Каратист: полный контакт. Том 1 - Алим Тыналин Страница 59

Все вещи воспринимаются одинаково спокойно. Даже равнодушно. Поэтому позволил ей уйти.

Потом услышал шаги во дворе. Увидел в окне, как стройная фигурка девушки шагает к воротам. И побежал следом.

Выскочил на улицу. Догнал Настю на улице. Поймал за руку.

— Подожди.

Развернул к себе. При тусклом свете далеких фонарей увидел, что по щекам девушки текут слезы.

— Прости, малышка. Я замотался и забегался. Столько всего навалилось после возвращения из леса.

Настя стояла передо мной. Всхлипывала. Но тут вскинула голову. Поглядела на меня.

— После какого возвращения? Из леса? Но Рома говорил, что ты уехал на практику. Ты что, все это время был в лесу? В нашем лесу?

Она покачала головой. Попыталась вырвать руку.

— Ты псих, Витя. Самый настоящий псих. По тебе психушка плачет. Зачем только ты попался тогда мне на глаза? Как я теперь забуду тебя?

Эка ее проняло. Неужто девушка так сильно втюрилась в меня? В самого неподходящего для любви парня.

Потому что, я сейчас нацелен на все, что угодно. Но только не на отношения. Вернее, больше на развитие в боевых искусствах. И не хочу отвлекаться на девушек.

— Послушай, Настя, — я отпустил руку девушки. — Давай я тебе все объясню. Чтобы ты знала всю правду. На самом деле, ты очень нравишься мне. Очень. Я не шучу. Я бы с удовольствием стал твоим парнем. Ты прекрасная девушка. Красивая, умная, искренняя. Но тут есть одна загвоздка.

Я замолчал. Собирался с мыслями. Но Настя опередила меня.

— Я так и знала, — сказала она с обидой. — Мог бы сказать сразу. У тебя есть другая. Ну и ладно. Оставайся с ней.

О дьявол. Я же говорил, что не люблю объяснения.

Она хотела развернуться и уйти. Пришлось опять схватить ее за руку.

— Нет, постой. У меня нет другой. Вернее, была, но мы уже расстались. Давно. Я хотел сказать другое.

У Насти снова текли слезы.

— Я сейчас занят карате, — сказал я. — Занят так сильно, что у меня не остается времени на что-то другое. В том числе, на девушек. Причина только в этом.

Настя перестала плакать. Удивленно распахнула глаза.

— Ты серьезно? Как это может быть причиной?

Я кивнул.

— А почему нет? Я проиграл соревнования. А теперь хочу выиграть. Хочу совершенствовать свое мастерство. Отточить до небывалого уровня. И для этого мне надо полное сосредоточение.

Настя вытерла слезы и улыбнулась.

— Дурачок. Какой же ты дурачок. Не мог сказать мне это сразу? Да я согласна ждать хоть целую вечность. Если только ты будешь со мной.

Я посмотрел на нее. И больше уже не мог сопротивляться. Также, как и она.

Рванулся к девушке. Прижал к себе. Поцеловал. Настя не оттолкнула меня.

Наоборот, обняла меня так крепко, как только могла. И тоже поцеловала.

Так страстно и бурно, что я почувствовал кровь на губах. Не знаю, чью. Мою или девушки.

Но это неважно. Мы стояли на сумрачной проселочной дорожке. Между дачным массивом и сгоревшим лесом.

И целовались. Целовались так, будто в последний раз в жизни. Иногда я прижимал девушку так сильно, что она задыхалась. И тогда я отпускал ее, но она не хотела отстраняться.

Все мои барьеры пали. Что там за жалкий лепет про саморазвитие? Про аскетизм в увлечении карате? Беспомощные и глупые побасенки.

Все это мгновенно смели могучие потоки любви, молодости и страсти. Которым не мог бы сопротивляться ни один здоровый молодой человек. В моем возрасте.

А потом я легко поднял девушку на руки. И понес в свой дом. Чтобы вместе встретить последнюю ночь на даче.

Глава 24. Снова турнир

Утром я проснулся рано. Как и привык. За окном только занялся рассвет. В саду мелодично щебетала пташка.

Я посмотрел на Настю. Обнаженная девушка сладко спала на моем плече. Я осторожно перевернул ее. Снял с себя. Уложил на подушку и укрыл покрывалом.

Встал с кровати. Натянул трусы и шорты, вышел во двор. Первым делом отправился на пробежку. По дороге вдоль леса.

Сейчас прохладно. Даже слишком. Воздух свежий. Пожары прошли. Лес выгорел наполовину. Всюду попадались обгорелые стволы деревьев. Сожженный кустарник.

Но я сейчас думал не про это. А на бегу вспоминал прошедшую ночь.

Настя отдалась мне без каких-либо условий. Беззаветно. Сказала, что полностью доверяет мне, как мужчине.

Притом, что я оказался у нее первый. К счастью, у дяди в тумбочке возле кровати еще имелись изделия номер два — презервативы. Остались, не знаю с каких времен. Но вполне добротные.

Разных видов. Обычные советские, в конвертиках. Я не стал пользоваться ими.

Еще нашел заграничные. Там же, в тумбочке. Видимо, дядя достал их через Югославию или ГДР, куда ездил по работе. Или ему кто-то подвез из знакомых. Эти средства защиты сработали вполне комфортно. Минувшей ночью.

От воспоминаний о контрацепции я перешел на саму девушку. Мы уснули только поздней ночью. Около трех часов. Ночь любви прошла незабываемо.

Я поспал только пару часов. Потом проснулся. И сейчас бегу по дороге. Привычно. Босыми огрубевшими пятками. Иногда разгоняюсь до максимума. А потом сбавляю почти до ходьбы.

Через минут двадцать пробегаю дом Саввы. Он выглядит необитаемым. Кажется, приятель так и не приехал сюда. После пожара.

Предпочел отлежаться в городе. Вроде, он уже должен выписаться из больницы. Надо его навестить. В Москве. Где-то записан адрес. И телефон.

Я добежал до моей тропы. Места, откуда начиналась дорога. К моему ручью. Сейчас здесь все сгорело. Трава покрыта пеплом.

Но мне все равно надо углубиться в лес. Для отработки ударных упражнений. Поэтому я свернул с дороги. Побежал по тропе.

Вскоре я забежал глубоко в лес. Оказывается, в этих местах не все затронуто огнем. Многие деревья сохранились. Я использовал обгорелые стволы для разминки. Для отработки ударов. Стволы мягкие и удобные. Быстро расщеплялись.

До ручья я не добежал. Мой шалаш наверняка разрушен. Да и сам ручей тоже.

Поэтому я нашел камни. По дороге. Поработал с ними. Потом побежал обратно. Во дворе дачи сделаю силовые.

Когда прибежал обратно, Настя встретила меня на дороге. Сидела на пригорочке. У забора.

Она протянула руку. Я помог встать девушке.

— Ох, негодяй, — пожаловалась она. — Я еле хожу. Из-за тебя. Бедра болят.

Да, ночью я вспомнил, что она любит пожестче. И немного разошелся.

— Ты чего вскочила?