Елена Горелик - Своя гавань Страница 54

— Господин очень добрый, — продолжала Мариам. — За всё время ни разу не ударил меня, не накричал… Мой прежний господин за три месяца побил меня трижды: он призывал меня на ложе, а я была нечиста. Потом… Я никому не говорила, а тебе скажу. Когда вы напали на Алжир, я подумала: вот воля аллаха. Либо меня убьют, либо я стану свободной. Я думала так: рано или поздно я начну толстеть, моё лицо покроется морщинами, и господин выгонит меня из дому, как выгнал свою предыдущую любимую жену, когда купил меня. Пусть лучше аллах пошлёт мне смерть или сделает женой христианина. У вас же положено иметь только одну жену.

— Значит, ты считаешь, что с Билли стала свободной, — философия юной мусульманки казалась Галке несколько диковатой. Как на её собственный характер, прежний муженёк Мариам, имей он несчастье привести в свой дом такое стихийное бедствие, прожил бы очень недолго. — А что бы сказали на это ваши муллы?

— Ничего хорошего, — вздохнула Мариам. — Но я живу так, как подсказывает мне сердце, и рада столь щедрому дару аллаха.

Мариам была вдвое моложе Галки — действительно, ещё пятнадцати не исполнилось! — но её мудрости хватило бы на полдюжины женщин.

— И я живу так, как подсказывает мне сердце. В этом мы с тобой похожи, Мэри, — сказала Галка, наблюдая, как над какой-то лавкой подвешивают свежевыкрашенную вывеску. Навстречу обеим женщинам шли несколько молодых людей в камзолах военного покроя. Поклонились. Мадам генерал поклонилась в ответ. — Но если бы я могла выбирать судьбу, то была бы далеко отсюда.

— Омар Хайям однажды написал о таких, как ты, — мягко проговорила Мариам.

— Правда? — улыбнулась мадам генерал.

— Он наверняка имел в виду мужчин, но ты… ты ничем не хуже.

Лучше впасть в нищету, голодать или красть,

Чем в число блюдолизов презренных попасть.

Лучше кости глодать, чем прельститься сластями

За столом у мерзавцев, имеющих власть.

Мариам продекламировала эти стихи нараспев, по-французски. Видимо, сама перевела, чем втихомолку гордилась. Пять языков, умение петь, танцевать, играть на лютне, сочинять стихи… Чем лучше образована невольница, тем дороже её можно продать. И неважно, что хозяином её может оказаться как поклонник красоты и поэзии, так и какой-нибудь ублюдок, способный избивать женщину только за то, что она женщина.

— Не всё так просто, Мариам, — Галке невольно вспомнилась её поездка в Версаль. Последствия отравления давно прошли и забылись, а рана в душе не зажила до сих пор. — Если бы ты знала, какая это мерзкая профессия — политик…

Женщины посидели в «Старом пирате», где Причард, мысленно усмехаясь над предрассудками мусульманки, выделил им отдельный кабинетик. Таверна гудела: все обсуждали вчерашнее событие — уход «Ле Арди» капитана Граммона и нескольких кораблей его единомышленников. Мадагаскар! Далёкий остров у восточного берега Африки! Зачем ему понадобилось отправляться так далеко?.. Лёгкая перекуска — и обе дамы снова вышли на свежий воздух. Теперь — на пирс, к зданию портового управления. Здание было новое, только построенное. Из кирпича: Сен-Доменг рос, как на дрожжах, два кирпичных заводика едва справлялись с заказами подрядчиков. Маляры ещё красили двери и ставни — ураганы здесь проносятся часто, без ставен не сохранишь окна — каменщики заканчивали вымостку площадки у крыльца. А над дверью уже укрепляли герб Сен-Доменга: так полагалось отмечать все административные здания… Ещё недавно герб был «немым» — без девиза. Но сейчас решением всех трёх советов республики был утверждён новый его вариант. Всё тот же кораблик, всё те же скрещённые под корабликом крюк и сабля. Но над кораблём теперь сияли несколько звёзд, а под гербом располагалась лента с девизом на латыни:

PER ASPERA AD ASTRA

— «Per aspera ad astra», — вслух прочла Галка. — В самом деле, хороший девиз для такой сумасшедшей страны, как наша.

— Что он означает? — спросила Мариам. — Прости, я не знаю латыни.

— «Через тернии к звёздам», — охотно перевела мадам генерал. Она тоже не знала латыни, но это выражение встречала ещё в своём мире. — Да, к звёздам… Далеко, но чертовски заманчиво!

«К звёздам, — думала Галка, проводив Мариам домой и вернувшись в Алькасар де Колон. — К тем самым звёздам, украденным у нас и ловко подмененным на пресловутые сто сортов колбасы. Которую, кстати, далеко не каждый может купить. Да, мы разбойники. Мы воруем серебряные флоты и берём выкуп за пленных донов. Но если именно отсюда будет начат путь, который приведёт нас к звёздам… Да ради такого шанса я готова подохнуть какой угодно смертью, драться с кем угодно, портить жизнь всем, до кого только дотянусь, воевать и заключать мир! Я готова на всё!»

До звёзд было ещё далеко. Пару сотен лет так уж точно, да и то — при самом благоприятном стечении обстоятельств. И идти к ним придётся через такие тернии!..

Но звёзды того стоят.

Примечания

Строчки из либретто оперы «Фауст»

Вариант одного из самых приличных анекдотов о поручике Ржевском.

Мидель-дек — нижняя батарейная палуба, опер-дек — верхняя.

Город на побережье Норвегии.

Переиначенная Галкой фраза из «Острова сокровищ» Стивенсона.

«Вельможа» (исп.)

Тимберовка — капитальный ремонт корабля.

Шкот — снасть, закреплённая за нижний угол прямого или нижний задний угол косого паруса (шкотовый угол) и проведённая в направлении к корме судна. Шкоты удерживают в желаемом положении нижнюю шкаторину паруса. Шкотами также называют снасти, закреплённые за верхние углы аварийного пластыря.

Фал — снасть, служащая для подъёма некоторых рей, парусов (кливер-фалы), сигнальных флагов и т. д.

В те времена уже давно использовались примитивные «патроны» с чёрным порохом и пулей, склеенные из бумаги, но изготовлялись они не мастерами-оружейниками, а солдатами, непосредственно перед боем.

Капсюль. Гремучую ртуть в нашем мире впервые синтезировали в 1799–1800 годах. Здесь Мартин решил опередить прогресс более чем на 120 лет. И он же просто обязан знать, что гремучая ртуть (фульминат ртути) как правило сильно реагирует с металлами, потому он наверняка предусмотрел этот момент при изготовлении даже таких примитивных патронов.

«Антонов огонь» — гангрена.

Рейд Кристофера Мингса в конце 1662 года.

Распространённое в то время официальное название Голландии.

В нашей истории адмирал Рюйтер был смертельно ранен в сражении у Агосты, а его оппонентом был командор Дюкен. Который впоследствии наголову разгромил испано-голландский флот и надолго обеспечил господство Франции в Средиземноморье. Но в описываемой здесь альтернативной ветви истории Дюкен как раз в это время должен был возвращаться во Францию после захвата Кубы. Естественно, он не мог находиться в Средиземном море и сражаться с Рюйтером, что и предопределило иной исход сражения.

Как уже было отмечено ранее, в этом альтернативном варианте истории встреча Дюкена и Рюйтера так и не состоялась.

Assassinat — злодейское убийство (фр.). Пошло от «асассинов» — исмаилитов, мусульманской секты наёмных убийц, с которыми в своё время пришлось плотно столкнуться крестоносцам.

Реальный случай из жизни современного Крыма

Разновидность галеона, использовались в турецком флоте до 19 века. В 17–18 веках их строили и вооружали в Тулоне.

Раис — капитан.

Зелёную чалму имели право носить «хаджи» — совершившие хадж, паломничество в Мекку.

Арабское наименование Алжира.

Кафир — неверный.

Крупнейший рабский торг в Алжире.

Морская лига — 5,56 километров.

Хызыр Хайраддин, прозванный Барбароссой (умер в 1546 году), младший брат османского корсара Аруджа, до сих пор считается героем ислама. Прекрасный политик и организатор, он пиратствовал в Средиземном море столь успешно, что невольничьи рынки Северной Африки были переполнены рабами-христианами. При нём пиратская база в Алжире переживала пору расцвета.

Замедлительные трубки. Галке, плохо разбиравшейся в тонкостях подобной техники, простительно было запамятовать их название и насмехаться над собственным невежеством в этом вопросе.

Головной платок мусульманки.

На момент описываемых событий (1677 год) это была не полевая, а парадная форма мушкетёров первой роты. В бою они надевали не эти плащи, а супервесты тех же цветов и с такими же крестами. Камзолы мушкетёров именно в этом году по решению Людовика XIV стали красными.

Капитаны де Жовель и де Фурбен — реальные исторические лица. Равно как и Луи де Мален де Мопертюи, который впоследствии (в 1684 году) сам сделался капитаном первой роты мушкетёров и пробыл на этом посту до 1721 года.

На крупных кораблях с многочисленными командами бывало по несколько боцманов.