Дмитрий Хван - Знак Сокола Страница 54

– Эй ты, солдат! О чём это ты болтаешь? – раздался вдруг властный голос Ёнсу Пака. – Почему ты не у своего костра? Ты же из Хверёна, почему ты среди кенсонских солдат? Свинья, а не хочешь ли ты отведать бамбуковой палки?

Командир хверёнского отряда неслышно подошёл к сидевшим у костра воинам и теперь внимательно разглядывал их, сжавшихся от неожиданности и опустивших вниз глаза.

– Господин офицер, – встал с земли и поклонился Паку Сергей, единственный не смутившийся среди них. – Солдат рассказывал, как он побывал в плену у северных варваров. Они благожелательны к корейцам и…

– Ещё одно слово, Нопхын, и ты получишь двадцать ударов! – закричал Ёнсу. – Я запрещаю распространять подобные слухи!

Грозно посмотрев на своих солдат, прошёл дальше, направляясь к шатру Лю Джонги. За ним проследовал и Минсик, подмигнувший Киму.

Вице-губернатор с самого начала лесного похода пребывал в дурном настроении. Его угнетали стоявшие стеной вековые деревья, иной раз не пропускавшие достаточного количества солнечного света. Лю клял на чём свет стоит дючерских варваров, которые, по его мнению, заведут его отряд в такие дали, выйти из которых сможет лишь часть солдат. Конечно, леса были и на севере родной Кореи, но они были свои, родные. Эти же дебри оставались абсолютно чужими, незнакомыми и Джонги чувствовал, что местные духи леса не были довольны появлением тут чужаков.

– Господин вице-губернатор, – слуга склонился в поклоне. – Пак Ёнсу, командир отряда из Хверёна, покорно ожидает вашего дозволения войти.

– Зови его, – проговорил Лю.

Слуга неслышно удалился за полог входа. Через пару мгновений внутрь сумрака шатра зашёл Пак и, присев на циновку близ столика, склонил голову, ожидая слов Джиёна.

– Я поговорил со всеми командирами отрядов, – сказал, после некоторой паузы Лю. – Настроение у людей подавленное и им не нравится этот путь. Что скажешь о своих людях, Ёнсу?

– Но господин, разве воин может жаловаться на трудности перехода? – негромко, но уверенно говорил офицер. – Тогда это не воин, а плачущая женщина. Мои воины не жаловались мне на трудности, у меня хорошие офицеры.

– Говорят, среди солдат ведутся разговоры о северных варварах, – наклонился вперёд Джиён. – Так ли?

– Да, господин Лю, – склонил голову Пак. – Я сегодня прервал такой разговор дважды.

– Что говорят солдаты? – прикрыл глаза военачальник.

Пак немного смешался, но тут же взял себя в руки:

– Они… Они говорят, что корейцам не следует воевать с северянами и ещё говорят, что те не держат злобы на корейских солдат…

– Потому, что они воюют по принуждению маньчжур, – закончил фразу Лю. – Так?

Пак коротко кивнул, а Джиён прикрыл глаза и посмотрел на огонь небольшого очага:

– Надо прекратить подобные разговоры, а провинившихся впредь следует строго наказывать, – наставительно проговорил вице-губернатор. – Ты понял мои слова, Ёнсу?

– Да, господин Лю, – снова поклонился Пак и, увидев вялый жест ладонью, вышел из шатра, пятясь и сгибаясь в коротких поклонах.

Грузный Джонги, покряхтывая, встал из-за стола и прошёлся по мягким циновкам, заложив руки за спину. Он думал о том, что подозрительно быстро, уже на третьи сутки пути по этому проклятому лесу, среди его воинов начали появляться слухи о северных варварах. Об их оружии и кораблях, плавающих без вёсел и сеющих смерть на берегах рек. О том, что они благородны и добры к корейским воинам, но беспощадны к маньчжурам.

'Среди воинов есть шпионы варваров и они хотят запугать моих людей. Не иначе' – подумал Лю, остановившись у полога. Выглянув наружу, он подозвал одного из слуг, а когда тот склонился в низком поклоне, Джонги пихнул его ногой в бок:

– Когда будет готов обед? Ты хочешь уморить меня голодом, собака?

На вторую неделю пути отряд вышел к низовью реки Наоли и двое суток пробирался по её левому каменистому берегу до нужного поворота на север. У скалистого берега, где река делал крутой поворот, продолжая свой путь к Уссури, дючеры остановились. Лю Джонги приказал офицерам устраивать лагерь, несмотря на то, что время для этого было слишком раннее. Как оказалось, дючеры не встретили своих соплеменников, которые были должны отвести корейцев к остальному войску маньчжур.

– Несмотря на трудности, мы пришли на условленное место ранее запланированного времени, – так объяснил это военачальник. – Возможно, нам придётся пару дней провести на берегу этой реки.

– Людям нужен отдых, господин! – воскликнул один из офицеров, командовавший отрядом из Мёнчхона.

– Да, это хорошее решение, – согласился и Пак Ёнсу.

***

Сергей лежал на свежей зелёной траве, нежась в лучах тёплого солнца. Закрыв лицо рукой, он позабыл уже обо всём и слушал только окружавший его лес. Над его головой звонко пересвистывались птахи, а где-то вдали слышалась весенняя песня дятла – выбрав себе сухой сук или ствол дерева, он быстро-быстро ударял по нему клювом. Раскатистый стук разносился далеко по лесу. Совершенно умиротворённый, Ким слушал реку, что близ берега с шумом ударяла о камни, плескалась и рождала бурунчики на воде. Бог ты мой, как же хорошо! И так не хочется думать ни о маньчжурах, ни о чём-либо ещё. Полежать бы ещё полчасика, главное, чтобы Пак не заметил.

– Ким! Эй, Ким! – вдруг настойчиво потрясли его за рукав.

Конечно же, это был Сонг. И что ему надо, снова пожрать?

– Обед уже скоро – твоя любимая чумиза, – проворчал недовольно ангарец и, приоткрыв один глаз, с укоризной посмотрел на Кангхо.

– Я знаю, я о другом, – отмахнулся тот и зашептал, оглядываясь по сторонам:

– Ты же слышал о том, что нас не встретили эти собаки маньчжур – дючеры? Перед нами из Нингуты вышло два отряда маньчжур, численностью примерно как наш. Мы же шли по их следам…

– Ну и что дальше? – оживился Сергей.

– Как что? Они же прошли дальше! – воскликнул Сонг. – И Минсик…

– А где Ли? – встал на ноги Сергей, оставив Кангхо сидеть на земле.

– Он только что справлялся о тебе, – ухмыльнулся тот. – Бегает за Паком, словно привязанный Минсик появился только после ужина, становившегося всё скромнее и скромнее. Сонг как раз с горечью смотрел в свою миску, когда Ли незаметно для остальных пихнул обрадованному другу свою наполненную кашей и мясом миску. Минсик сообщил Киму новости. О том, что Лю Джонги сильно нервничает из-за того, что дючеры опаздывают и его солдатам приходится урезать рацион. А ведь амурцы должны были доставить провизию для корейцев. Сегодня на совещании 'генерал' Лю сообщил офицерам, что они отправятся в путь уже завтра, взяв с собою нескольких проводников, отпустив остальных обратно в Нингуту. Но самое главное было вовсе не это:

– Сегодня исчезли шестнадцать воинов и обозников, – прошептал Минсик. – Об этом запретили говорить. Но сегодня ночью будут двойные караулы. Возможно, они сбежали, но вице-губернатор уже подозревает северных варваров. Кангхо даже поперхнулся, услыхав эту новость.

– Ты думаешь, это… – начал было он.

– Да! – решительно произнёс Ким. – Это они. Я думаю, с утра мы недосчитаемся ещё пару десятков человек.

После того, как солдаты поели, Пак собрал всех и объявил, что каждый городской отряд выставляет этой ночью вдвое больше караульных. Также ночью воины должны быть готовы к боевой тревоге.

– Враг уже рядом! – говорил Ёнсу. – Мы находимся от него в трёх днях пути. Сейчас мы должны проявлять максимальную бдительность. Скоро мы соединимся с остальной армией и, дождавшись отставшие отряды из Нингуты, ударим по варварам!

От хверёнского отряда, насчитывавшего восемь десятков человек, в караул поставили трёх латников и Сергея с Кангхо. Пак, видимо, поменял своё прежнее мнение о Киме и теперь откровенно относился к нему строже. Он уже понял, кто распространяет пораженческие слухи среди корейского отряда, но не спешил докладывать это Лю Джонги. Вероятно, он не желал выносить сор из избы, опасаясь навлечь гнев вице-губернатора и на себя. Как рассказали люди, Ёнсу уже был единожды разжалован и сослан в дальнюю провинцию из Пусана – морского порта на юге страны. Посему, вечером, при назначении караульных, Пак, отведя Сергея в сторонку, настоятельно рекомендовал ему воздержаться от дальнейших вредных разговоров.

– Иначе, – проговорил Ёнсу, глядя Сергею в глаза. – Ты, Понхын, останешься в этих лесах. Навечно.

– Да, господин Пак, – кивнул Ким. – Обязуюсь молчать, словно рыба!

Однако дело уже было сделано – точечно вбросив информацию о северных варварах, ангарцы добились того, что через некоторое время весь отряд говорил об этом. Кто-то не верил, кто-то отмахивался, но знали уже все.

Вице-губернатор опасался ночной атаки, поэтому по его приказу повозки отряда были составлены вокруг лагеря, дабы оградить спящих воинов. Мулов обозники отвели ближе к реке, на южную часть становища. Время дежурства Сергея было самое неприятное – с полуночи и до самого рассвета. Поменяв на постах солдат, Ким, Сонг и латники заступили в караул. Ночь была спокойна, и ничего не говорило о том, что войску Лю Джиёна грозила опасность. Стрекотали цикады, где-то вдалеке ухал филин, да голодная волчица оплакивала свою судьбу, воя на полную луну, вставшей над морем тайги.