. Итак, дано десять сернистых соединений. Мы рассмотрим их по порядку и постараемся определить, не было ли в трудах того или иного философа указаний относительно одного из них. Как мы увидим, подобное действительно случалось, и не раз; но, к сожалению, такой чести удостоилось несколько минералов, и делать выбор нам все равно придется.

Название этого минерала – cinabre – происходит от индийского слова, обозначающего кровь дракона; кстати, кровь дракона – одно из самых распространенных наименований объекта мудрецов. Некоторые авторы намекали или даже прямо утверждали, будто сернистая ртуть – это и есть первичная материя, с которой должен работать алхимик. Это выглядит вполне правдоподобным: ведь речь идет о минерале, включающем в себя знаменитые и столь дорогие сердцу философов серу и ртуть. К сожалению, это слишком уж правдоподобно, чтобы быть правдой; стоит прислушаться к доводам Дома Пернети, изложенным в его «Мифо-герметическом словаре»: «Многие химики весьма опрометчиво приняли обыкновенную природную киноварь за материю Деяния философов, хотя из нее можно извлечь лишь обыкновенную ртуть, а киноварь мудрецов есть ртуть сублимированная, очищенная, обладающая устойчивым красным цветом, – такую ртуть называют они серой». А современный алхимик Камала-Джнана в своем «Словаре алхимической философии» (Dictionanaire de philosophie alchimique) указывает: «Киноварь – минерал сернистой ртути, из которого извлекают серу и ртуть для последующей продажи. Эта сера и эта ртуть суть мертвые тела, убитые огнем, что разделил их сплав. Некоторые философы (в частности, Гермес) говорили, что киноварь и есть materia prima[74], но это следует принимать лишь как «объект для сравнения», ибо к Руднику мудрецов напрямую подступиться нельзя: сходное не есть подобное, одинаковое не есть идентичное». Именно об этом и сказали мы в самом начале: объект мудрецов – это не киноварь, а одна из разновидностей киновари.

Этот редкий и дорогой минерал можно сразу же исключить. (То же самое относится к золоту.)

В «Философских приютах» Фюльканелли мы нашли фразу, которая могла бы указывать именно на этот минерал: «Этот символ имеет то же значение, что буква G[75], седьмая буква алфавита и начальная в обыденном названии объекта мудрецов, изображенного в середине лучистой звезды». Эжен Канселье в своем собственном сочинении «Алхимия» высказывается сходным образом: «Постижение литеры G означает способность добавить к ней недостающие буквы, чтобы получить название грубой материи, столь знакомой и одновременно столь непостижимой. Естественно, на ум сразу приходит галенит, или природный сернистый свинец, единственное достойное прибежище для низкого металла, в пользу которого высказался древнейший философ Артефий, чьи труды нам теперь доступны благодаря безупречному переводу П. Арно, принадлежащего к рыцарству Пуату: «Сурьма прилежит Сатурну, ибо во всем обладает его природой, но эта Сатурнианская Сурьма прилежит и Солнцу, ибо заключает в себе жидкую ртуть, в которую ни один металл, кроме золота, не погружается».