Фрыц Айзенштайн - АТЫН Страница 50

Магеллан ткнул поддых пленника тупым концом копья и грозно рыкнул. Копьё тут же отбросил в сторону, как палку. Как рядом оказалась женщина, Талгат не заметил. Но от её визгливого голоса сразу заломило в висках и заложило уши. Таких сложных ругательств полусотник не слышал даже от своих нухуров. Особенно понравились ему слова про отверстие у помеси скорпиона и шелудивой собаки, покрытое завшивевшей щетиной, из которого раньше времени появились на свет эти бандиты. Талгат причмокнул. Хорошо говорит, ни разу не запнулась.

— Ша! — прикрикнул на неё Магеллан, — успокойся.

Талгат вспомнил свои обязанности. Спросил у этой женщины:

— Ты обвиняешь этих людей?

— Да, я Дайаана, из рода Серой Куницы обвиняю этих людей в нападении на свой род, убийство, конокрадство и похищение женщин. В свидетелях у меня Алтаана, Кэскилээнэ, Ньургустаана и Сандаара из рода Серой Куницы. Они убили моего мужа, его сыновей и угнали нас и лошадей!

— Тогда я вас отвезу на суд к Улахан Тойону, будете свидетельствовать.

— Нет! Не надо нас никуда везти, — сказала старшая, — у нас свой род, мы можем сами разобраться с басматчи. Их полонил наш мужчина, пленников мы заберем в кулуты, вместо убитых мужчин рода.

— А этих кто убил? — Талгат показал на желтоповязочников.

— Магеллэн убил. Эти пришли помогать нашим пленным.

— Как он мог убить четверых, а один даже сошел с ума? Он, что, абаасы?

— Сам ты абаасы. Это наш мужчина, — Дайана повела плечом и выделила голосом, — настоящий мужчина. Мы хотим войти в его род Белого Ворона.

— Скажи, женщина, а тут приезжал отряд стражников Улахан Тойона? — Талгат не мог понять, куда исчез отряд Мангута.

— Не знаю никакого отряда. Только ночью какие-то разбойники угнали наших лошадей, а охрану убили.

— Где убитые?

— Вот там валяются, убрать ещё не успели.

Талгат подошел к двум трупам. Стрелы, которыми убили этих людей, были с оперением его полусотни. Мангута следовало наказать.

— Эй, Талгат. Цигель-цигель ай-лю-лю! — сказал Магеллан, — надо ехать, воды мало.

Талгат подошел к пленникам, посмотреть еще раз, как они скованы. Цепь, а к ней приделаны железные кольца. М-да… Непонятно. Один из бандитов что-то хотел сказать, но поперхнулся, а из-за ворота показался бронзовый жетон.

— Ну-ка, покажи! — Талгат подошел ближе, — откуда?

— Комиссар дал, — ответил пленник и опустил голову.

— Эй, кто там, — крикнул полусотник своим, — свяжите этим мудакам руки. Магелээн! Освободи их, — он хотел посмотреть, как Магеллан начнет расковывать кандалы, но ничего не понял. Две железки в руках и никакого стука. Магеллан сложил свои вещи в мешок с лямками и закинул его за плечи.

Тронулись. По дороге Магеллан напевал совершенно незнакомую мелодию, а Талгат решал вопрос, что с ним дальше делать. Вопрос решался плохо. Тыгын приказал найти Магеллана, а что потом с ним сделать не сказал. То ли доставить к Улахан Тойону, то ли прирезать. Но для начала надо было бы узнать у самого Магеллана, что он собирается делать и куда двигаться. Да и вопрос с исчезнувшим абаасы не давал Талгату покоя. Магеллан, оказывается и сам не знает, куда он едет, у Талгата спрашивает. А абаасы он убил и даже показал глаз. Удивительная вещь! Прозрачный глаз на солнце потемнел, и Талгат тайком наложил на себя знак Тэнгри. А Магеллан каков? Пятерых пленил, пятерых убил, и абаасы убил. А в руках нет ни копья, ни сабли, только кинжал и нож. Хотя пленники сказали, что он взглядом убивает, но тогда получается он сам и есть шайтан. А глаз отдал Талгату. Несуразица какая-то. От таких мыслей начинала болеть голова, а тут опять Магеллан со своими вопросами, как ребенок, что да отчего, с виду взрослый человек. Хотя Талгата терзало любопытство и хотелось потрогать разные вещи, которые были у незнакомца, но он сдерживался. Не пристало мужчине суетиться и показывать свой интерес.

Когда уже доехали до злополучного кочевья, Талгат и вовсе был зол. Хорошо, ему под горячую руку Мангут попался, трусливый пёс. Полусотник хотел того на месте запороть, но сдержался. Отдал ему пленника с бляхой и велел срочно скакать к Улахан Тойону, доложить, что нашелся Магелаан.

Посмотрев на стойбище, Талгат понял, что роду Серой Куницы настал полный и бесповоротный конец. Беременная жена убитого хозяина и малец, не вошедший в возраст, не устоят против родственников, которые непременно приедут пособолезновать вдове, и как водится, прихватят, на память об усопшем, остатки хозяйства. А женщины уже признали Магеллана своим мужчиной и выступать не будут. Магеллан же вступится за мать его женщины, и всё. Убьют его, как пить дать, убьют, а Талгату тогда точно не сносить головы. Решение пришло быстро.

Род Серой Куницы переходит в Род Белого Ворона и все вопросы сняты, особенно, если поддержать первое время Магеллана своей двадцаткой. Родня покойника посмотрит и отступится, хотя бы на первое время. Хотя род Халх, из которого хозяйка кочевья, вряд ли угомонится по-хорошему, вредные людишки. Так и сделали. Родня покойного принесла клятву Магеллану и род Серой Куницы перестал существовать.

Но Магеллан опять удивил Талгата. Во-первых, он ничегошеньки не знал про санаа сюрун, а это даже дети знают. Во-вторых, он рассердился и лечил собаку, зашивал её! Как мешок зашивал. Ну-ну. Потом посмотрим, как это, собака – друг человека. И, наконец, предложил Талгату аргы! Он, как будто не знает, что водка в степи запрещена. И сам пьёт, как воду. Из красивой прозрачной фляжки и белого мягкого стаканчика. Для Талгата, разбавил пополам, упросил выпить. Полусотник поколебался, но ради получения истины, выпил. Тыгын сказал, искать в степи Магеллана и странное. Вот тебе и Магеллан, и странное. Сколько хочешь, будет, что Тойону рассказать. А арака точно, как эликсир. Но больше Магеллан Талгату не налил. Поговорили про планы на следующий день. Как ребёнок малый, этот Магеллан, не понимает, что род его ещё слабый. Надо присмотреть, пока глупостей не натворил.

Пошел в кулутам. Подошел к одному из них, который казался посмышлёней. Взял его за кадык и прошипел ему в ухо.

— Жить хочешь, падаль?

— Хочу, господин, — прохрипел кулут.

Талгат опустил его.

— Будешь помогать господину. Осторожно будешь давать советы, как живут в степи. Со всем почтением. Запоминать всё странное. Потом расскажешь мне, или человеку, которого я пришлю. Сделаешь всё хорошо, освобожу и награжу. Если Магеллан умрёт – вас всех скормлю собакам. Понял?

— Да, господин. Помогать со всем почтением, защищать, запоминать.

— Вот и хорошо.

На следующий день был праздник. Понаехала родня, водили носами, вынюхивали, высматривали и уехали ни с чем. Мимо рта всё прошло. Род Халх, конечно, такого не оставит, но сегодня были смирные.

Когда стало ясно, что больше неприятностей для рода Белого Ворона не предвидится, Талгат засобирался в Урун Хая. Надо ехать, докладывать Тыгыну. На прощание Магеллан подарил Талгату красивую прозрачную фляжку с металлической пробкой. Отдариться было нечем, и Талгат подумал, что придётся в следующий раз везти что-нибудь дорогое.

Сайнара вышла на равнину. Надо идти вперед, догнать кочующих, там дадут лошадь и она вернётся к деду. Месть её будет ужасна! Она сама поведет своих Хаара Кыыс на род Халх и убьёт всех. Грязные ублюдки, ваша мать собака и шакал – отец! Он посмел поднять руку на человека Старшего Рода. Что-то пошатнулось в степи. А она дурочка, как не смогла рассмотреть за слащавыми улыбочками Сохгутая обыкновенной лжи? Сайнара уже устала себя бичевать, и вообще устала. Солнце поднималось всё выше, хотелось пить и есть. Она от слабости чуть не скатилась в мелкий овражек, подвернула ногу. Как всё плохо. Надо отдохнуть. Она, прихрамывая, спустилась в лощинку, нашла подходящий густой куст с хорошей тенью. Пошевелила палкой по траве, чтобы разогнать змей и прилегла. По земле было хорошо слышно, что где-то далеко скачет отряд. Степь живет своей жизнью. Сайнара заснула.

Проснулась она уже после полудня, солнце сдвинулось на ладонь от зенита. Караван, который она видела с утра уже упылил за горизонт. Но совсем далеко видно ещё один столб пыли. Это еще кто-то едет. Но её не увидят, проедут мимо. Сайнара выломала палку от куста, оторвала рукав от халата. Сделала себе бунчук и поковыляла дальше. Здесь вместо травы началась мелкая каменная крошка. Сапог порвался. Как всё плохо! Хотелось заплакать, но она, сжав зубы, шла вперед. Дедушка рассказывал, как у него убили коня. Так же он шел три дня и три ночи. У него не жизнь – а сплошные приключения. Вот и у меня теперь приключение, подбодрила она сама себя.

Её заметили, и уже видно двух всадников. Это оказались девушки из каравана. Они забрали Сайнару с собой, а караванщик даже не остановил движение, он что, не видит что ли, кого к нему везут?

— Меня зовут Магеллан, род Белого Ворона! Был ли добрым ваш путь, уважаемая? — заговорил старший кочевья.