Шахиншаху шах - Андрей Готлибович Шопперт Страница 56

Берег Индии увидели ближе к обеду, но его присутствие впереди почувствовал ещё за день. Практически пустое море стало то тут, то там раскрашиваться белыми парусами, а сегодня так даже уворачиваться приходилось, чтобы не столкнуться. В основном это были английские и голландские суда, торговцы — понятно. Больших линейных кораблей практически не было. Только раз им попались три английских фрегата с явно различимыми пушечными портами, которые тут же и открылись, когда русская флотилия поравнялась с ними. Белые флаги с косым синим крестом тут были никому не известны и непонятно, за кого англичане их приняли. Но, видимо, немного мозгов у наглов имелось и оценив шанс выстоять втроём против одиннадцати кораблей, как нулевые, англичане решили орудия спрятать. Интересное чувство. Точно знаешь, что будь у тебя один — два, да даже три корабля и эти джентльмены бы обязательно напали. Неистребим в них дух пиратства. Но вот когда за первыми тремя кораблями с Андреевским флагом вдруг на горизонте вырисовывается целая стена бело-красных парусов, то даже у пиратов миролюбивость просыпается. Приятно чувствовать за собой такую мощь.

Брехт бы мог рассказать Вильстеру как закончится португальское владычество на Гоа. Конечно, не рассказал. Адмирал бы ничего не понял и принял бы за бред, переработал министр Обороны, в отпуск на море пора. А ведь история показательная и интересная.

В 1961 году индийские войска вторглись в Гоа. Те давай жаловаться в Брюссель, ратуйте мол, давайте пятую статью применим, разбомбим голозадых! И тут выяснилось, что статья 5 Североатлантического договора не работает, если на государство-член НАТО нападают вне Северной Атлантики. Через несколько дней началось наступление индийских войск и на две оставшиеся колонии Португалии в Индии: Даман и Диу. А ещё через два дня все было кончено, Португалия капитулировала. Погибли 22 индийца и 31 португалец (около пяти тысяч португальских военных были взяты в плен), над бывшей Португальской Индией взвился триколор с колесом Ашоки.

Порт на Гоа это не просто полоса берега, там узкая и местами извилистая бухта являющаяся продолжением реки. Сунувшиеся было туда русские моряки поняли, что это не простое мероприятие. Все одиннадцать судов к причалу не подойдут, а на рейде все корабли не уместятся, перегородят выход из бухты. Пришлось восемь кораблей оставить у входа в бухту. К причалу с помощью высланного на вельботе лоцмана подошло только три корабля: «Россия», «Принцесса Анна» и трофейный двухпалубный бриг «Посейдон». Не запугивать мощным кораблем хотели местные власти. У Посейдона открылась течь в самом низу трюма, хорошо уже почти у берега, видимо была пробоина, её заделали пираты, но наспех и вот время заплатки пришло, отвалилась.

Событие шестьдесят третье

Я не огорчаюсь, если люди меня не понимают, — огорчаюсь, если я не понимаю людей.

Конфуций

Как объяснили Юрию Даниловичу в порту, рулил Португальской Индией, а заодно и всеми колониями Португалии кроме Бразилии «губернатор» (governador), когда же на высокий пост назначался представитель высшей знати, ему помимо того также жаловался почётный титул «вице-король» Viso Rey или ViRey. Жил товарищ в центре города во дворце, которому мог и сам король Португалии позавидовать. Рядом находился высоченный католический храм с витражами цветных стёкол и зелёными медными украшениями. Тут же напротив была и ратуша. И в целом город напоминал такой маленький Лиссабон. Ничего экзотического, коробки домов под черепичными красными крышами и широкие улицы, замощенные булыжником. И главное, видно было, что это вот не вчера построили, вон, тому высокому зданию в три этажа с колоннами и портиком могло быть и сто лет.

К вице-королю на приём нужно было попасть. У адмирала Вильстера с собой были письма к нему от короля Жуана V Великодушного и ещё нескольких больших начальников из Столицы, а ещё письмо от тестя. Самое же интересное, что теперь этот вице-король и, наверное, очень важный чиновник был родственником Юрию Даниловичу, ведь «тестюшка» дон Фернандес приходился ему кузеном, что бы это не значило. Фамилии-то разные. Звали говернадора или вице-короля Don Pedro de Mascarenhas, conde de Sandomil. Дон Педро Маскаренас граф де Сандомил.

— А скажи любезный, — адмирал подошёл почти к воротам дворца губернатора, но был остановлен бравым таким военным в красно-синем ярком мундире, — Как мне повидать графа де Сандомила?

— Проваливай! — и за алебарду покрепче ухватился часовой.

— Странное у тебя имя, братец? — решил не убивать сразу невежду адмирал Вильстер.

— Педру — странное имя? — заинтересовался красно-синий.

— Извини Педра, я не очень хорошо португальский знаю. Я думал, что ты представился, и твоё имя «Проваливай».

— Это твоё имя — «Проваливай», а ещё «Пошёл вон»! — алебарда в руках солдата чуть опустилась, и пика на её конце почти уперлась в то место, которым Юрий Данилович делал племянников вице-королю. Или внучатых племянников? Или внуков? Там чёрт ногу сломит в этих родственных связях.

— Петро, а ты можешь дать в рожу этому Педру? — повернулся Вильстер к двум боцманам, что несли за «родичем» сундук с подарками, для говернадора.

— Легко, Ваше Превосходительство, — Ну, кто так бьёт? Замах был богатырский, но видимый и предсказуемый и Педру увернулся. Почти увернулся. Он сделал прыжок в сторону. И вдруг встретился с огромным кулаком, которого там не могло быть.

Летел красно-синий не меньше сажени. И вставать не собирался, на замусоренном соломой въезде в ворота остался лежать и даже ножкой не подёргивал.

— Это что тут происходит⁈ Мать перемать! — португальские ругательства, на счастье выскочившего из-за ворот офицера, сын главного русского пирата не знал.

— Этот ушлёпок оскорбил адмирала Российского флота и родственника вашего вице-короля, — счёл нужным сообщить матершинику Юрий Данилович.

Да, знакомство с родичем сразу не задалось от колонн, за которыми скрывались от солнца стражники, к ним бежало трое ещё красно-синих. Бежали с алебардами наперевес.

— Офицер. Я зять вашего губернатора и адмирал Российского флота! Вы уймитесь сами и солдатиков уймите, а то отправит вас дон Педро со мной в Охотск. Там холодно… И голодно.

— Взять его! — а понятно, почему Португалия сдаёт одну колонию