Михаил Ланцов - Помазанник из будущего. «Железом и кровью» Страница 6

- Увеличить выпуск патронов возможно в ближайшее время?

- Нет. Мы выжали все из наличного парка станков. А завод 'Ант' перегружен работой. Ему не до нас.

- Ладно. Что у нас дальше...

Когда, через три часа совещание закончилось, Александр чувствовал себя выжатым как лимон. Большой объем разноплановой информации, конечно, радовал, но все одно - изматывал. Отвык он от него за минувшие годы.

Глава 4

12 февраля 1865 года, Павел Матвеевич и Николай Иванович ехали на очередную ревизию коломенского завода паросиловых установок. Там снова произошло какая-то технологическая неприятность и требовалось их личное присутствие. Дорога была долгой, поэтому они неспешно обсуждали текущие проблемы.

...

- И все равно, я вас не понимаю! - горячился Павел Матвеевич. - Зачем нам делать такие массивные рельсы?

- Да поймите вы, это расчет на перспективу. Посмотрите на то, что с Николаевской дорогой творится. Что не год, то десятки миль рельсов под замену. То порвутся, то сотрутся, то изогнутся, то еще что-нибудь. А как сложные конструкции выходят из строя? Хорошо еще поворотов мало, а то бы зимой совсем за голову хватались.

- Надежность. Какая надежность? Это же уму непостижимо! Сто сорок пять фунтов стали на сажень рельса! А что? Чего мелочится? Давайте триста фунтов сделаем? Эти столетия пролежат!

- Павел Матвеевич, не горячитесь. Александр редко упрямится, но всегда по делу. Чутье его еще ни разу не подводило.

- Чутье... - недовольно проворчал Обухов.

- А разве нет?

- Сколько шпал планируется?

- Три с половиной тысячи шпал на версту .

- И здесь перестраховывается?

- Мне кажется тут что-то иное.

- В самом деле? - Язвительно спросил Обухов.

- Да. Я думаю, что Александр следует какому-то только одному ему известному плану.

- Это Николай Иванович не секрет. Многие уже давно за нашим цесаревичем замечают странную, практически мистическую целеустремленность. Он как будто упорно идет только ему видимой дорогой.

- Вот! Именно! Мне кажется, Александр знает то, что скрыто от простых смертных. Я даже иногда думаю, что он ясновидящий. Что вы улыбаетесь? Он ни разу не ошибся в главном. Даже тогда, когда уже все опускали руки, он настаивал и, в конечном итоге, добивался желаемого результата.

- Да, мне тоже так кажется. И эти разведывательные данные...

- Вы тоже заметили?

- Конечно. Слишком много очень странных 'разведывательных данных'. Я переписывался аккуратно с некоторыми своими знакомыми из Германии и Великобритании. Наводил справки. И вы знаете, ту самая печь, которую я уже в 1859 году построил, там сейчас только задумывают.

- Это не показатель. Разведчики могли найти материалы проекта до начала его реализации 'в железе'.

- Допустим. Но откуда Александр знал, что именно этот проект будет работать? Вспомните! Он был полностью, абсолютно убежден. И оказался прав. - Обухов выдержал паузу. - Я не знаю что думать.

- Ничего не думайте. Видимо, это выше нашего понимания. Я для себя решил, что мне удобнее соглашаться с Филаретом и считать Александра человеком, отмеченным божьей благодатью.

- Так вы во все это верите?

- Мне ничего не остается. Кажется это единственное объяснение, которое можно найти происходящему.

- А разведкой у него ангелы занимаются?

- Павел Матвеевич!

- Хорошо, хорошо. Давайте лучше сменим тему. Как у вас обстоят дела с пушками?

- Плохо. Очень плохо. Пятидюймовая гаубица совершенно не получается. Маиевский с отцом и сыном Барановскими уже просто не знают, что делать.

- А что именно не удается?

- Концепцию Александр подсказал верную, - Путилов выразительно посмотрел на Обухова и тот лукаво улыбнулся, - а вот с инженерным мастерством у нас не очень. Поршневой затвор, противооткатные устройства, легкий цельностальной лафет с раздвижными станинами, противопульный щит и прочие нововведения. Все хорошо. А уместить в заданные цесаревичем габариты и массу не можем. Точнее умещаем, но конструкция при испытании разваливается.

- И что вы планируете предпринять?

- Пока не знаю. Цесаревич приезжал на завод. Смотрел с таким видом... - Путилов замялся.

- Да говорите, Николай Иванович, что уж там?

- Не знаю. Не могу описать его взгляд. В общем, дал он нам целый список замечаний и поправок к конструкции.

- Так он же не инженер?

- Боюсь, что тут та же ситуация, что и с новой винтовкой. Он просто направляет специалистов в нужную сторону. У нас же две основные проблемы - лафет со станинами разваливается и противооткатное устройство ломается. Вот он и насоветовал. Например, раздвижные станины мы будем пробовать делать из бесшовных труб.

- Сверлить? - Удивился Обухов.

- Нет, что вы. Он предложил нам довольно интересную конструкцию станка. Точнее даже не конструкцию, а принципиальную схему. Но там все просто. Думаю, через месяц НИИ точного машиностроения закончит уже возиться с чертежами.

- Бесшовные трубы! Это же потрясающая технология! Дорого получается?

- Дорого, но намного дешевле, чем сверлить.

- А что еще?

- Да много чего он рекомендовал, но почти все решения упираются в качество стали. Опыты ставим с легированием очень активно. Мучаем Якоби и Авдеева.

- А их зачем?

- Редкие металлы в достаточно чистом виде получают. Да и не только их. Они и железо могут очищать весьма недурственно. Правда, мы этим не балуемся. Уж больно дорогим такое железо выходит. Буквально на вес золота. Так что, пока легированием ограничиваемся.

- И есть какие-то прорывы?

- Нет. Ничего серьезного мы пока не достигли. Если не считать ту марганцевую сталь.

- Ну же, Николай Иванович, не скромничайте?

- Павел Матвеевич, честно вам говорю, ничего особенного не получили. Топчемся на месте, накапливая материалы по эффектам применения разных компонентов. Александр в этот вопрос не лезет, а мы как пальцем в небо - вслепую перебираем. Но кое-какие успехи уже есть, например, с никельсодержащей сталью. Очень интересными оказались опыты с вольфрамом, но Якоби с Авдеевым его нам практически не дают.

- А вы с цесаревичем не говорили? Может он посодействует?

- Говорил, но он выслушал Якоби и поддержал его. Там, видите ли, важнее.

- Важнее? И чем это он там таким занимается?

- Понятия не имею. Я в этой электротехнике совершенно не разбираюсь. Но цесаревич прямо весь засветился, когда Якоби рапортовал. Думаю, там действительно важнее.

...

За хорошим разговором дорога короче становится, а за сплетнями - особенно. Поэтому, Николай Иванович и Павел Матвеевич даже не заметили, как добрались до коломенского завода паросиловых установок 'Бобер' и сразу погрузились в возникшие на производстве проблемы.

Глава 5

Елена отдыхала в чайной комнате, которую соорудил для собственной релаксации ее супруг. Лежа в полудреме на мягком, низком диване она думала, пытаясь увязать воедино самые разнообразные факты, крутившиеся в ее голове диким вихрем.

За последний год очень многое в ее жизни изменилось. Из размеренного, тихого существования английской принцессы девушка окунулась с головой в совершенно иной мир своего мужа. В эту бурю. Ей казалось, что Александр просто не знает покоя, постоянно занимаясь какими-то делами. Да и вел он себя странно. Елена, выросшая в окружении породистых лондонских аристократов, буквально чувствовала кожей, что он иной. Совершенно. В Саше было что-то варварское и дикое, то, что вызывало в ней трепет и робость. Особенно эта качество проявлялось на фоне его родственников, аристократов редкой чистоты. Ассоциативно можно было даже сказать, что Александр напоминал орла, который случайно залетел к павлинам с целью. Что-то вроде игры, в которой Саша притворялся кем-то другим. Древний викинг, которого помыли, причесали и научили манерам. Но все его существо буквально лучилось тем, что у Александра было внутри. Елена была полностью убеждена, что он соблюдал все принятые в аристократической среде условности ради необходимости, и только ради нее. Дай ему волю - порядки вмиг изменятся.

Своим крепким телом с развитой мускулатурой Саша напоминал Елене какого-нибудь здоровяка-простолюдина, по недоразумению считающимся наследником весьма влиятельного аристократического рода. Но, несмотря на все эти совершенно варварские, с ее точки зрения, детали, Александр Елене нравился. У нее к нему было какое-то дикое, иррациональное влечение. Девушку завораживало его мощное тело. Разумом она понимала всю неуместность такой могучей 'тушки' у аристократа, но подсознательно не могла противиться тому чувству восторга и желания, что ее охватывало при виде мужа. Большой русский медведь. Умный. Сильный. И очень опасный. Настолько, что даже ее мама - самая влиятельная королева в мире, очень осторожно выстраивала с ним отношения.