Владислав Конюшевский - Иной вариант Страница 54

Чем дольше я обдумывал эту мысль, тем она мне больше нравилась. Тем более что Алексея все равно надо куда-то определять. Да и Толика с Настей тоже…

Пауза, видно, несколько затянулась, потому что Леха поторопил:

— Так что за идея? Выкладывай!

Махнув рукой, я принял решение:

— Короче — сначала завозим твою семью в Тихорецк. После чего едем в Юрьево. Это недалеко, километрах в двухстах от Тихорецка, на берегу Азовского моря.

— Я знаю, где Юрьево находится. Кстати, ты ведь сам оттуда! Что, хочешь нас к себе пригласить?

— Не перебивай и узнаешь. Так вот, в Юрьево живет мой братан. Алкаш, в последней стадии. Я беру у него документы и на его имя покупаем там дом. Ну а потом будем дальше соображать, что делать.

Ванин удивился:

— Ты что, с дочкой миллионера спишь? Откуда у тебя столько денег? Дом покупать, тратиться… Да еще и документы у брата брать. Свои восстановить не можешь? Непонятно — если хочешь помочь, то зачем такие сложности? Мы ведь просто у тебя какое-то время побудем, а потом уйдем. Или есть какие-то причины нас к себе не приглашать?

Я кивнул:

— Есть. Мне просто приглашать некуда. И с документами тоже не все так просто… С другой стороны — чего я тебя уговариваю? Сам решай — или делаем, как я сказал, или — предлагай что-то свое и будем думать дальше.

Минут пять Алексей молчал, сосредоточенно крутя руль, а потом огорошил:

— Сергей, знаешь, даже не буду спрашивать, где и как мы Толика лечить будем, потому что уверен — у тебя уже есть варианты. Да и я вполне согласен сделать так, как ты предлагаешь. Но ответь мне на один вопрос: а ты вообще — кто? Про «ЮжРосгеологию» можешь даже не свистеть. Про Украину тоже. Просто ЛЮБОЙ человек, живущий на постсоветском пространстве, не может НАСТОЛЬКО не знать некоторых вещей. Даже если он совершенно не интересуется окружающим миром. В тебе для меня понятно лишь то, что ты должен был забрать из района Липцов свои загадочные узорчатые железяки. Остальное — загадка полнейшая.

Улыбнувшись на этот крик души, я подначил:

— А сам как думаешь?

Но терзающийся сомнениями Ванин улыбку не поддержал и ответил вполне серьезно:

— Я много про это думал, перебирая самые разные гипотезы. Но они отпадали одна за другой. Элементарно из-за твоею незнания обстановки. Можно было предположить, что ты придуриваешься, но знаешь, после рассказа о боях в Рязани у тебя в глазах ТАКОЕ появилось, что я даже несколько испугался. Так сыграть невозможно…

— Глаза к делу не пришьешь. Вывод-то какой?

Алексей вздохнул:

— А вывода епт нет. Ведь если оставить голые факты, то получается, как будто тебя заморозили лет шесть-семь назад и только сейчас разморозили. Но этого не может быть.

Я фыркнул:

— Угу, или как вариант — все эти годы я провел в коме и, выйдя из нее, тут же познакомился с тобой.

— Для бывшего коматозника ты чересчур бодр, свеж и прыток. И это сильно удивляет…

Закурив, я спокойно ответил:

— А вот не преумножай сущности — не будешь удивляться. Просто в силу своего журналистского прошлого и общей социальной позиции ты не представляешь, что есть люди, которые действительно не интересуются ни политикой, ни новостями. Вообще! И для тебя это настолько странно, что ты готов скорее поверить в шустрого коматозника, чем признать существование такой категории людей.

Смущенный моими словами Ванин задумался, а потом пожал плечами:

— М-да, уел. Так я этот вопрос не рассматривал… Просто для плюющего на политику ты как-то чересчур эмоционально реагировал на мои рассказы. Это и удивило…

— Дык я же человек! Раньше я про такие новости просто не знал. А как узнал, то обалдел и возмутился!

Судя по лицу Алексея, эти слова его до конца не убедили, но он, видя мое раздражение, только пробурчал:

— Угу — новости… Им уже лет шесть, этим «новостям»… — А потом, меняя тему, поинтересовался: — А с Ловягиным как поступим? У тебя в Юрьево есть завязки в больнице?

Этот вопрос я уже обмозговал, поэтому ответил сразу:

— Завязок нет, но это делу не помеха. Нам ведь сложную и долгую операцию делать не надо, так — рану почистить и все. А потом уколы мы и сами ставить сумеем. Значит, будем играть нагло и жестко. Я с Толяном иду в больницу, беру врача за жабры, и он все быстро делает.

— Как?

— Каком кверху! Отловлю «лепилу», зажму в углу и объясню политику. Скажу, что ейской братве врачебная помощь нужна. Сделает все как надо — получит сто баксов. А за любой косяк валим и его, и его семью. В общем — закошмарю основательно и всё. Как думаешь, что он после этого выберет — деньги или законопослушание?

Ванин передернулся, видно, представив себе состояние хирурга после такого ультиматума, а я добавил:

— Кстати, именно этот вариант предлагался в Воронеже. Но некоторые чересчур щепетильные и осторожные начали возражать, поэтому теперь мы имеем кучу проблем.

Алексей смущенно заерзал и опять быстренько перевел разговор на другое:

— Ты говорил, что к вечеру начнут искать полицейских и выйдут на доктора? А ведь он номер моей «ласточки» знает…

Выкидывая окурок и закрывая форточку, я пояснил:

— До этого момента у нас минимум есть часов шесть-семь. Но по-любому в Шахтах надо машину бросать и дальше добираться на перекладных.

Бросать?!

— А ты как думал? «Уазик» засвечен по самое «не могу». И Шахты — это еще самый лучший вариант. По-хорошему, нам уже в Миллерово надо пересаживаться. Кстати, еще хочу сказать — так как в больничке стояли камеры, то твой фейс тоже засвечен. Но нет худа без добра — поповская растительность на голове была хорошей маскировкой. И если от нее избавиться…

Убитый известием о скорой потере машины, Ванин уныло поинтересовался:

— В смысле — избавиться? Это ты на что сейчас намекаешь?

— Не намекаю, а прямо приказываю: усы, бороду и шевелюру — долой! Я там машинку для стрижки аккумуляторную прикупил, так что все оформим за пятнадцать минут и в лучшем виде!

А потом, глядя на пришибленного Леху, дружески пихнул его в бок:

— Чего нос повесил? Ты радуйся, что в магазе краски не было, а то бы еще и масть поменял!

Будущий расстрига только рукой махнул:

— Да я не из-за этого… Просто без колес нам совсем плохо придется… У Толика вроде опять температура поднялась, и как мы его дальше потащим?

М-да, вопрос, конечно, интересный… Глянув в окошко, отделяющее салон от кабины, и увидев барышень, хлопочущих возле полулежащего на лавке Ловягина, я только вздохнул А ведь Ванин прав. Сам Толян, похоже, не ходок. Точнее, ходить он может, но шатаясь и до первого мента. Значит — вокзалы нам не подходят. И частники такую толпу просто не повезут. Тут ведь не просто машина нужна, а нечто вроде микроавтобуса. Можно, конечно, разделиться, но как? С раненым должен быть хоть один мужик, но я сам без документов, поэтому отпадаю, а отрывать Ванина от семьи тоже как-то не очень…

С другой стороны, когда я только сюда ехал, то постов на дороге не наблюдал. Они, конечно, были на въезде-выезде в Ростов, Новочеркасск, Миллерово, Семилуки, ну и так далее. То есть во всех более-менее крупных городах. А вот на трассах никаких пунктов ДПС не видел. Это значит, что если объезжать города и достаточно большие поселки, то можно от машины не избавляться. Риск, конечно, есть. Но немногим больший, если мы «уазик» бросим и начнем попутки ловить. Зато оставив вездеход у себя… М-м-м… Это же от скольких головных болей избавимся? Тем более что колер у ванинского рыдвана самый что ни на есть распространенный, а номера уже так заляпало быстро застывающей на вечернем морозце грязью, что никто их не разберет. Да и погода на нас работает — то ли уже снег, то ли еще дождь моросит. Дорожные ментозавры при таких раскладах стараются из своих утепленных берлог не вылезать. Значит, можно, как изначально думал, ехать до Миллерово. В смысле — спокойно ехать. А вот дальше надо будет сторожиться, периодически съезжать с трассы и двигаться проселками, огибая населенные пункты.

Когда поделился своими мыслями с Алексеем, тот просто воспрянул к жизни. Видно, Ванину очень не хотелось лишаться заработанного кровью и потом средства передвижения. Обрадованный Лешка тут же заверил меня, что дорогу и расположение постов знает достаточно хорошо, так как иногда вывозил семью к родителям Марии. И постарается довезти так, чтобы с полицией мы вообще не сталкивались.

Что сказать? У нас это почти получилось. Причем оборзели до того, что к вечеру я его подменил за рулем и дал возможность отдохнуть. А часов в шесть утра, когда мы, уже довольно далеко отъехав от Ростова, шпарили по трассе, которая в нашем мире зовется М-29 — нарвались. Причем все произошло просто и буднично. Лешка снова рулил, я кемарил и проснулся оттого, что водитель, ругнувшись сквозь зубы, начал тормозить. Глянув в зеркало заднего вида, понял, почему он ругается — с мобильным постом встретились. На обочине стояла «тойота» характерной для здешнего мира черно-белой окраски, возле которой, посверкивая светоотражающими полосками, нашитыми на форму, терлась парочка дорожных мытарей. А может, и не парочка, так как темень стояла — глаз выколи и свет давали только габаритные огни полицейской машины.