Мундиаль - Андрей Готлибович Шопперт Страница 53

Теплоход взял в Одессе всего сто пассажиров. Так, конечно, нельзя считать. Плюсом тридцать почти человек оркестра Утёсова. Тоже не минусом тридцать человек – это сборная СССР по футболу с двумя тренерами, двумя врачами и тремя сотрудниками МГБ. Ещё приличная делегация… Пусть будет правительственная. Возглавляет её Вышинский Андрей Януарьевич, совсем недавно назначенный министром Иностранных дел СССР. Кроме министра в делегацию входил Аполлонов Аркадий Николаевич – тоже почти министр. Романов ещё. Вскоре станет почти министром. И был уже Председателем Спорткомитета. Есть и не просто свадебные генералы, есть настоящие футбольные генералы. Плывёт со сборной Савин, плывёт Гранаткин. И даже Вовкина крёстная фея в составе делегации – Вайнштейн Исаак Аронович – заместитель начальника Управления Промышленного снабжения Всесоюзного комитета по делам физкультуры и спорта. У этого товарища, как понял Фомин, задача продать лицензии на выпуск бутс, которые не скользят на мокром газоне. Жалко терять такую палочку – выручалочку, но всё одно скоро к такому же заключению придёт создатель Адидаса Адди Дасслер (он же Адольф). Так что опередить немца надо. Пусть он платит деньги, изготавливая длинные прямоугольные шипы на бутсы, СССР, а не наоборот.

Кто ещё едет? Ах, да, едут шесть русских футбольных арбитра во главе с Латышевым. Трое запасными, так как приглашение получила только одна бригада.

Ну и всё, наверное.

Пароход плывёт в Рим. Именно там он возьмёт на борт шестьсот богатенький итальянцев, купивших билеты на «Победу» и на матчи чемпионата Мира по футболу. Сборная Италии по футболу плывёт, как и в реальной истории, тоже на теплоходе, но на своём. Жаль, интересно было бы посмотреть и пообщаться.

– Кого высматриваешь?

– А, Аркадий Николаевич! Испугали. Просто смотрю. На теплоходе с Одессы может пару человек плывёт. Ну пусть, десять даже, а вышли на пристань провожать несколько сотен человек. Кого провожает эта толпа?

– Ну, не каждый день люди Фомина видят. Вот и вышли проводить.

– Правда?

– Как ты говоришь? Сто процентов. Пойдём. Покажемся Наташе.

Смеялся… должно быть?

Событие пятьдесят девятое

«Идея исторической необходимости ничуть не подрывает роли личности в истории»

Ленин

Не дал отойти от решётки Вовке и Аполлонову министр Иностранных дел Вышинский. Он подошёл к ним и, кивнув Фомину, завёл разговор, про остановку в Нью-Йорке теплохода, с Аполлоновым. В Нью-Йорке, как понял Вовка, министр сойдёт. С трибуны ООН будет…

Про Вышинского как-то в будущем Челенков смотрел по ящику передачу. Перестройка уже гремела во всю и всплывали всякие неизвестные вещи про известных людей. Все знают про Вышинского, как про человека представлявшего в Нюрнберге СССР и клеймивших Гитлера и его шавок. Но были в биографии Андрея Януарьевича и другие интересные моменты. Противоречивый был человек. Больше всего тогда Челенкову понравился рассказ о том почему меньшевик и министр Временного правительства, выписавший приказ об аресте Ульянова Ленина в 1917 году вдруг оказался сначала Прокурором главным в СССР, а потом и министром Иностранных дел. Дату Фёдор не запомнил. Возможно 1905 или 1906 год. Да и не сильно важно. Но попал меньшевик Вышинский в Баку в тюрьму. А он только женился недавно, и молодая жена ежедневно его пирогами и прочими вкусностями снабжала. А в этой же камере сидел нелюдимый человек, который дачек не получал и был ну не совсем гнобимый сокамерниками, но избегали его сидельцы. Вот тогда Андрей и взял его под крыло. Пирогами кормил, разговоры один с ним разговаривал. Работам всяких Плехановых и прочих Марксов с Энгельсами и Кропоткиными тоже потчевал, пересказывал уж как мог. А звали того угрюмого, нелюдимого худого человека Иосиф. Он же Коба. Хотя, может и не был ещё Кобой. Помер Владимир Ильич и Коба стал свою команду формировать. Тут и вспомнил про разговорчивого кормильца. Резко в гору Вышинский пошёл. Тот ещё был приспособленец и крючкотвор.

Про процесс в Нюрнберге Челенков из передачи ничего не запомнил. Запомнил другое. То, что начнётся через несколько дней и закончится через три года со смертью Сталина. Все помнят про Кузькину мать Хрущева и про то, как он ботинком стуча по кафедре в ООН, чтобы порядок в зале навести. Так Никита Сергеевич был бледной копией Вышинского и, скорее всего, его учеником. Именно так на каждом заседании в ООН и вёл себя Андрей Януарьевич. Он громил не стеснясь в выражениях и переходя на крик с трибуны проклятых империалистов. Громил американцев, громил англичан, громил НАТО. В передаче говорилось, что было это так необычно и шокирующе для международного сообщества дипломатов, что послушать русского собирались все, кто мог.

Правда, вывод в той передаче и, наверное, правильный вывод был очень не в пользу Вышинского. Выходило что министр принёс СССР и всему Соц. лагерю вреда столько, что будь он американским шпионом и то у него не получилось бы лучше. И одной из таких ошибок была Война в Корее. Из-за того, что в ООН вместо Пекина членом Совета безопасности считался Тайбэй, Вышинский игнорировал заседания и не пришёл, когда принимали решение о вводе войск в Корею по мандату ООН. Заблокируй он тогда это решение, наложи вето, и кто знает, чем бы закончилась война, унёсшая более миллиона человек.

Он же проспал и появление НАТО.

А что, если выбрать момент и сбросить товарища за борт? Фомин внимательно оглядел этого человека. Большие роговые очки, мятый мешковатый костюм. Седые довольно длинные волосы, зачёсанные на правый бок. Холёный такой. И физиономия, и голос неприятные, так и хочется в сторону отойти. Ага. Не выйдет, наверное, ничего с утоплением товарища. Вон один из МГБшников стоит в сторонке и делает вид, что оркестр слушает. Явно охраняют его. Может на обеде попробовать подсказать про Корею? Нет. Миллион корейцев жалко. Но его сюда, как Челенков для себя считал, отправили сделать СССР чемпионом Мира по футболу. Этим он и будет заниматься. Этим он и занимается.

Глава 21

Событие шестидесятое

«Я бы с радостью поиграл за какой-нибудь итальянский клуб, например, за „Барселону“».

Марк Дрейпер (футболист)

А тот рефрижератор, что вез рыбу для капстран,

Он протаранил ботик молчаливо.

На таре из-под джина лишь