Иван Кузмичев - Поступь Империи. Бремя Власти Страница 59

— Однако в жизни разное случается и порой важно вовремя пресечь глупость, чтоб не допустить разорения и позора. Посему предлагаю вину для молодого генерала вынести Генеральному Штабу. Там-то уж командиры точно знают, насколько виновен генерал Митюха.

Государь удивленно воззрился на боярина. Подобного спича он не ожидал, как впрочем и многие собравшиеся. Недовольный ропот прошелестел по залу. Со своего места поднялся другой боярин — Александр Михайлович Заступин. Статью он так же обделен не был, правда по большей мере оная заключалась в наследии предков, а не личной наработке, как у Хватова.

— Юрий Ефимович правильно сказал, но забывать о том кто и кому должен подчиняться нельзя. Посему наказание для генерала должно быть строгое, чтоб остальным неповадно было. Иначе уже через год от этой напасти избавиться не удастся, — боярин Заступин погладил аккуратную бородку и степенно сел.

Зал одобрительно заурчал, словно ненасытный зверь, получивший кусочек мясца: совсем чуток, но все же больше чем ничего. Голод на некоторое время утолен.

Следом один за другим встали еще пятеро уважаемых людей. Каждый говорил нечто новое, но смысл все равно сводился к тому, что оставлять безнаказанным проступок Прохора Митюхи нельзя.

Молодежь забалует.

Император же слушал говоривших, и мотал на несуществующий ус, примечая, что каждый кто высказывался, принадлежал к той или иной влиятельной группировке. Главы же предусмотрительно следили за реакцией государя со стороны. Ни один из одиночек не встал с места, предпочитая со столь щекотливым вопросом постоять в стороне.

'Очередная отрепетированная постановка, что ж тем интереснее в ней участвовать', - про себя заметил Алексей.

— Все высказались? Вот и хорошо, значит и наказание для генерала Митюхи должно быть соизмеримо с проступком! Согласны?

Зал довольно поддержал, хотя кое-кто из сидящих в креслах бурчал недовольно. Император даже удивился — кто это Прохора выгораживает.

— Посему генерал-майор Митюха с сегодняшнего дня лишается звания…

'Как же так?!' — сердце витязя пропустило удар, кровь отлила от лица и только вцепившиеся в кафедру пальцы не дали ему упасть на пол.

В одно мгновение силы почти оставили Прохора, хотя и готовился к участи ужасной, но услышать подобные слова от Старшего Брата оказалось слишком больно. Витязь с трудом смотрел на государя, и не слышал, что тот говорит. Только спустя пяток секунд тишина спала и будто издалека до него донеслось:

— … Прохор Митюха лишается досрочно. Однако разбрасываться столь ценными кадрами нельзя, ему предстоит нести службу в западных краях, готовя земли и люд к беспокойным и опасным временам в чине губернатора Белой Руси.

Витязь стоял словно оглушенный.

Зал молчал. Переваривал приговор. Секунда, другая и на лице каждого проявляется истинная реакция на известие. Ох какие взгляды бросали именитые мужи на молокососа-витязя! Того и гляди испепелят на месте. Да и было с чего — эту должность уже больше шести месяцев 'обрабатывали' сразу три влиятельнейших группировки знати. И когда им уже почти удалось договориться друг с другом, кому 'столоваться' происходит такой облом!

Император кивнул графу Рагузинскому. Тот ударил пятой распорядительного посоха об пол:

— Судилище окончено. Все свои пожелания каждый присутствующий может передать с нарочным не позже третьей пятницы сего месяца.

Пока Савва говорил, Алексей встал с трона и скрылся в боковой двери. Туда же чуть позже под надзором двух охранителей ушел и Прохор Митюха.

Остальным же предстоял нелегкий путь по неширокому коридору, петляющему, будто заяц от волка, среди краснокаменных стен и выводящий гомонящий люд прямиком к главным воротам Кремля.

Сегодняшний день знать запомнит надолго. Особенно те, кто жаждал падения ненавистного витязя, успевшего за свой недолгий век перебежать дорожку не одному влиятельному сановнику…

Князь Федор Михайлович Волконский редко ошибался в людях. Именно поэтому, не смотря на казалось бы неказистые успехи на государевом поприще при Петре, он сумел выбиться на первые роли при его сыне — человеке деятельном и куда более прозорливом, нежели его именитый батюшка.

Сегодня Федор Михайлович в этом в очередной раз убедился. Благо, что ожидал чего-то подобного — необычного, а вот многие неизвестно почему решили, что государь возьмет и казнит своего вернейшего ставленника ну или на худой конец упечет в такие дали о которых и сибирский народец ни сном, ни духом.

Впрочем, по правде говоря, наказание все же последовало и не малое. Если разобраться, то молодой генерал действовал куда грамотнее своих старших товарищей. Это князь выяснил первым делом. Ибо для составления собственного мнения на любое действие, или событие нужно изучить оное со всех сторон, потому как даже самое 'непредвзятое' мнение все равно слегка, но искажает истину. И это в лучшем случае.

Жаль только, что назначение опального генерала на должность губернатора многих привела в скрытое бешенство, лучше бы эти 'одаренные' императору это напрямую сказали. Вот была бы потеха! Эх… Мечты.

И ведь паскудство какое — после беспорядков и ранения императрицы, берложники роют так, что впору забиться подальше от переполоха, переждать годок, а может два, тем более что и поместья имеются. Вон в Рязанском или Переяславском уезде. Не так, чтоб уж далеко, но все же. Но самое обидное для князя — он в этот раз ни в чем не замешан, но из-за связей в кое-каких махинациях в любом случае попадет в разработку эсбешников, ухвати они хоть намек на ниточку, ведущую к нему.

Немало Родов на этом погорело и хоть многим удалось откупиться от государя, но грешки, то никуда не делись — все под сукном лежит. В случае нужды появится заветная папочка на свет и голову долой.

Однако князь Волконский свои теневые дела на протяжении года не столько свернул, сколько увел подальше от Москвы и наместников императора. И теперь поверенные трудятся за Уралом, под Астраханью и в Архангельске, а лучшие отряды убыли за пушниной или занимаются охраной торговых караванов в Циньскую империю да в Персию…

— Дозволь батюшка отвлечь от дум.

В кабинет Федора Михайловича вошел шестнадцатилетний наследник. Князь с неохотой оторвался от тяжких дум — слишком велик шанс сорваться в пропасть, прими он одно неверное решение. Правда и от сына отмахнуться он не мог — даром, что ли воспитывал по своему образу и подобию?

— По шалости аль по делу пришел?

— Знаешь ведь, батюшка, о чем думы мои, пошто обижаешь? — нахмурился Олег, сын Федора, наследник немалого состояния и земель.

— Взрослеть тебе давно пора, в твои годы кое-кто уже полки водит или заводы на Урале строит.

— Так и я не лыком шит — немало толковых дел за мной, — насупился Олег.

Князь на это ничего не сказал — сын, и правда, в последнее время взялся за ум, его будто подменили. Посему и давить слишком сильно глава не собирался, скорее держал наследника в тонусе. Расслабляться в такое время нельзя, иначе более хваткие заберут все самое лакомое. А ты потом ищи ветра в поле.

— Выходит готов?

— Что прикажешь, то и сделаю, батюшка, — кивнул Олег.

— Ты давай не юли, говори — чего надумал.

Брови князя сошлись на переносице. Он не любил когда на прямой вопрос собеседник уходил от ответа. И хоть эта привычка не единожды приносила главе неприятности, избавляться от нее он не считал нужным.

— Я согласен ехать в Юрьев в качестве помощника боярина Быстрецкого.

— Молодец, — улыбнулся князь.

От столь резкой смены настроения отца Олег удивился и куда внимательней глянул на стол перед батюшкой. Уж не пил ли сегодня он хмельного? Однако ни намека винный дух не то чтоб на столе, а в самом кабинете не было. Да и глаза князя Волконского жесткие, ни чуточку не подобревшие.

— Однако ж, поехать тебе придется в Ригу.

— Зачем? — сразу подобрался Олег. Очень уж подобное походило на очередную проверку, коих и без того наследник прошел не один десяток.

— Государь направляет в западные волости своего ставленника, Прохора Митюху. Слыхивал о таком?

— Кто ж про самого молодого и успешного генерала не знает, — хмыкнул наследник.

— Вот и хорошо, потому как в скором времени тебе предстоит познакомиться с ним поближе. И лучше тебе стать с ним хорошим товарищем, а лучше другом.

— А не многого ли ты хочешь, отец?

— Тебе сын еще предстоит узнать какого это — вести за собой людей не жалкие пару месяцев, а всю жизнь. Успех множества мероприятий зависит именно от того как ты поставишь себя с собеседником, добьешь ли его внимания и благосклонности. Посему постигай науку пока есть шанс.