Евгений Лукин - Разбойничья злая луна Страница 52

— Ты прямо как Улькар, — кротко заметила она и тут же всполошилась, почувствовав, что мышцы его напряглись. — Не надо, лежи!..

Но он всё-таки выпутался из нежных змеиных колец и сел. Подбирающийся с востока полусвет уже расслаивал за окном тёмную глыбу листвы на отдельные резные пластины. Ар-Шарлахи упал на локоть, дотянулся до кувшинчиков, пощёлкал ногтем по глиняным горлышкам.

— Будешь?.. — спросил он, определив по звуку, что кувшинчик полон.

— Нет, — сердито отозвалась она, тоже садясь и кутаясь в одеяло.

Так и не обнаружив рядом чашки, Ар-Шарлахи хлебнул прямо из горлышка. Испуганно уставился на светильник.

— Бежать, бежать… — пробормотал он с тоской.

— Куда? — жёстко спросила она. — В Кимир? В Кимире тебя возьмут сразу же. Там всё, что этот дурак Хаилза натворил, на тебя повесили, не знал, что ли?

— А ты откуда знаешь?

— Зеркальщик с «Бархана» сказал.

— А он откуда?

— А ему матросы с «Саламандры» шепнули. Вот и думай. В Харву тебе пути нет, в Кимир — тоже. Куда бежать-то?

— К морю, — мрачно бросил он. Раньше она бы после таких слов обязательно вздрогнула. Теперь лишь невесело усмехнулась.

— К душам мёртвых?

— Да нет там никаких душ, — поморщился Ар-Шарлахи. Помолчал и добавил уныло: — Родись я чуть раньше, пошёл бы в ученики к Арегугу. Понимаешь, чем дальше, тем проще… Мир — это просто много лжи. Пустыня — это просто много нефти. Ну и море, стало быть… просто много воды. Никакого тебе царства мёртвых, никакого бессмертия… И так во всём.

Он вздохнул и снова приложился к кувшинчику.

— А как ты туда доберёшься? — спросила Алият. Ар-Шарлахи бросил на неё хмурый взгляд и вдруг задумался.

— А знаешь, — сказал он неожиданно бодро. — В общем-то можно догадаться, где она, эта дорога…

Ожил, прищурился. Алият глядела на него с понимающей усталой улыбкой. Она уже достаточно хорошо знала Ар-Шарлахи. Стоит ему решить какой-либо хитрый вопрос, ни малейшего отношения к жизни не имеющий, — тут же и повеселеет.

— Кивающие молоты, — с удовольствием выговорил он. Вот теперь Алият вздрогнула.

— Нет, ты послушай, — возбуждённо продолжал Ар-Шарлахи. — Ну, качают они нефть. Из-под земли. Так? А потом её куда?

— Не знаю, — отрывисто сказала она, зябко кутаясь в одеяло. — И знать не хочу.

— А я уже знаю, — объявил он. — Я там видел трубы. Вот такие… — Ар-Шарлахи отставил кувшинчик и свёл обе руки в кольцо, как бы обхватывая древесный ствол. — Тианги сказал, что по ним течёт нефть. И тянутся они, заметь, с севера на юг. А юг — это Ай-Агвар, это царство мёртвых… Короче, море!..

— А из чего трубы? — спросила Алият недовольно и недоверчиво.

— Тоже из металла какого-то… Да это и не важно, в конце-то концов! Важно, что они ведут к морю.

— Что ж они, твои «разрисованные», нефть в море сливают? — усомнилась Алият. — Ты же говорил, что они с кем-то там за горами воевать собираются. Горы-то на севере…

— А верблюд их знает, что они там с ней делают! Главное: если проскочить пустыню кивающих молотов и пойти вдоль труб, наверняка выйдешь к морю.

— Так они тебя туда и пустили! Сожгут, как Лако…

При упоминании имени Лако Ар-Шарлахи насупился и снова потянулся к кувшинчику. В окошко сеялся влажный серый свет. Ещё немного — и можно будет задуть светильник.

— Узнать бы, с кем они войну затевают… — процедил он.

— Зачем тебе?

Ар-Шарлахи ответил не сразу. Какие-то недобрые мечтания смягчили на секунду его резкие смуглые черты.

— Затевают войну… — задумчиво повторил он. — Они — и вдруг с кем-то собираются воевать… Да ты представь это хоть на секунду!.. Значит, равный противник попался! Такой же сильный, как они сами, понимаешь?

— И что? — Алият уже была не на шутку встревожена.

— Так… ничего… — нехотя отозвался он. — Просто подумал: качают они себе спокойно нефть, делают с нами что хотят… А их враги? Неужто не догадываются, что тут у нас происходит? Или знают обо всём, но до поры не трогают?.. А вот начнётся за горами война — представляешь, что будет?..

— Да нам-то что?

— Нам?.. — Он криво усмехнулся и покачал головой. — Вот, боюсь, нам-то тогда в первую очередь и достанется!.. Они ведь тогда и здесь воевать начнут…

Кряхтя, приподнялся с ложа и, трижды дунув, погасил светильник. В комнате было уже совсем светло. Арыки журчали поглуше, слышен был дробный стук капель за окном.

К полудню улочки кое-где просохли, но в целом по-прежнему преобладала жидкая грязь, делая пешее передвижение крайне затруднительным. К такой погоде здесь не привыкли.

Наверное, именно поэтому просители и прочие не беспокоили Ар-Шарлахи. Начинающееся за глинобитной стеной месиво решился преодолеть один лишь Кахираб, и то по долгу службы.

— Привет тебе от Тианги, — сдержанно сообщил он, разувшись у порога. — Он просил передать, что рад за тебя… Рад, что ты наконец решился…

— Я смотрю, вы не очень даже скрываетесь, — проворчал Ар-Шарлахи, жестом приглашая гостя пройти в одну из комнат.

Они расположились на подушках друг напротив друга. Лица Кахираб не открыл.

— Повязка с непривычки не мешает? — как бы невзначай осведомился Ар-Шарлахи.

Тот удивился и, пожалуй, немного обиделся.

— Почему с непривычки? Что ж я её, по-твоему, первый год ношу?..

— Стало быть, и к вину привык?

Кахираб поморщился.

— По необходимости пью, конечно… Но ты ведь, надеюсь, меня сейчас пить не заставишь?.. А насчёт того, что не очень скрываемся… От тебя нам скрываться нет смысла. Умный, сам обо всём догадаешься… Да ещё и, глядишь, в неискренности заподозришь…

— А если проболтаюсь кому?

Перед тем как ответить, Кахираб удостоил его внимательным взглядом.

— Чем больше будут знать про кивающие молоты, тем меньше найдётся желающих на них взглянуть.

Последняя фраза прозвучала шутливо, и в то же время таилась в ней некая угроза. Ар-Шарлахи вспомнил тлеющие обломки «Белого скорпиона», клочья копоти на песке — и к горлу снова подступил комок.

— Ну ладно, — глухо сказал Ар-Шарлахи. — А с планами твоими что?

— С твоими. С твоими, досточтимый, — мягко поправил Кахираб. — Планы остаются прежними. Просто сдвигаются на несколько дней. Восточное крыло Пальмовой Дороги гроза не затронула, так что подкрепление подойдёт вовремя. Флот Харвы увяз в гаванях…

— Но там-то ведь грозы не было!

— Да, — спокойно согласился Кахираб. — Гроза тут ни при чём. Просто приказ, как всегда, застал врасплох… Флот они двинут лишь дня через два…

— Ты уверен?

Кажется, вопрос несколько позабавил Кахираба, и он, бросил на Ар-Шарлахи быстрый насмешливый взгляд.

— Я просто знаю.

Знает… Да, конечно. Конечно, их люди осели не только вдоль Пальмовой Дороги. Наверняка есть они и в самой Харве, и в прочих портах, при дворе, на верфях, всюду… Может быть, их не так уж и много. Но у каждого целая свора прикормленных осведомителей, соглядатаев и ставленников… Вроде самого Ар-Шарлахи…

— Стало быть, дела подождут, — молвил он, стараясь, чтобы голос его звучал по возможности равнодушно. — Скажи… А у вас что, одни и те же люди добывают и нефть, и сведения?

Кахираб рассмеялся.

— Нет. Просто, видишь ли, какое дело… Ты только не обижайся, пожалуйста, но все эти ваши пустыни и оазисы, все эти Кимиры, Харвы и прочие Пальмовые Дороги считаются у нас таким захолустьем…

— Считаются — где?

— Ну, там… за горами. Словом, разведка здесь у нас как бы беспризорная. Мы, например, просто вынуждены пользоваться базами нефтяников за неимением своих… Вот нефть — да. Нефть — это важно. А работать с вами всерьёз, втягивать вас в войну — зачем?.. Прежде всего, вас слишком мало…

— А война будет тоже за горами?

— Да. — Кахираб помрачнел. — И война, доложу я тебе, серьёзная…

В доме внезапно стало шумно. Хлопнула дверь, другая, где-то, кажется, в спальне, разлетелись в черепки несколько пустых кувшинчиков из-под вина. Срывающийся голос Алият осведомился у кого-то, куда мог деться Шарлах. Встревоженно загомонили стражники.

— Да здесь мы, здесь! — с досадой крикнул Ар-Шарлахи. — В чём дело?

Вскоре дверь распахнулась, и в комнату, жутко раздув зрачки, влетела Алият. Босиком. Край белого балахона заляпан свежей грязью. Остановилась, почему-то оглядела углы, потом снова повернулась к Ар-Шарлахи.

— Так, — произнесла она, зловеще прищуриваясь. — Каторга из Харвы — твоя работа?

— Что ещё за каторга? — всполошился он.

— С девочками, — процедила она, затем резко повернулась к Кахирабу: — А ты что-нибудь об этом знаешь?

Тот был тоже сбит с толку.

— Н-ну… знаю, что перед самым ливнем пришёл купец из Харвы. Вошёл в устье порта, дальше его не пустили — тесно. А что случилось?