Реликтовая популяция. Книга 3 - Виктор Васильевич Ананишнов Страница 54

– И без меня? – вдруг спросила, обычно молчаливая, Думара и застеснялась своего голоса в наступившей тишине и самого вопроса.

– Тем более что без тебя, Думара! Так же как без Ф”ента и Сестерция, без Сулона и Иляны, как без Ольдима и Ой-Моя, как без каждого из нас…

И тут прокричал одур.

До того он спокойно спал под защитой куртки Камрата, но неожиданно высунулся, показав лысую ушастую голову, схожую с искажённой человеческой. Оглядел всех и, проворно цепляясь руками и ногами за воротник куртки, взобрался на плечо Камрата и прокричал.

Крик его, естественно, не был похож на ухающие, замораживающие кровь звуки, издаваемые взрослыми одурами. Но он прокричал, выкатив круглые глаза из орбит. Это был его первый крик, оповещающий о своём праве состоять в команде.

Вызов агоровца как всегда прозвучал некстати, хотя какие-либо дела у Жуперра к этому времени отсутствовали. Он отсиживался за столом, разглядывая ногти рук, и пытался ни о чём не думать, тем более что тем для размышлений практически не осталось. После весенней активности и посылки Тлумана вдогонку Ольдиму, а, может быть, и пресловутому Свиму, всё в подчинённой Южному Тескому территории затихло, затаилось. О том, что твориться у Болота – Жуперр выбросил из головы. А в остальном тескомовцы как бы лишились привычных занятий. Дороги между городами словно вымерли, даже банды куда-то подевались: то ли между собой где-то сводят счёты, то ли подались ближе к столице, где до сих пор кипят страсти и распри.

Пора бы уже пойти к себе, поесть и завалиться спать. Вот и Сунда уже, зная его распорядок, завозился над головой.

И вдруг агоровцу вздумалось его позвать. А ведь, думалось, уж позабыл о нём.

– Да-а, Жуперр, как мы с тобой, а? – удивляя Жуперра, начал агоровец странной фразой разговор. – Ну, и хорошо, что так случилось! Не находишь?.. Да и не могло быть иного. Но ведь кто знал?.. – («Заговаривается», – подумал Жуперр. – «Или коввды выпил не в меру»). – А мы-то, мы!.. Бегали по всей бандеке… Что молчишь? Или не догадался о чём я говорю?.. Напрягись, Жуперр! И поймёшь, что ловили и охотились за ветром в Пустыне Снов.

– Три-Бланка? – спросил тескомовец.

– Он такой же Три-Бланка, как мы с тобой закрайники. Он – Предвестник, он же Аба-Ава, он же Объединитель, он же… плод тысячелетнего отбора!.. – похоже агоровец задохнулся, перечисляя все известные ему имена Грядущего или Спасителя Человечества.

Жуперр со своей стороны мог бы добавить ещё пяток броских имён того, на кого намекал агоровец, хотя всё это существовало, как он предполагал, да и знал, опираясь на жизненный опыт, за пределами реальности, и его собеседник по ту сторону связи и вправду что-то перехватил лишнего и теперь несёт несусветную чепуху.

– Вижу, не веришь! А зря, Жуперр. Камрат… Да, этот бывший мальчик, и есть именно тот, о ком я сказал. И он уже ввёл своих Предначертанных за пределы барьера защиты Скалы Перехода. Так-то, Жуперр!

Тескомовец даже поморщился от маниакального утверждения агоровца, но сердце дрогнуло. А, вдруг, всё так и есть на самом деле? И кто-то, неважно кто, Камрат или кто другой, сейчас на пути к мифической Скале? К творению древних, окутанному столькими домыслами и мистическими образами, что впору при трезвом размышлении отбросить все сомнения и воскликнуть: Всё это выдумка! Выдумка, пущенная когда-то в обиход, чтобы хоть как-то оживить, взбодрить, в конце концов, и заставить пробудиться и ещё во что-то поверить и тем самым повернуть историю умирающего человечества если не вспять, то и не допустить дальнейшей его деградации.

– И что теперь? – спросил Жуперр, заведомо зная ответ.

– А ничего!.. Мы выбыли из игры, затеянной давным-давно Снежными и иже с ними.

– Ждать?

– Вот именно.

– Чего?

Жуперру показалось, что его собеседник смеётся в кулак где-то там, у себя от наивности его вопроса.

И, наверное, прав…

«Но тогда, наверное, правда и в ней, – посмотрел Жуперр на запретную нишу. – Неужели сбудется?»

Глава 16

Не все люди, обитатели города-спутника, погибли при его падении на Землю, чего нельзя сказать о тех населённых местах на поверхности планеты, куда этот спутник упал – здесь и далеко за пределами этого падения, жизнь практически исчезла.

А в самом городе-спутнике системы обеспечения жизнедеятельности оказались столь надёжными, что дали возможность тем, кто успел воспользоваться специальными камерами, остаться в живых. Правда, опять же – это кому как повезло. Они не попали в зоны взрывов, первичных ударов, вечного замуровывания в обломках и в недрах земной коры. К тому же по большей части своей – это были обыватели по роду своих занятий, не имеющих отношения ни к научной, ни к управленческой деятельности внеземного города.

Многие годы потребовались на консолидацию разрозненных групп и одиночек, если они доживали до того, в некоторые общности людей. Так в зоне разрастающихся Суременных гор на осколках спутника появилось несколько поселений, на столетия изолированных друг от друга и от окружающего мира, поскольку были немногочисленны, не имели доступа к средствам связи, и все силы их уходили на выживание. Но если они вдруг узнавали о соседях, то не всегда шли на сближение, чаще всего это оканчивалось забвением связей и новой изоляцией ото всех. К тому подвигало их не только скудость ресурсов, а непонимание нравов и традиций, установленных в замкнутых мирках, опасение попасть в подчинение, а то и в уничтожение со стороны чужих им поселян.

Но, естественно, что даже в таких ограничительных условиях появлялись бунтари и изгои. Однако большинство из них ушли в небытие, не оставив по себе памяти: бунтарей обуздывали, изгои погибали. Но, также естественно, не все.

Кто-то из них достигал Края гор, спускался вниз и, миновав Дикие Земли, выходил к людям, порой будоража своим необычным видом, поведением и рассказами о жизни за Краем, отчего Край обрёл значение некого входа не то в преисподнюю, не то в сказочный мир: красивый, добрый, желанный. Впрочем, первое представление преобладало.

Были и те, кто случайно набредал на отсеки бывшего города-спутника, не тронутые временем и людьми. В них они доживали свой век в одиночестве, если им удавалось что-то наладить для своего существования из омертвевших систем жизнеобеспечения, а если не удавалось… удел их понятен без слов.

Несмотря на долгую продолжительность жизни обитателей оазисов, в суровых условиях сменилось не одно поколение. В иных местах цепочки обрывались и уходили в забвение, незнаемые никем ни во времени их обитания, ни тем более их кончины. Но проходили, быть может, столетия, их места обитания бывали случайно найденными другими людьми и вновь оживали на века…

История поселений Знающих и Инистых теряются