Сергей Мех - Вставай! Страна огромная! Страница 6

Перевожу прицел на другую лодку. Хлоп! Есть! Еще одна. Хлоп! Есть! Осталась последняя, она же первая. Эту пропустим.

— Пускай оторвутся от коллектива! Да и лишнее плавсредство не помешает. А буде кто дернется обратно, то извиняйте, этот пароход обратно не поплывет. Чай не бронекатер.

Глядя, как быстро, надежные на первый взгляд, лодки, превращаются, под весом вооруженных солдат, в бесформенное нечто, порадовался. И, с благодарностью, вспомнил незабвенной памяти Сергея Федоровича, старшину курсантской роты. Который, не только смог разглядеть во мне задатки хорошего стрелка, но и приложил определенные усилия, для того, чтобы огранить мой талант должным образом. А ведь первоначально, когда на должность ротного «цербера» прислали этого типа, гражданской наружности. Да еще и, с напрочь отсутствующими командирскими навыками, вся рота отнеслась к нему пренебрежительно. Дескать, что с него взять, прапорщик, которому до пенсии осталось всего два года, без военной выправки и еще, в добавок в очках. Судя по толщине линз, с очень сильными диоптриями. И такое положение сохранялось, но только до первых стрельб. Где, в силу должности, он заведовал пунктом боепитания. И, между делом, комментировал нашу неудачную стрельбу. На ехидный совет, попробовать самому, отреагировал неожиданно для всех. Взял автомат и вышел на огневой рубеж.

И выдал такой мастер-класс, что ни до, ни после, такой стрельбы я никогда не видел. Хотя до этого и считал себя неплохим стрелком. Подняв все мишени, имеющиеся в наличии, в количестве 20-ти штук, расположенных на дальности от 200 до 600 метров, меньше чем за минуту, не меняя магазина, уложил все на землю. Подтвердив тем самым, что свой знак «Мастер спорта международного класса» он носит не за красивые глаза. Хотя до этого, на вопрос, за какие это такие заслуги, отшучивался: «За метание пончиков».

После такой демонстрации, большего авторитета по стрельбе у нас не было. Оказалось, что всю свою службу он прослужил в СКА округа и, только перед пенсией, его бросили на личный состав, поскольку у данной категории она выше. Именно Сергей Федорович внушил нам, что упражнения прописанные в наставлении, это для солдат срочной службы. Для офицера эти нормативы должны исходить из технических возможностей оружия, находящегося в его руках. Если в ТТХ автомата определена дальность прямого выстрела для грудной фигуре — 440 метров, а по ростовой — 625, то и стрелять нужно именно на эту дальность. А уж стрелять из СВД на 300 метров, как указано в наставлении, это все равно, что в песочнице играть. Вот и испытаем выученные уроки на практике.

Хотя сами выстрелы противником замечены не были, но вот не заметить их последствий они, ну никак не могли. Поскольку уже на середине речки, там где, по словам сержанта, дна еще никто не доставал, лодки сдулись, и все немцы оказались вводе.

— Дай бог, если среди четырех десятков найдется кто-нибудь, не умеющий плавать. Тут то ему и трындец придет. И подозрений не вызовет. Мало ли из-за чего лодки прохудились. Может на сучок напоролись. Русские реки, они такие. В них какой только гадости не плавает. Бывает что и дерьмо. Как сейчас например. Смачные такие кучи дерьма плывут Но надо отдать им должное, плывут молча и целенаправленно. В сторону нашего берега. Эх, сейчас бы пройтись по головам, провести проверку, на предмет наличия там мозгов. Полетят наружу или нет? Но нельзя. Если вдруг, наличие мозгов обнаружится, могут ведь, ненароком, и соседа забрызгать. Их остатками. Тогда прощай скрытность. Лучше подождать.

На берег, вражеское воинство выбиралось постепенно и по одному. Видимо не все владеют навыками плавания в полной амуниции, в должной мере. Это ведь, только, на первый взгляд простое действие. Для тех кто не пробовал. На самом же деле: во всем нужна сноровка, закалка, тренировка. В советской армии существовали нормативы ВСК (военно-спортивного комплекса), по образу и подобию, нормативов ГТО (готов к труду и обороне). Только адоптированные к военной службе. И знак назывался соответственно — воин-спортсмен. Имел две ступени. Для получения которых необходимо было не только выполнить упражнение, но и соблюсти требования. Среди которых было: наличие спортивного разряда и плавание в обмундировании и с оружием. И хотя сапоги при этом привязывались к телу, а автомат был деревянный, хоть и равный по весу. Но даже при этом проплыть стометровку было не так уж просто. А уж здесь то и подавно. Ведь полная выкладка пехотинца тянет килограммов под тридцать, а у пулеметчика и поболее.

— Может кто пулемет утопит, чтобы самому не потонуть.

Вот вылазят, мокрые курицы. Настроение, даже отсюда видно, на нуле. Если не сказать больше. Злые и раздраженные.

— Это хорошо! Злость в бою, только помеха. Авось еще каких глупостей наделают.

А вот те хрен. Немецкий орднунг возобладал. Самые здравомыслящие вояки, видимо унтер-офицеры, собирают возле себя людей и, придав им ускорение, отправляют вперед.

— Эх, проредить бы! Но нельзя. До рубежа открытия огня пограничниками, им рысить метров 100–150, это, навскидку секунд 20–30. За это время надо успокоить наиболее опасных, оставшихся на том берегу. Тем более, что имею на это законное право. Противник форсировал реку, правда не столь удачно как сам на то рассчитывал, и тем самым нарушил границу Союза Советских Социалистических Республик. Это значит что? Значит война началась, и пришло время принять ответные меры. Благо что и туман, теперь, выступает в качестве моего союзника, и не даст разглядеть атакующим, что творится на том берегу.

А на противоположной стороне остались те, кто изначально и предполагался. Вот стоит один, смотрит в бинокль. Значит это и есть офицер, командир взвода. Рядом, на корточках, другой возится с ящиком. Наверняка радист. Левее, расположился минометный расчет.

— Раз, два, три. Командир, наводчик, заряжающий. Больше, для этой 50-мм пукалки, по недоразумению именуемой, ротным минометом, по штату, не положено. Но, правда, для пограничников, и этого, по за глаза хватит. Учтем!

Еще один бегает по берегу. Суетится. Термос в руках.

— Видимо вестовой, или вестовой это у нас? Значит денщик. Но тоже, за посыльного может сойти. Ну все, время вышло. Понеслась душа в рай!

Хлоп! У офицера подогнулись коленки. Хлоп! Радист уткнулся башкой в ящик с рацией. Хлоп! Наводчик миномета, последний раз обнял трубу, как родную маму. Хлоп! Обернувшийся на звук падения, командир орудия, выронил бинокль. Хлоп! Заряжающий упал в ноги наводчика, будто, напоследок, желая облобызать его сапоги.

— Стой! А ты куда? Термос оставь, скотина! Не на пикник пришел. Здесь война, здесь убивают.

Хлоп!

— Вот сука! Юркий!

Хлоп!

Споткнулся, встал на карачки, но улепетывает целенаправленно. А кусты все ближе. Автоматический огонь.

Та-тах!

— Пиздец, котенку!

В это время, передовое подразделение атакующих пересекло незримую линию, которую сержант Нечитайло определил, как конечную точку их маршрута. Поскольку пулеметный огонь, на 150 метровой дистанции, это практически в упор. И первое отделение, то самое, которое благодаря моим старанием ушло в отрыв от основной массы, как корова языком слизала. Тут же, в разнобой, захлопали винтовки и ударили немецкие пулеметы.

— Всего два? Значит какой-то, фашистский рассвистяй, все ж таки утерял, вверенное ему, подотчетное, имущество. А второго пулеметчика, скорее всего, уконтропупил сержант. Но все равно, двое на одного, это не по джентельменски. Поэтому уравняем шансы.

Хлоп!

Ближайший, ко мне, пулеметчик ткнулся носом в прибрежный песок.

Хлоп!

Рядом раскинул руки второй номер.

— Пижоны! Белоручки! Два мордоворота на одну железяку, веса в которой всего десять с половиной кило. Попробовали бы они «Максимушку» вдвоем поворочать, с его то сорока кг. Сразу бы пупок надорвали. А впрочем, вам это, уже не грозит.

Нечитайло продолжал вести неторопливую стрельбу, которая то и дело прерывалась, но затем продолжалась опять.

— И не мудрено, ведь одной из причин, отсутствия нормального пулемета до войны, являлось использование матерчатой ленты, которая то и дело заедала. И основная задача второго номера заключалась в равномерности ее подачи. Иначе перекос и, соответственно, задержки при стрельбе. Тот же Дегтярев, смог переделать свой ДП, только после того, как металлическая лента появилась в Красной Армии в достаточном количестве.

Но даже в таких условиях сержант умудрялся поддерживать темп стрельбы, близкий к номинальному в 600 выстрелов в минуту. И вражеский пулеметчик, просто за ним не успевал, теряя время на перезарядку и замену ствола. Поэтому преимущество советского пулеметного расчета стала проявляться все явственнее. И солдаты Вермахта решили ретироваться, от греха подальше, в более безопасное местечко. Каковым и оказалась та самая ложбина, на которую мне указал пограничник. А так как, с Николаем Сидоровичем, была на этот счет предварительная договоренность, то сделать это, у них получилось без проблем. Поскольку безопасный коридор им был изначально обеспечен.