Питер Мейл - Приключение на миллион Страница 54

— Кейс будет там завтра.

Моро заметил, что за время всего разговора Беннетт ни разу не назвал своего собеседника по имени. Скорее всего, какой-нибудь деревенский приятель, подумал он, и решил не заострять на этом внимания. — Прекрасно. А теперь давайте поговорим с месье По.

Симо ответил на звонок и переключил Беннетта на прямую линию с По. По даже не соизволил поздороваться.

— Где он?

— Его сейчас везут ко мне домой в Сен-Мартин. Номер три по аллее де Лис. Симо знает, где находится мой дом. Парадная дверь будет незаперта. Кейс будет стоять на столе в гостиной. Завтра в десять утра, вам подойдет? Его подвезут завтра к десяти утра.

— Проверим. — Линия отключилась.

Беннетт подвинул аппарат назад к Моро. Бонфис заерзал на стуле, затем встал и пошел к двери.

— Шеф, вы позволите? Я хочу pipi. Сейчас вернусь.

Погруженный в раздумья Моро проигнорировал его. Он выдал Беннетту лист бумаги и карандаш и заставил его нарисовать план деревни. Пока все шло как по маслу. Он не мог дождаться, когда сможет позвонить Шевалье и рассказать ему обо всем. Так, а сколько ему потребуется человек? Человек пять, наверное, будет достаточно, все в гражданской одежде, а вертолет они смогут вызвать в случае необходимости. Он поднял глаза, чтобы дать последние инструкции Бонфису, и нахмурился. Сколько можно писать, в конце концов?

Бонфис стоял около своего стола, приложив ухо к телефонной трубке и не сводя глаз со стеклянной двери своей комнаты. Он чувствовал, как холодный пот страха течет по его груди и впитывается рубашкой у пояса. Ну давай, сволочь, бери трубку, скорее же. Наконец он услышал знакомый голос.

— Месье Поллюс? Это Бонфис. Я не могу долго говорить. Кейс привезут завтра в деревню Сен-Мартин, адрес номер три, аллея де Лис. В десять завтра утром. Что? Нет, невозможно. Моро следит за каждым моим шагом. Он устроит там засаду. Да, я знаю. Мне очень жаль, но это все, что я могу сделать. — Бонфис положил трубку и поспешил назад в офис Моро. Мокрая рубашка противно холодила живот.

Поллюс отхлебнул горького аперитива и взглянул на море, до блеска отполированное вечерним солнцем. Ну и каша заварилась, сам черт ногу сломит! Это дело становится попросту опасным — он лично в такой заварухе участвовать не желает, большое спасибо. Его влияние в полиции, очень сильное в отношении корсиканцев, никогда не распространялось на Моро. Да, в прошлом он забрасывал крючки: всегда осторожно, деликатно, стараясь не спугнуть рыбку, но этот добродетельный старый идиот не согласился даже поесть за его счет, не то чтобы принять честную взятку. А теперь он руководит операцией. Может быть, что-нибудь и можно сделать, но шансов немного. Нет, рисковать надежными, ценными людьми в таком случае не стоит. К счастью, подумал Поллюс, у него есть прекрасный выход — кое-кто, кого не назовешь ни надежным, ни честным и кем рискнуть будет одно удовольствие. Он набрал номер Ragazza, пришвартованной менее чем в миле от берега.

— Туззи, у меня хорошие новости. Наши люди работали как звери, подключили все свои связи. — Тут в голову Поллюсу пришла неожиданная мысль: если Туззи заберет кейс, будет честно, чтобы он заплатил за информацию о нем. — За связи надо платить, сам понимаешь, но я могу с уверенностью утверждать, что завтра утром кейс доставят. И могу сказать куда.

— Bene, bene, мой друг. Я так рад за тебя. Я весь в радости.

— Спасибо, друг. Тут есть одна маленькая деталь, которую нам с тобой надо утрясти. Пока мы добывали эту ценную информацию, пришлось выложить кругленькую сумму. Мне кажется, будет логично, если мы включим наши расходы в стоимость кейса. Так, небольшая скидка между друзьями.

Туззи молчал. Как он ненавидел расставаться с чужими деньгами!

— Сто тысяч долларов.

Туззи втянул в себя воздух. Жадные, вонючие корсиканцы. Свиньи. Но что он может сделать?

— Ты прав, друг мой, это весьма разумное решение. Ты получишь чек в понедельник, головой мамочки клянусь. Я рад, что все это так хорошо для нас закончилось.

— Воп, — сказал Поллюс. — В таком случае лучше привези мне чек вместе с кейсом.

— Кто, я?

— Одним из условий сделки было то, что я получаю кейс из твоих рук. Только из твоих рук, Туззи, а больше я никому не доверяю. Я верю, что ты меня не обманешь. А теперь слушай внимательно.

Через пять минут Туззи уже пересказывал этот разговор лорду Клебу. Старый лорд, хорошо натренированный на десятилетиях парламентских интриг, сразу же почуял неладное и поспешил отстраниться от этой операции.

— Как жаль, что я не смогу поехать с тобой, старина, — сказал он, — поскольку меня срочно вызывают в Лондон. Я иногда думаю, что палата и дня без меня не сможет прожить. — Он наклонился и потрепал Туззи по руке. — Ну, ты же прекрасно справишься один, правда? Здесь нет ничего сложного. Возьми с собой юного Бенито.

— А как ты думаешь, это честная игра? Здесь нет никакого поддыха?

— Подвоха, старина, наверное, ты это имеешь в виду. Нет, я так не думаю. Должно быть, Поллюс использовал свои сомнительные связи и получил желаемый результат.

— Тогда почему он сам не может забрать кейс?

Клеб затянулся сигаркой, пытаясь придумать хоть одну убедительную причину, почему Поллюс не сделает это сам.

— Смешной народец эти корсиканцы, — сказал он наконец. — Они так много внимания уделяют понятию «уважение» — правда, вы, итальянцы, поступаете так же, не правда ли? Мне кажется, Поллюс считает, что ты тоже должен пострадать за те неудобства, которые он понес из-за этой кражи…

— А, — сказал Туззи. — Rispetto[85]

— Правильно, вот то самое слово, которое я искал. Жаль, что его так мало осталось в Англии. О чем у нас пишут в газетах? Застанут какого-нибудь конгрессмена со спущенными штанами и уж вой поднимают, как будто земля остановилась. Нет никакого уважения к правящим классам. Между нами, старина, — Клеб придал своему голосу конфиденциальную ноту, — именно поэтому мне и надо завтра ехать в Лондон. Газеты просто бушуют. Из-за чего, спросишь ты? Да просто один член Парламента, уважаемый человек, между прочим, был замечен разгуливающим в Гайд-парке в мини-юбке и на каблуках. Жутко неприятно для всех нас, доложу я тебе. Кошмарно неприятно. А все почему? Ходил не в ту школу, с этого все и начинается. Такого не скроешь, как ни пытайся.

День кончался, но впереди у Моро было еще много дел. Конечно, кое-что можно было поручить и Бонфису, но основные, более тонкие вещи — не говоря уже о переговорах с Парижем — ему пришлось взять на себя. Он внимательно изучил чертеж Сен-Мартина, выполненный Беннетом. В этой деревушке, как и во многих подобных поселениях, расположенных на холмах Воклюза, не было центральной дороги, которая бы проходила по всей деревне. Как будто она была специально спроектирована для его целей. Всего полдюжины грамотно расставленных людей, и из нее уже будет не выбраться. Прекрасно!

Анна и Беннетт в молчании сидели напротив и постепенно начинали выказывать признаки полного изнеможения — их лица становились все бледнее, глаза все больше западали, руки безвольно лежали на коленях. Моро почувствовал к ним что-то вроде симпатии: в конце концов, они показали себя с самой лучшей стороны и совсем не ломались при даче показаний. Благодаря им его карьера закончится на самой высокой, пафосной ноте. Наверное, надо их тоже как-то отблагодарить. Может быть, намекнуть об их сговорчивости в Париже?

— Bien, — сказал он. — Думаю, на сегодня мы можем закончить, тем более что завтра нам всем рано вставать. Ну а что касается сегодняшней ночи, — он развел руками, как бы извиняясь за причиненные неудобства, — придется вам побыть нашими гостями. Бонфис устроит вас поудобнее. Ты слышишь, Бонфис? Подбери для них самую тихую камеру, размести с удобством да позвони в ресторан за углом, пусть пришлют еды. — Он кивнул, давая всем понять, что аудиенция закончена, и опять взялся за телефон.

Бонфис вел арестованных вдоль ряда камер, с трудом сдерживаясь, чтобы не обернуться и не наорать на них — с какой стати он, капитан полиции, должен размещать их в камере как паршивый гостиничный клерк? Он толкнул дверь — две койки, окно за решеткой, острый запах хлорки — и пропустил их внутрь.

— Еду вам принесут, — процедил он и повернулся, чтобы идти.

— Капитан? — Голос Беннетта остановил его. — Мы бы хотели посмотреть меню. — Он наклонил голову. — Если вас не затруднит.

Бонфис напряг все мускулы тела, чтобы не броситься на англичанина и не избить его до бесчувствия. Повернулся на каблуках и отправился в поисках сержанта. С него хватит, больше унижений он не вынесет. Меню, черт его побери!

Беннетт обнял Анну за талию и привлек к себе. Она благодарно прижалась к нему, усталая, обессиленная, мягкая. Потом подняла на него глаза — серьезные, широко раскрытые, полные надежды.