Несознательный 2 (СИ) - Каталкин Василий Страница 59

— И вот еще чего, — прекратил веселиться главный конструктор, — придется тебе еще одну задачу на себя взвалить. Нужны корабельные ракетные системы с дальностью действия в двести пятьдесят километров.

— Понятно, — улыбка враз сошла с моего лица, ибо думал, что удалось откосить от крылатых ракет.

Тут ведь в чем проблема, только одним пороховым двигателем ракету на такое расстояние не забросишь, импульсный двигатель тоже не подойдет, слишком мала у него тяга, ведь скорость такой ракеты должна быть значительно больше скорости звука. Значит, придется разрабатывать прямоточный двигатель с тягой чуть больше веса ракеты, но для работы прямоточного двигателя требуется набегающий поток воздуха, а это означает, что на начальном этапе снова нужен пороховой ускоритель, да не стандартный… Да чего там говорить, ракеты примерно с такими характеристиками разработали в семидесятых годах, и назвали их П-800 «Оникс», так что ничего мне здесь изобретать не надо, зато придется мудрить с системой наведения, а то слишком велика разница в электронике сороковых и семидесятых годов.

— Не кривись, тут одну тему мало кто ведет, — принялся успокаивать меня Челомей, — расширим мы твой отдел на десяток единиц.

Ага, насчет «не одну тему» это он в точку попал, не привыкли здесь еще к такой специализации, для всех если занимаешься ракетной тематикой, то сюда все входит, от небольших ракет, весом в сотню килограмм, до весьма солидных, как в моем случае. И дела им нет, что конструктив там никак не пересекается, работами должны заниматься разные коллективы, а не добавленный десяток конструкторов.

— А толку от этого? — Продолжаю переживать насчет «десятка единиц». — Пока они в работу вникнут, а наверняка потребуют с нас проект «еще вчера». А там исследовательские работы нужно будет проводить.

— Ну не так, чтобы уж очень срочно, но к концу года проработанный проект ты должен предоставить.

Хм, а сроки действительно божеские, чувствуется, что война закончилась. Ладно, можно рискнуть, главное чтобы потом начальство волюнтаристским методом сроки не поменяло.

— Вот и хорошо, — обрадовался Владимир Николаевич, что все обошлось без долгих убеждений, — здесь, думаю, даже без ученого совета можно обойтись.

— Да, вот кстати, насчет ученого совета, — мстительно улыбнулся я, — не пора ли от него вообще отказаться. Задания конструкторскому отделу спускают сверху, сроки устанавливают жесткие, но убеждать ученый совет приходится на общих основаниях. А ведь там никто за срыв задания не отвечает, стоит ли на него время терять?

Но Челомей сразу мне на это возражает:

— А вдруг, отдел предоставит нежизнеспособный проект?

— Но если бы проект с тяжелой ракетой обсуждался на ученом совете, он бы точно не прошел, — продолжаю я гнуть свою линию, — по крайней мере, двигатель бы обязательно зарубили, да и другие конструктивные находки оказались бы под сомнением.

Однако у Владимира Николаевича и на это находится возражение:

— Но тогда никто не будет в курсе, какими работами занимается отдел, как тогда знакомить всех с перспективными работами?

— Зачем авиаторов знакомить с ракетной тематикой? — Продолжаю свое наступление. — Ведь они не будут нести ответственности за свои решения. Считаю, что в обсуждении проекта должны участвовать только профильные специалисты.

— Хм, в этом есть здравое зерно, — сдался главный конструктор, — надо будет подумать над этим.

Вот и пускай думает, а я не должен уговаривать тех, кто мало чего понимает в ракетной тематике и только стремится тешить свое эго. Попробуй я выступить против каких-то их идей, заклюют всей толпой, пусть хоть трижды буду прав.

Ладно, пока иду в свой отдел, последнее время он для меня как тихая гавань, только в нем душой отдыхаю, так как дома сейчас наступил дурдом, все усилия женской половины направлены на удовлетворение потребностей малыша, хотя, какие у него могут быть потребности? Ему в это время надо только есть и спать, ну еще, чтобы вовремя пеленки меняли.

— «Ах, тише, тише — Миша спит».

Я на это только усмехаюсь, уж мне-то точно известно, что если малышу хочется спать, то ему в этом шум не помеха, было время в той реальности, пожил с семьей рядом с аэродромом. Иной раз грохот от взлетающих самолетов в квартире такой стоял, что разговаривать было невозможно, а малыш спал и внимания на него не обращал, привык. Кстати, тут тоже аэродром по близости расположился, так что шума и без меня хватает.

А вот с пеленками и распашонками скоро будет действительно беда, пока маленький еще действительно маленький, особого напряга нет, прополоскали их чуток, и повесили сушить. А вот дальше потребуется стирать, а там уже без стиральной машины — туши свет… Кстати, насчет стиральных машин, в советском союзе, помнится, первые стиральные машины в СССР взялись производить в начале пятидесятых и пользовались они тогда бешеной популярностью. Так может быть замутить что-то подобное, ведь ничего сложного там нет: бак, активатор, привод на него от двигателя и пусковое устройство. Зато, какое облегчение хозяйкам (и их мужьям) в быту. Хм, а почему нет?

Где-то с час занимаюсь проектом стиральной машины, которая опередит время лет на тридцать, а потом передаю эскизы одному молодому конструктору, который недавно появился в коллективе и жаждет показать себя в работе.

Его глаза сначала загораются радостью — как же первая самостоятельная работа, а потом, по мере разглядывания эскизов, поднявшееся было настроение, начинает покидать его.

— Что это? — Смотрит он на мои художества.

— Эскиз стиральной машины, — пожимаю плечами, — война закончилась, нужно подумать о товарах народного потребления.

— Но это же уровень дипломной работы. — Слышу в ответ.

— Зря ты так думаешь, — усмехаюсь в ответ, — спроектировать какую бы то ни было вещь, чтобы она работала, не трудно, чтобы работало хорошо, уже сложнее. А вот рассчитать так, чтобы она стала прообразом для будущих конструкций, это уже доступно немногим. Ну как берешься доказать, что можешь, или мне искать другого исполнителя?

Ага заколебался, все-таки сволочь я беспринципная, без зазрения совести применяю свой дар убеждения и он срабатывает, вижу, как хорошее настроение снова вернулось к молодому человеку. Вот и хорошо, ведь известно, что лучше иметь дело с увлеченным своей работой человеком, чем с тем, кого заставили что-то делать в приказном порядке. И да, надо бы как-то вписать эту работу в план по отделу, а то ведь хоть коллектив у меня более или менее спаян, а доносы пишутся регулярно, просветил меня на эту тему Челомей. Даже подумать страшно, сколько бумажек исписали бы, если не серьезные успехи отдела.

И еще одно неотложное дело, завтра пора подавать документы в МАИ, как раз с этого года там разрешили обучаться заочно, жалко только, что не у Иноземцева Николая Викторовича, который именно с этого года организовал кафедру специальных (реактивных) двигателей, нет у него такой формы обучения. Может позже появится, хотя, по большому счету, мне все равно, главное документ об образовании, а так «железяка» в этом плане дает гораздо больше, чем мне может дать учеба.

Глава 13

Оливье и майонез

«Уж сколько раз твердили миру…», вот и дожил я до лизоблюдов, а вроде бы выгляжу еще молодо. Интересно, что подвигло этих немолодых людей, а им уже далеко за тридцать, так прогнуться под начальство? И ведь были бы они серыми посредственностями, где прогиб позволял бы им выжить, так ведь нет, замечательные специалисты, но что-то у них в генотипе не срослось, лебезят без зазрения совести, от приторности скулы сводит. А вроде бы не давал я повода к таким отношениям, не рычал, не запугивал, всегда стремился поощрять людей к высказыванию своих мыслей, ведь среди них часто проскакивают оригинальные идеи. И что теперь делать? И терять таких классных специалистов плохо и оставлять их здесь нельзя, в конечном итоге от обоих придется избавляться, так как иначе в коллективе начинают расти нездоровые тенденции.