Дмитрий Дашко - Гвардеец Страница 5

Зеленокожие медленно и неумело меняли расстрелянные магазины на новые. Беспорядочная стрельба продолжалась.

Положив цевье АК на край бойничного щита, Виктор прицелился. Нажал на спуск.

Автомат дернулся, ударил в плечо. Попал! Короткая очередь срезала дикаря с пулеметом.

Еще очередь. И – еще попадание! По земле с пронзительным воплем покатился раненый автоматчик. На зеленой коже появились отчетливые красные пятна. В сторону отпрыгнул волкопес, тоже поймавший пулю.

– Молодец, Золотой, – похвалил Василь.

– Зеленокожих! Дикарей выбивайте! – кричал сотник с биноклем на груди и обнаженным мечом в руке. – Дика…

Крик оборвался. Сотник упал на спину. С головы скатился окровавленный шлем. Между густых кустистых бровей убитого зияла маленькая дырочка. Еще одна смерть от шальной пули…

Со стены бухнуло несколько выстрелов, во вражеских стрелков полетели стрелы и арбалетные болты. Но на этот раз стрельба была жиденькой и робкой: многие защитники Сибирска испытывали суеверный ужас перед старым оружием, тем более в таком количестве. Даже если оружие это держали непривычные к нему руки дикарей. Те, кто бесстрашно шел на клювы вранов, теперь боялись высунуть головы из укрытия. Массированный дикарский обстрел сделал свое дело: запугал бойцов. А испуганный боец – это уже и не боец вовсе.

Под прикрытием огня зеленокожих мутанты полезли в наполненный водой ров. Переправа осуществлялась просто и быстро, без лишних хитростей. Крупные, уже утыканные стрелами ходячие «щиты» и «тараны»-мастодонты, расплескивая воду, сползали и валились в ров, а по их спинам через бурлящую мутную жижу перетекали живые ручейки соболяков и прочих лесных древолазов.

Одни твари, рвущиеся вперед, сталкивали в воду других, менее расторопных. Часть упавших тонула, часть – выбиралась из рва. Юркие цепкие существа в считаные секунды преодолевали вал с частоколом и бросались на выщербленные пулями стены. Когти тварей впивались в глиняную обмазку, в щели между раскрошенными кирпичами и проступившими из-под кирпичной кладки бревнами. Мутанты карабкались по стенам, как по деревьям родных лесов.

Зеленокожие перестали стрелять как по команде. Все здесь делалось как по команде. Только не понятно было, кто командир, отдающий приказы.

Глава 3

Огонь в большом очаге горел ярко, с задорным потрескиванием. Пламя разгоняло темноту и весело грызло поленья размером с небольшое бревнышко. Рядом на вертеле, над засыпанной багровыми углями ямой аппетитно сочилась жиром туша кабаноподобного мутанта. Но ни горящий костер, ни тлеющие уголья не могли прогреть влажный и промозглый воздух огромного помещения.

Орденский ландкомтур и посол Святой Инквизиции брат Себастьян зябко кутался в походный плащ с черными крестами. Это был тощий рыцарь с тонким лицом, большим горбатым носом, клочковатой бородой и сверкающими из-под густых бровей глазами убежденного фанатика.

Брат Себастьян люто ненавидел северные земли, куда его отправил с важной посольской миссией Верховный Магистр, и терпеть не мог таких вот холодных неуютных родовых гнезд-клоповников, которыми почему-то несказанно гордились викинги.

Большой и длинный дом ярла Хенрика, по сути, имел лишь одну вытянутую комнату с несколькими отгороженными вдоль стен закутками, но зато какую комнату! Наверное, чтобы по-настоящему обогреть все это пространство, пришлось бы сжечь на жарких инквизиторских кострах не меньше десятка крупных тварей из Скверны.

«Интересно, как они выживают здесь зимой? – подумал брат Себастьян. – Вероятно, раскладывают на земляном полу еще по несколько очагов».

Зимы в Скандинавии суровые, а дом ярла, хоть и выглядел прочным и основательным, словно миниатюрная крепость, все же плохо годился для нормальной жизни. Даже в самом захудалом орденском замке брат Себастьян чувствовал бы себя намного уютнее. Что ж, так, наверное, и должно быть. Территория Святой Инквизиции – это оплот возрождающейся цивилизации, а что здесь? Здесь живут северные варвары, умеющие лишь совершать грабительские морские походы к чужим берегам. Но, по иронии судьбы, именно это умение сейчас и требовалось Ордену. Вот и приходится терпеть неудобства местной жизни и грубость северян.

Брат Себастьян еще раз окинул тоскливым взглядом ярлово жилище. Стены были сложены из камней, обломков бетона, старого кирпича, бревен и глины. Крышу покрывали торф, шкуры тварей, порожденных Скверной, шиферные листы и – кое-где – битая черепица. Тяжелую кровлю подпирали толстые столбы и огромные кости морских мутантов, использовавшиеся хозяином не только в качестве строительного материала, но и в качестве наглядных трофеев, демонстрирующих могущество рода Хенрика. Ну и в качестве вешалок для оружия и нехитрого барахла – тоже. Выгнутыми закопченными стропилами и потолочными балками, кстати, тоже служили в основном ребра выловленных в море гигантских рыб и гадов.

Между столбов и костей-подпорок сушились шкуры, а сверху свисали грязные засаленные занавеси, отделяющие спальные места от общего пространства. Хотя, будь на улице немного теплее, брат Себастьян предпочел бы спать там, а не в этой просторной, но убогой ночлежке, ошибочно именуемой домом.

Сейчас людей в доме ярла, правда, было не так много, как обычно. Однако это не означало, что их было мало.

Прежде чем начать беседу с послом, Хенрик выгнал на улицу тех, кто ему мешал. Проблема заключалась в том, что оставшиеся люди, не причинявшие беспокойства самому ярлу, мешали брату Себастьяну. Мешали, отвлекали, раздражали…

Дружинники Хенрика то и дело заходили в дом и выходили наружу. Кто-то следил за жарящейся тушей на вертеле, кто-то бесцеремонно слонялся туда-сюда, кто-то возился за занавесями. Слышался звон железа, негромкие голоса, сдержанная и не очень ругань. Где-то в углу кряхтела и ворчала то ли старуха, то ли рано состарившаяся женщина. Занудно ныл больной ребенок, который никак не мог ни уснуть, ни сдохнуть.

Что ж, в таких условиях обычно и приходится вести переговоры с вожаками викингов. По крайней мере, те переговоры, которые сами викинги не считают важными. Увы, сколь ни прискорбно было это осознавать, но посольство Святой Инквизиции ярл Хенрик достаточно важным не счел. Да и вообще, насколько успел понять брат Себастьян, все мысли Хенрика были заняты сейчас предстоящим набегом на поморские земли.

Хорошо хоть морские разбойники пока не закатили пирушку. Это неизбежно, конечно, однако бражничать со своей дружиной ярл намеревался чуть позже – ближе к вечеру. Так что более-менее спокойное время, имевшееся еще в распоряжении посольства, следовало провести с пользой.

* * *

Брат Себастьян изо всех сил старался не показывать своего неудовольствия. Не стоило раздражать влиятельного викинга, заручиться поддержкой которого очень рассчитывала Святая Инквизиция.

– Ты же знаешь, крестоносец, – лениво цедил слова Хенрик, думая о своем. – Если твой Орден хорошо заплатит, мы всегда сможем договориться о чем угодно.

– Надеюсь, что сможем, – брат Себастьян обозначил улыбку на не привыкших улыбаться губах.

– Надеюсь, что Орден заплатит, – широко осклабился в ответ Хенрик. – И надеюсь, что хорошо.

На его обветренном лице, в отличие от лица орденского посла, улыбка была частой, но недоброй гостьей. От таких улыбочек слабому духом хочется удрать побыстрее и подальше. Рот у ярла – щербатый, левую скулу и лоб над правой бровью украшали два шрама: один от меча или секиры, другой – явно от когтя какой-то твари. Глаза Хенрика смотрели зло и вызывающе.

Сам ярл был высоким широкоплечим воином с мускулистыми и длинными, как у зеленокожей нечисти из Скверны, руками. По сложению он также напоминал брату Себастьяну медведя. Не мутировавшего, правда, – обычного, помельче. На плечах Хенрика лежали рыжие волосы, заплетенные в две толстые короткие косицы. Широкая и такая же огненно-рыжая борода почти полностью закрывала пластиковый нагрудник на кольчуге, соединенный со стальными наплечниками.

В ременной петле левого наплечника висела на дужке любимая побрякушка ярла – старые солнцезащитные очки. Изготовленные из пластика, покрытые многочисленными царапинами, но благополучно пережившие Бойню очки, которых больше ни у кого не было, являлись для ярла чем-то вроде материального символа власти. Кроме того, темные очки помогали Хенрику следить за морем, когда яркое полуденное солнце отражалось от волн или льдов и резало глаза.

– Хорошая плата должна быть соразмерна оказанной услуге, – дипломатично произнес брат Себастьян.

Но викинги не любили дипломатии.

– Может быть, ты перестанешь ходить вокруг да около и скажешь, наконец, что нужно тебе и твоему Магистру? – острый взгляд Хенрика резанул по лицу Инквизитора, словно пытаясь и на нем тоже оставить шрам-отметину. – Наше топливо или наши мечи?