Вадим Денисов - СТРАТЕГИЯ: Спасатель Страница 57

   Широкий и длинный дощатый причал всё ближе. Народу не видно, но лодок в секциях причала много. Берег пуст, большинство манильцев, похоже, еще спит. Лишь одинокий улыбающийся мент или охранник смиренно поджидает нас — сонный, похоже, действительно добродушный. На поясе большой блестящий револьвер и дубинка-тонфа, на груди какой-то значок.

   "Гугль" легонько ткнулся бортом о привальную доску, я быстро выскочил на причал, начал вязать конец на рубленый деревянный кнехт.

   Мент подошёл ближе. Местная  Манила  по прежнему говорит по-тагальски и по-английски. Я даже выучил одно важное слово — "мабухай": в переводе с тагалога, языка тагалов, главной народности Филиппин, это означает "здравствуй".

   — Мабухай!

   — Мабухай! — и улыбчивый таможенник сразу перешёл на английский. — Меня зовут Ванчай, я таец. Бригада охраны пристани и рынка. Кто, откуда, цель приезда?

   Бригада? Звучит многообещающе.

   Я вкратце стал рассказывать немудрящую легенду о Шанхайском бытие молодого доморощенного агронома. А здесь прицениться хотим, техника нужна, культиватор или даже мини-трактор. Всё это время боец бригады благосклонно качал головой, но, когда я споткнулся с переводом слова "прописка" и в сердцах произнёс его по-русски, Ванчай вдруг резко оживился.

   — Скажите "водка"! — неожиданно попросил он.

   — Ну, водка, — машинально брякнул я.

   Поймал, подлец.

   — О! Зёма! — на отличном русском языке вскричал охранник. — Так ты русский! Подожди, зёма, давай поговорим! Я ж из "лумумбария"! В РУДН учился!

   Как вы считаете, есть, от чего обалдеть?

   Удивительно, но я тут же проникся общностью прошлого: первый встреченный мной человек, судьбой связанный с Россией, некогда, пусть и временно, пребывавший там. Мы зацепились языками и начали бодро вспоминать сладкую московскую жизнь. Всё на русском и всё мимо Ленни, которой и пришлось самой вытаскивать на берег невеликое наше имущество.

   В конце короткого диалога КВН-таец произнёс:

   — Ну же, ёлки! В общем, не боись, бросай всё, никто ничего тут не тронет и вас не обидит, обещаю эту, как её, крышу! Только длинноствол нельзя, закрою в будке. А пистолеты носи... Ну, скажи ещё раз, друг, как тебя зовут!

   Он аж приплясывал от восторга.

   — Федя.

   — Федя!! Какое красивое слово, какие звуки! Это же чистая Москва! Федя-я... Ты же, наверняка, будешь в Россию пробираться?

   Никогда и ни за что я не смогу скрыть цели своего похода. Всем всё ясно.

   — Ты же радио слушаешь? Они уже и футбольные матчи начали транслировать, на русском! У нас никто ничего не понимает, так и им и перевожу, под пиво, в харчевне у старого китайца. И все болеют!

   "Радио Россия" мы слушаем, но редко, в последние дни банально не было времени, какой-то калейдоскоп событий. Но кое-что знаю. Например, то, что — немыслимое ранее дело! — немцы влились в Русский Союз и теперь Берлин есть просто город объединённого русского анклава. И народностей там уже эге-гей.

   Но вот футбол...

   — Ты серьёзно?

   — Что ты! Знаешь, — лицо охранника вдруг погрустнело, — иногда я думаю, что тоже свалил бы, имей возможность... Кто я здесь? Мент поганый, хули. А ведь Ванчай в Москве был артистом, я в КВН играл, мне сам Масляков руку жал. Эх.

   И он неожиданно тихонько запел до боли родное:

   — Мы начинаим кавэ-эн-н, длиа чиво, длиа чиво-оо...

   Как мне потом всё это Ленни объяснять? Сборная команда КВН, РУДН им.П.Лумумбы, Александр Масляков, филиппинский таец из Москвы...

   Полный сюрреализм.

   Тепло попрощавшись с кавэнщиком, мы, согласно инструкциям, поднялись наверх и пошли к базару. Тут люди работают, и очень споро, все торопятся. Пахнет какой-то химией, дымом, кожей, нефтепродуктами, вспотевшими телами... Из большого ангара несколько человек вручную выкатывают старинный бортовой грузовик, ни за что не определю марку.

   Мы с Zicke прошли мимо низких зданий складов, среди которых имелись три серых морских двадцатифутовых контейнера с надписью "FESCO", протопали мимо пары ещё закрытых магазинчиков и вышли к торговым рядам — огромные плетёные ворота ведут внутрь Рынка. Хочется сразу окунуться в эту атмосферу — ничто так не проявляет характер людей нового для вас места, как местный базар.

   Но сначала нужно зайти к другу Джая.

   Опрашивать никого не пришлось, большая кузня перед проходом к торговым рядам и характерная вывеска сразу показали нам правильный путь. Сбоку от кузни болтались трое молодых людей тревожного вида. Один качался в большом гамаке, двое играли в шахматы. А на кровле-то антенна, и вполне серьёзная!

   Нам сюда.

   Бонифацио я заметил сразу, такого не спутать.

   В неброских чёрных джинсах, в тщательно отутюженной белоснежной рубашке и солнцезащитных очках, ветеран филиппинской SWAG производил обманчивое впечатление обыкновенного преуспевающего человека. Но Федю ему не обмануть. Бони всего лишь пару секунд посмотрел на меня из-за прилавка и медленно снял очки.

   За спиной владельца лавки, на покрытых панелями из плетёного тростника стенах и стендах висели и лежали интереснейшие предметы, но я их пока не замечал, видел лишь острые и опасные глаза Бони. Верю. Подобный волчара и должен был вальнуть приснопамятного Абу Саифа. Это глаза бывшего матёрого волкодава, на закате карьеры, волей случая, поменявшего полярность. Во взгляде сквозят остатки ментовского менталитета, расчётливость грамотного бандита и страх узнавания: "Что скажет настоящий волкодав, увидев меня тут". Какой-то скрытый стыд.

   Бони, лишь мельком кивнув притихшей Ленни, теперь, очень внимательно, молча осматривал меня. И, через несколько секунд молча же, жестом дал понять, что покупателя во мне в упор не видит — приложил два пальца к плечу, напоминая о погонах. Я кивнул — МЧС-звание у меня есть, да и срочная за спиной, достал "верительные грамоты" в виде небольшой записки от Джая, и протянул "спецу". Содержание записки было мне известно заранее, индус поступил корректно. Впрочем, при другом варианте, я бы ни к какому такому "дружку" не пошёл бы. Да и вряд ли б поехал.

   Пока хозяин лавки изучал записку, я начал осматривать выставку.

   Вот это богатство! Вот это коллекция! В Шанхае имеются две небольшие кузни, и лавчонка похожая есть, но там нет и пятой доли местного ассортимента. Как я понимаю, особую гордость хозяина составляет отличная подборка "староземного" холодного оружия — наверняка, вместе с Крепостью досталась, другого пути попадания сюда такого числа отличных старинных клинков я просто не вижу. Да, тут есть, что выбрать, непременно один-другой клинок куплю.

   За спиной хозяина большое окно с видом на реку, вот торговая пристань, и даже "Гугль" можно различить среди ряда лодок. Значит, он вполне мог видеть, как мы причаливали.

   — Что же, tovarisch, я всё понял. Джай передавал что-то ещё?

   Откуда догадался о посылке?

   Заметив моё лёгкое удивление, он махнул рукой, мол, не существенно. Хитрый индус меня таки переиграл. Точку поставил где-то? Учись, Федя, учись.

   — Да, есть ещё и посылка, — откликнулся я, доставая из мешка небольшой угловатый свёрток, часть трофеев. Рация с зарядником, скорее всего.

   — О! Давай сюда, приятель.

   Бонифацио встал, обогнул прилавок и, сильно хромая, подошёл ко мне.

   — Леопард, — пояснил он, — на третий день попадания сюда. Мы ещё ничего не знали, толком не представляли, где очутились, и большого опыта охоты не было ни у кого... А звери здесь крупные.

   Ещё какие крупные. Мы с гуркхами одного видели, бродил в степи неподалёку от RV, размером со льва кисун... Секунду помедлив, учитель фехтования быстро раскрыл балисонг, вспорол упаковку и аккуратно сунул внутрь узкий клинок. Твою мать! Кокаин, поди! Ну, Джай, ну, зараза! Наркокурьера из меня сделал!

   Реагируя на очевидные эмоции, Бони мягко засмеялся.

   — Зря ты так нервничаешь, здесь это дело законом не преследуется. Всё регулируется лицензиями и квотами. Нужный, ходовой товар. Ему обрадуются даже в Бёрне, молодой человек. И не стоит смотреть на меня с таким удивлением... Я понимаю, русских готовят с большой идеологической накачкой. Но все пороки и грязь опустились на эту Новую Землю вслед за людьми, и я очень удивился бы, узнав, что такого не случилось.

   Он снова сел за стол.

   — К примеру, в Маниле есть свой миниатюрный Сохо, "квартал греха". Массажные кабинеты никуда не делись, вечное ремесло продолжает процветать. Азартные игры, лотереи, — этого вы, наверняка, и в Шанхае насмотрелись. А у нас ещё есть и петушиные бои. Раз в неделю, как всегда и было принято в этой стране. Страсть филиппинцев к петушиным боям гипертрофированна. Говорят, случись землетрясение или пожар, настоящий тагал сперва спасет любимого бойцового петуха, а потом уже жену и детей... И при всём этом филиппинцы, южный островной народ, часто носят испанские имена, говорят по-английски и верят в Христа с Мадонной, мы единственные на всю Азию католики. Разводы в Маниле запрещены, а семейные узы незыблемы. То, что у вас, русских, зовется, если мне не изменяет память, "седьмая вода на киселе", тут ближайшее родство. И кокаин этому никак не помешал. Всё регулируется, хм... добрыми людьми.