Александр Афанасьев - Период распада часть 3 Страница 5

— Два попадания. Держу второго.

Третий, подхватив пулемет, рухнул за валун, пропав из виду.

— Работай третьего. Я страхую.

— Сэр… — сказал кто-то

— Заткнулись все!

Как ни странно — в Йемене почти все знали и английский и русский. Английский — потому что страна до шестидесятых была британской колонией, русский — потому что здесь двадцать лет хозяйничали советы, русский учили в школах. Русский, английский и арабский… серьезное подспорье в делах… подполковник удивлялся, почему эта страна такая нищая…

— Не торопись. Он рано или поздно захочет сменить позицию. Он не знает где ты, не слышал твоих выстрелов. Не стреляй торопливо, дай ему проявиться. Пуля до цели будет лететь больше секунды. Не торопись…

Террорист — проще было считать его террористом, хотя это наверное был просто боевик племенного ополчения, которому не повезло оказаться не в том месте и не в то время — на мгновение высунулся из-за валуна и снова пропал. В этот момент, подполковник услышал то, что ему не понравилось, какой то грохот… чем то похожий на разрыв снаряда. Далеко… хотя горы сильно искажают звук, он может быть неслышен за несколько сот шагов, а может донестись за пару десятков миль.

— Это что за…

— Не отвлекайся, работай…

Йеменцу надоело сидеть за валуном, тем более что выстрелов не было и он вообще плохо понимал, что произошло. Подполковник — случись ему оказаться в такой ситуации — не покидал бы укрытия до темноты, но йеменец не знал о наличии бесшумных снайперских винтовок с термооптическим прицелом, позволяющих поражать одиночные цели с полутора километров. Второй раз он высунулся из-за валуна на более длительное время — и йеменский снайпер Махмуд свалил его совершенно идеальным выстрелом — точно в голову, которая от попадания пули пятидесятого калибра разлетелась на куски.

— Подтвержденное попадание в голову с расстояния тысяча сто пятьдесят три метра — сказал подполковник — молодец.

— А какой рекорд, сэр?

— Две пятьсот, в Афганистане. Но там снайпер стрелял из засады и по ростовой фигуре, он имел возможность нормально прицелиться. Ты же работал по головной мишени и у тебя было пять секунд на все расчеты. Так что это — очень хороший выстрел, ты молодец.

Йеменец польщено улыбнулся — все люди любят похвалу

— Это хорошая винтовка, сэр — сказал он — да, очень хорошая.

Подполковник уже не слушал его — ему почудился стрекот вертолетных винтов — а потом все они услышали что-то, напоминающее рычание разъяренного льва… и кажется, еще что-то.

— Слышали?! — резко спросил подполковник

— Да, сэр… — растерянно ответил один из снайперов

— Что это такое? Что это было?

— Сэр, кажется это зенитная установка. Они есть в горах. Это опасно, поэтому мы не летаем над горами на вертолетах.

— Франк, ты слышал вертолет?

— Нет, сэр…

— А ну, послушай эфир. Я хочу знать, что происходит…

Красное море

CTF-161 USS San Antonio

Тяжелый, по своему красивый, с рублеными чертами "малозаметных надстроек" новейший десантный корабль Сан-Антонио, подрабатывая вспомогательными двигателями ориентации медленно смещался в сторону острова Сокотра, принадлежащего Йемену — там сейчас была база морских пехотинцев США и боевых пловцов SEAL, образующих CTF-161, комбинированную тактическую группу — сто шестьдесят один. Официально ее миссия заключалась в борьбе с получающим все большее распространение морским пиратством, на самом же деле это был инструмент контроля чрезвычайно опасного региона, от которого во многом зависит расклад сил на Востоке. Опасение вызывало не столько Сомали — там не было государства, не было организации, а с бандитами можно было справляться. Опасение вызывал Судан — база Аль-Каиды в девяностые, там по-прежнему оставалось большое количество ее сторонников. Режим, установившийся в Египте после свержения Мубарака, был нестабилен, военные не отражали интересы большинства населения. Американцы не хотели повторять ошибку, допущенную в Пакистане — когда не армия для народа, а народ для армии — но и понимали, что до демократии в Египте очень далеко. Если сейчас объявить выборы, нормальные выборы — будет то же, что и в Алжире в начале девяностых — победят исламские экстремисты. Мало кто помнил сейчас, что именно в Египте в двадцатые организовались первые ячейки братьев — мусульман, и именно в Египте родился и учился на врача второй человек в Аль-Каиде, Айман аль-Завахири. Кроме того — было понятно, что даже если исламистам не достанется контрольный пакет в парламенте — они все равно придут к власти, стоит им только дать просочиться во власть. В Алжире, нормальной стране в восьмидесятые, исламисты, допущенные к легальной политической деятельности провозгласили — тот, кто за нас не голосует — идет против Аллаха! А это значит, что его жизнь и все его имущество — разрешены. Вот такая вот демократия… исламского пошиба… и ладно бы только Египет. Сирия, Тунис, Судан, Сомали… даже Ирак… По всей Африке — валом катится нищета, в связи с экономическим кризисом программы помощи все больше и больше секвестируются, а зарабатывать здесь не умеют, а многие — не хотят. Судан в центре всего этого — но если найдется, кто бросит клич — пойдут многие. О чем говорить, если в Каире в одном из районов с двумя миллионами жителей — одна водоразборная колонка?!

Поэтому то и присутствуют здесь американские специальные силы, чтобы успеть потушить пожар в самом начале, пока не заполыхало всерьез. Если полыхнет — уже никто не справится, и все это понимали.

Корабль Сан-Антонио сейчас использовался в качестве штабного и на нем держал свой вымпел контр-адмирал Конти, командующий сто шестьдесят первой эскадрой. Помощником дежурного офицера — боссом по летным операциям сегодня был коммандер* Тимоти Риордан, жесткий и в чем-то нудный офицер, нудный в том, что он не "срезал углы" и предпочитал действовать по уставу. Как на грех он отошел, когда позвонил Бьюсак и используя особые полномочия, данные национальной разведке в этом регионе потребовал боевой вертолет немедленно. Если бы Риордан был бы на месте — он бы потребовал организовать вылет как положено, уперся бы, начался бы скандал и на мостик вызвали бы командующего группой, равного по званию Бьюсаку, который скорее всего послал бы вашингтонского коллегу, которого многие недолюбливали и не считали "нормальным адмиралом, раз из спецсил, ни одним кораблем не командовал" — и послал бы его в пешее сексуальное путешествие, потребовав официального приказа из Норфолка или хотя бы от командующего Шестым флотом. Когда Риордан вернулся — наскоро оформленный запрос бросили ему на стол вместе с другими бумагами, в этот же момент сообщили, что предстоит сложная посадка самолета С130 на Сокотру, он летел из Багдада и у него был отказ навигационной системы. Босс по летным операциям за это отвечал — поэтому Риордану было не до бумаг, и про выполняющий опасное задание экипаж Гэвина оставался без внимания штаба до тех пор, пока не произошло непоправимое. Даже по переговорам прояснить ситуацию было нельзя, потому что вертолет работал с группой Альфа-два-пять не на армейской частоте…

Когда эфир донес последний крик о помощи — Риордан услышал его, недоумевающее поднял голову

— Что происходит? — спросил он

На экране вспыхнул "трехлистник" — условная точка, обозначающая ЧП

— Кто-нибудь знает, что происходит?! — повысил голос Риордан — что это за вертолет?

— Сэр… это Дробовик три.

— Что за Дробовик-три? Дайте журнал!

Журнал сейчас вели не как раньше, по бумажному — а на электронном планшете. Риордан пролистнул ненужное, нашел вертолет "Дробовик-три", пробежался взглядом по записям — и помрачнел.

— Что это за статус?! Что за Альфа-красный?

— Сэр, был запрос из Вашингтона по этому коду, максимальный приоритет. Мы должны были реагировать немедленно, сэр

— Что?! — взорвался Риордан — вы дали им мой вертолет?!

— Сэр, код Альфа-красный…

— Кто звонил из Вашингтона?! Как у них вообще оказался наш прямой номер? Норфолк?

— Нет, сэр, Вашингтон. Министерство безопасности Родины. У них статус…

— Да мне насрать на статус! Вы дали им мой вертолет! Вестовой, вызывайте адмирала на мостик! Немедленно!

Вестовой побежал в адмиральскую каюту

— Где план полета?! Где запрос?!

Крики услышал дежурный офицер, капитан Джек Вилт. В настоящее время он и еще двое офицеров разбирали данные последнего прохода беспилотника над третьим сектором и пытаясь понять, является ли старая калоша с либерийским флагом судном-маткой для пиратских лодок. Конечно, рядом с ней не было никаких лодок и на палубе тоже — но пираты стали намного умнее. Лодки появляются только по ночам, сейчас у них, как и у специальных сил НАТО, охотящихся за ними — Зодиаки с жестким днищем и малошумными моторами. Капитан Вилт, начинавший свою карьеру как специалист по противодиверсионному обеспечению, хорошо знал — как сложно ночью, на темной воде опознать идущий к судну Зодиак с группой захвата.