Назад, в пионерское лето - Денис Георгиевич Кащеев Страница 54

«В которых ты уже, по сути, ничем не рискуешь!»

«Изначально условия были равными! Карты нужно лучше считать!»

Между тем, пока мы спорили, девочка вдруг опустила руки и тряхнула челкой — я уже было подумал, что она решила отказаться следовать уговору, но задумка у Яны оказалась иной. Привстав со стула, Казанцева расстегнула молнию на боку и быстрым движением сбросила юбку. Ага, понятно: длинная рубашка повисла на манер импровизированного платьица, не открыв жадному взору юного пионера ничего лишнего! Хитро!

«Ничего, еще два кона», — пробормотал в ответ на мою саркастическую усмешку Младший.

«Ты их сначала выиграй!»

«Этим и намерен заняться!»

— Тасуй! — кивнул он на колоду.

Яна протянула руку к картам и вдруг застыла, широко распахнув глаза — глядя при том куда-то нам за спину. Младший обернулся: к пионерской комнате с каким-то свертком в руках шел по тропинке старший вожатый.

Ну вот, доигрались…

23. Находка

Юг Московской области, 4 июня 1985 года

Бросив карты на стол, Казанцева судорожно потянулась за юбкой, просунула в ту ногу — уже нисколько не заботясь о том, что подол рубашки зацепился за спинку стула, открыв взору белые в розовый горошек трусики — второй ногой запнулась за ножку стола, едва не упала… Нет, все же упала, глухо стукнувшись коленкой о дощатый пол. Где-то в процессе потеряла так и не надетую юбку, торопливо ее подобрала, затравленно завертела головой, будто поняв, что привести себя в порядок уже никак не успеет, и ища, куда бы спрятаться…

Увы, никаких укрытий в пионерской комнате не имелось. Хотя…

— Ниша! — крикнул я, перехватив у Младшего контроль. — Ниша за бюстом Ленина! Хватай одежду и лезь туда — а я попробую заболтать Максима!

Надо отдать Яне должное — среагировала она быстро. Мигом сгребла с пола и стула свои вещи — пионерский галстук, юбку, гольфы и туфли — и метнулась под защиту Владимира Ильича. Правда, уже перед самым проемом между постаментом и стеной девочка что-то замешкалась, заставив мое сердце испуганно сжаться: щель-то узкая, а вдруг не пролезет? Но обошлось: щуплая Казанцева не без труда, но в нее протиснулась.

Что до меня, то я по-быстрому подхватил со стола крамольные карты, запихнул их в карман брюк, сунул ноги в кеды — зашнуровывать обувь времени уже не было, оставил так — и торопливо осмотрелся: вроде, все пристойно… Ага, блин: если не считать белого гольфа на полу, неосторожно оброненного напарницей по пути в укрытие!

Пулей метнувшись к Яниной потере, я подобрал злополучный гольф, скомкав, швырнул в щель вслед за его хозяйкой и даже еще успел сделать пару шагов в направлении двери — прежде, чем та распахнулась и в комнату вошел старший вожатый.

— Резанцев, у тебя шнурки развязались! — бросил он мне с порога.

— Да? Ой, и правда! — изобразил я удивление и присел на колено, заодно надежно перегородив Максиму проход к бюсту вождя пролетариата.

— А где второй дежурный? — обвел визитер глазами помещение. — Казанцева, если не ошибаюсь?

— Отошла на минутку в корпус, — откликнулся я, неспешно возясь со шнурками кедов.

— Что значит, отошла? — нахмурился Максим.

— Ну, понадобилось ей срочно… В туалет, наверное. А что такого? — перешел я в осторожную контратаку. — Разве не специально для этого парами дежурят? Чтобы один, если что, мог отлучиться?

— В принципе, да, — помедлив, согласился старший вожатый. — Но лучше такими делами заниматься не посреди дежурства! — добавил он строго. — У вас была возможность после обеда, следующая представится перед полдником!

— Девочка… — с робкой улыбкой развел я руками. — У них там свои нюансы…

— Да уж, беда с ними, — неожиданно согласился Максим, подумав, похоже, о чем-то своем. Затем он положил на стол свою ношу — я только сейчас рассмотрел, что это были свернутые газеты — очевидно, «Пионерка» и «Комсомолка».

— Свежие номера, — проследил за моим взглядом старший вожатый. — Нужно их подшить. Дай пройти — возьму в ящике дырокол, — шагнул он ко мне.

Ящик, о котором говорил Максим, располагался в тумбе под столом — почти напротив нашего с Яной заветного лаза.

— Сейчас, секундочку… — покончив с правым шнурком, я только-только взялся за левый. — А давай я сам подошью! — предложил снизу, так и не освободив собеседнику дорогу.

— А справишься?

— А что там справляться-то? Пара дырок и веревочка!

— Гм… — задумался старший вожатый. — Ну, хорошо, — решил он. — Вообще, это как раз обязанность дежурного!

— Вот-вот! — с пылом подхватил я.

— Только чтоб аккуратно!

— Конечно, как же иначе! — заверил я Максима.

Несколько секунд тот еще постоял, словно о чем-то размышляя, затем обронил:

— А со шнурками внимательнее! Наступишь на развязавшийся — и в пол носом!

С этими словами старший вожатый покинул пионерскую.

— Можешь вылезать! — убедившись в окно, что Максим действительно уходит, бросил я через плечо Казанцевой — почему-то громким шепотом.

За постаментом послышалась возня, и девочка показалась из проема у стены.

— Ты мне гольфом прямо в нос попал! — заявила она первым делом. — А там еще и пыль жуткая — еле-еле сдержалась, чтобы не расчихаться!

— Ну, извини, — хмыкнул я. — Ничего себе у тебя видок! — заметил затем.

Девочка торопливо оправила подол, но я имел в виду совсем не это: ее еще недавно образцово-белая парадная рубашка была сплошь в густых черно-серых отметинах.

— Вот же ж!.. — досадливо скривилась Яна, обнаружив, что вся перепачкалась. — Лучше б я успела еще раз тебе в карты проиграть! — в сердцах заявила она: юбка, галстук и один из гольфов у нее в руках выглядели чистыми — по крайней мере, по сравнению с рубашкой. — И что теперь делать? — в отчаянии вопросила Казанцева.

— Сбегай, переоденься, — пожав плечами, предложил я. — Хотя да, — почти сразу сообразил, что не все так просто, — нужна же пионерская форма…

— У меня есть белая блузка! — просияла тут девочка. — Правда, она не очень пионерская, но выйти в заднем ряду на линейку — сойдет! — бросив на стул вещи, кроме юбки, Яна принялась натягивать последнюю. — Ничего,