Михаил Михайлов - Начало прошедшей войны Страница 6

Наконец огонь потух и к запаху жженой бумаги добавилась вонь подгоревшей резины. Проклиная торыпыгу-шпиона за столь необдуманные действия, начал осматривать спасенные документы. На удивление сохранилось достаточно много. Тот поленился или просто ему не хватило времени, но попросту свалил все свои записи в кучу и поджег. Сверху оказалась пачка документов в толстой папке, которая и обгорела основательно. Бумаги внутри сохранились полностью, а лежащие под папкой сгорели по краям. Я, думаю, ребята из НКВД сумеют все восстановить и разобраться.

Позади в коридоре раздался шорох, я откатился в сторону за стол, который так и не спас своего владельца и наставил на проход оружие. Через секунду оттуда появился Сухотов, а из-за его плеча бледный как смерть Хромов. Окликнув их на всякий случай, а то вдруг решат дать пару превентивных очередей по углам: скопившийся дым в комнате в купе с темнотой не позволял рассмотреть реальную картину. Выпрямившись во весь рост и закинув автомат за спину, я принялся бинтовать руку задержанного. Ту же операцию проделывал Витек с младшим лейтенантом. Думаю, после сегодняшней ночи он станет на одно звание выше. Раненый пришел в себя в самом конце перевязки, поначалу дернувшись в сторону от меня, он почти потерял сознание от боли.

Закончив перевязку и прикрутив раненую руку к туловищу, а вторую завернув за спину, я передал его на руки бойцам. Все, на сегодня наша работа закончилась. Осталось сдать всех задержанных в комендатуру или же в госсужас и айда отдыхать. Погрузив задержанного в машину мы скоренько подъехали к комендатуре. Как я и предполагал нас оттуда послали, правда, в весьма завуалированной форме, но смысл не изменился. Пришлось переться через полгорода в здание госбезопасности. Там у нас въедливо проверили документы и пропустили во внутрь. Хромов бойко ускакал куда то на второй этаж. Наверное побежал докладывать о ходе проведения рейда, по любому похвалиться ранением, преувеличит свои заслуги. Пускай, мне ничего не нужно, лишь бы оставили в покое. Ордена и медали мне с собой не забрать в свое время, хвастаться не смогу — посчитают сумасшедшим, а так просто им лежать в уголке…нафиг.

Сверху спустился один из взводных с моей роты. Перекинувшись парой слов, мне удалось узнать, что не у всех так все прошло удачно. У моего тезки, Воронова, погиб один боец и один ранен. Они нарвались на двоих агентов противника с подготовкой не слабее моего последнего задержанного. Сунувшись по наглому на квартиру они получили несколько выстрелов в упор. Хорошо, что никто из врагов не смог уйти. Потом в другой группе погиб сопровождающий энкавэдэшник. Тот, решив показать свой гонор, и не дал затереть себя в угол во время задержания. Не позаботившись, чтобы связать задержанного, он попытался расколоть его на месте. Привыкнув к овечьей покорности 'врагов народа', которых он задержал и допросил во множестве за свою службу, он в упор приблизился к арестованному, не ожидая никаких агрессивных действий. Тот среагировал очень быстро и адекватно ситуации — коленом зарядил в пах командиру и прикрылся его телом. Потом попытался выскочить в окно, но не смог по причине нахождения возле последнего охранника. Тогда, воспользовавшись пистолетом энкавэдэшника, застрелил его и себя.

Долго вести разговоры мне не дали. Сверху спустился Хромов и позвал меня за собою. Пришлось идти. Наверху он завел в кабинет без всяких табличек, только с номером — тринадцать. Уже стоит задуматься над таким многозначительным началом. Внутри находился мужчина лет тридцати пяти, крепкого сложения, хоть и не слишком высокого. Правда, рост было трудно оценить, по причине сидячего положения последнего. На воротнике у хозяина кабинета висели майорские петлицы. Точнее немного поправлюсь — петлицы майора госбезопасности. Тот смерил меня взглядом и пригласил сесть в кресло напротив, кивком головы указав Хромову на дверь. Дождавшись когда, выйдет его подчиненный, обратился ко мне:

— Я майор госбезопасности Корнев. Задали вы нам задачку со своими арестами и откуда только сведения нарыли…

— Не знаю, товарищ майор, это распоряжения товарища комиссара Красильникова. Все данные передал он и согласовывал все наши действия с вами. Я, как и мои сослуживцы, только выполняли приказы.

— Да знаю я об этом. И об вашем превилегированом положение тоже знаю, я имею ввиду вашего батальона. Уж очень много странностей с вами связано.

— Товарищ майор, об этом ничего не могу сказать. Нам дали приказ следовать сюда, до этого находились под управление товарища Берии и выполняли приказы исходящие от него.

Про Берию так приказал говорить Красильников. Будучи уверенным, что вопросов нам не миновать, комиссар решил сослаться на самый верх. Правильно, считаю, кому захочется встревать в дела второго лица в государстве. Вот и сейчас это сработало. Услышав про Берию, майор слегка помрачнел и перевел разговор в другое русло, про события сегодняшней ночи.

— Товарищ лейтенант, хочу услышать ваше мнение о вашем последнем задержании. Понимаете, только вы сумели задержать ярко выраженного врага, остальные задержанные или твердят, что произошла ошибка или попросту уничтожены, как на двух адресах. На эти адреса я уже отправил людей с обыском, надеюсь они найдут что-то полезное, вроде бумаг, которые мне предоставил младший лейтенант Хромов.

— Я думаю, товарищ майор, мой задержанный был одним из главных в агентурной сети. Поэтому и документы он начал жечь. Вполне вероятно, что они были только у него одного и после ознакомления должен был передать или ознакомить с ними других.

Майор несколько минут помолчал, обдумывая мои слова и кивнул:

— Да, я тоже так считаю. Тем более, что на других адресах пособники врага попросту отстреливались и не пытались уничтожать что либо. Вы, как и Хромов, достойны награды. Я сообщу об этом высшему руководству и представлю к награде. А сейчас объявляю вам благодарность за отлично выполненное задание.

Я поднялся из кресла, вытянулся по струнке и выпалил ожидаемое от меня:

— Служу Трудовому Народу!

— Вольно, лейтенант, сейчас можете быть свободны. Если понадобитесь, то вас вызовут.

Я вышел из кабинета, почесал лоб, обдумывая разговор, и отправился на улицу. Все-таки беседа прошла сумбурная, насколько могу судить, майор попросту хотел посмотреть на меня, оценить лично задав несколько вопросов. Надеюсь, ничего неприятного мне не принесет это посещение. Все-таки пока майору есть чем заняться, а потом попросту начнется война. Тогда точно будет не вопросов. Вот только, чем нас займет комиссар в оставшиеся дни, всех подозреваемых в пособничестве мы задержали. Теперь с ними начнут работать настоящие мастера своего дела. Надеюсь, невинных среди арестованных нет. А то наслышан о способах получения показаний в застенках НКВД. Хотя пора и смириться с состоянием дел, тем более и сам ношу фуражку с васильковым околышем. Зачем это надо было Красильникову — ума не приложу.

На улице меня дожидалась машина, что было очень кстати — за ночь очень устал и пешком тащиться до ППД совсем не было желания. У себя в расположения я только что и сумел раздеться и закинуть оружие под койку, а потом замертво упал на кровать. Сновидения меня не мучили и мне удалось выспаться спокойно и хорошо. Проснулся перед самым обедом и долго лежал не шевелясь, прокручивая в голове последние события. Я не думал, что наше появление в этом времени принесет какое либо значительное изменение. Скорее всего мы сгинем в начале войны, если, конечно, Красильников не побеспокоится о нашем скором возвращении. Было очень интересно, какие еще идеи он держит в себе до поры до времени. На мой взгляд, простое задержание шпионов не сильно скажется на начале войны. Ну какая разница для наступающих будет ли уничтожен телеграф, водокачка или другой важный объект. Из-за того, что определенные планы сорвались, немецкое командование не отменит свои планы. Эх, чую своим копчиком, что придется встретить немцев на передовой позиции в знаменитой крепости. Хотя какая она сейчас знаменитая — о подвигах ее защитников станет известно лишь после окончания войны, да и то — мое поколение и то что постарше, уже имеют смутное представление о ней.

Помню в одной передаче, телевизионщики подходили на улице к группкам тинэйджеров и задавали вопросы о героическом прошлом страны. Так я был в шоке, когда те отвечали, что Жуков брал Измаил, а Суворов является Маршалом Победы. А эти лозунги о зверствах Красной Армии и освободительном движении немецко-фашистской армии. Скажи сейчас, а еще лучше через годик, когда немцы будут вовсю хозяйничать на наших землях, об этом, то так можно нарваться на хорошенькую плюху.

Дальше поразмышлять мне дал Витек. Подскочил ко мне и начал тормошить за плечо:

— Серый, поднимайся пора топать в столовку. Ты и так завтрак проспал, если еще и обед, то будешь голодным весь день, так как сухпай кончился.