Глеб Дойников - Возвращение Варяга Страница 60

 Вообще, на противостоянии этой пары, сначала заочном, а потом и реальном, стоит остановиться подробнее. В конце 19-го века самая «горячая» холодная война и гонка вооружений шла между Чили и Аргентиной. Пару раз противостояние на море уже переходило в горячую фазу, и на рубеже веков обе стороны активно строили флоты для новой войны. Узнав, что Аргентина заказала в Италии пару броненосных крейсеров типа «Гарибальди», Чили поспешила с заказам к законодателю мировых морских мод — к Британии. И, как обычно, британские инженера не подкачали. Скажем больше, они превзошли сами себя, за что и поплатились. Когда адмиралы в Аргентине узнали, ЧТО строится на верфях для их противника, они впали в состояние «тихой паники». Выкупать у Италии пару уже готовых крейсеров не было никакого смысла. Даже ОДИН «броненосец второго класса» Чилийского флота при встрече почти неминуемо топил их обоих, как кутят. Его средний калибр, семь орудий калибра 190 миллиметров на КАЖДЫЙ борт, был почти равноценен главному калибру обоих «Гарибальдей» — шесть восьмидюймовок (для лентяев и несведущих — 203 мм) и одно орудие в 10 дюймов. Для противодействия же четырнадцати шестидюймовкам итальянцев, оставался главный калибр британца — четыре новейших орудия в десять дюймов, с увеличенной начальной скоростью снаряда. А высокая скорость снаряда — это и более высокая дальность, и лучшая точность огня... При этом, британец был быстрее, да еще и лучше бронирован. Он мог просто расстреливать оба корабля противника с дистанции, с которой его четырем орудиям могло ответить только одно. И у детищ итальянского кораблестроения не было даже шанса сблизиться. Даже бой двух «итальянцев» простив одного британского корабля был почти наверняка проигрышным. При встрече же «пара на пару» экипажам аргентинцев можно было сразу запевать «аве мария», и открывать кингстоны. У политиков обоих государств хватило мудрости сесть за стол переговоров, выплатить фирмам строителям неустойку, и обоюдно отказаться от покупки кораблей. Больше трения между Аргентиной и Чили до войны не доходили. Увы, примеры подобной государственной мудрости можно в истории человечества пересчитать по пальцам, не снимая ботинок...

 А никому не нужные, уже готовые корабли попали на «свободный рынок»... Сейчас «Фусо», заказанный Чили и выкупленный у Англии Японией, гвоздил всеми орудиями по «Корейцу» и «Сунгари». Заказанных когда то Аргентиной, так же выкупленных у Италии Японией, украденных на пол дороги наглым «Варягом», и теперь ведущими бой под русским флагом... Но — «сколько веревочке не вейся, а конец близок». Созданный для уничтожения друг друга корабли сейчас именно этим и занимались.

 В носовой башне «Корейца» товарищи прапорщик Дикий и лейтенант Тыртов были обоюдно недовольны друг другом.

—Мы выпустили уже почти шесть десятков снарядов, и что? — снова начал Тыртов, не отрываясь впрочем от дальномера, — еще пару раз бабахнем бронебойными, потом расстреляем остатки фугасов, и все! Можно сидеть курить до конца боя, те снаряды, что в бывшем погребе противоминного до конца стрельбы к нам не перетащить. А результат?

—Слушай, ФИО ЗАБЫЛ? , ну чего ты хочешь чтобы я тебе ответил, — выцеливающий в прицел «Асахи» Дикий был недоволен стрельбой башни не меньше командира, но из принципа с ним не соглашался, — мне что сплавать к Того и спросить у него, куда мы попали? Так он сам не знает, какой снаряд от кого прилетел!

—По теории столь нелюбимой вами вероятности, — не упустил шанса поддеть товарища более образованный Тыртов, — мы должны были попасть раз шесть. Хоть одно попадание мы наблюдали? Вертикаль готова, как поймаешь бей!

—Выстрел! — почти мгновенно раздался отзыв отвечающего за горизонтальное наведение Дикого, и после полуминутной паузы ожидания падения снаряда, во время которой тишину в башне ни рисковал нарушать никто, — падения снаряда не наблюдаю. Ты видел?

—Нет, опять как в воду канул....

 Ответ Тыртова был заглушен взрывом у башни очередного японского снаряда. На самом деле с меткостью у единственной десятидюймовки отряда Йэссена все было в порядке. Проблемы были скорее с удачливостью. Бронебойные снаряды, попадая в японские корабли, часто проходили навылет, снеся например кормовой мостик на «Асахи», и, чуть позже, продырявив ему бак. Что в бою совершенно безвредно и абсолютно не наблюдаемо с дистанции в три километра. В завязке боя один из дальних выстрелов почти вывел из игры «Идзумо», попади он под таким углом в палубу но... Промах в пять метров, при стрельбе с дистанции в шесть миль, это накрытие. То — есть прицел взят абсолютно верно, и корабль противника был вполне в эллипсе рассеивания, но — все равно промах. Один из «не наблюдаемых» снарядов даже временно вывел из строя носовую башню на «Асахи», но на «Корейце» и этого попадания не заметили. Зато ответный огонь «Фусо», на котором справились наконец с управлением, начал доставать русский корабль все больше. И вот его то замечали на «Корейце» все. Сначала снесло кормовой мостик, а теперь, судя по начавшему поступать в башню дыму, на баке начинался пожар.

—Господа бога душа мать, Деву Марию в койку со всеми апостолами! — судя по выражениям Дикого для башни последнее попадание тоже не прошло даром, — гидравлика накрылась! В ручную я пока этого гада удерживаю, заряжайте быстрее, скорость наводки совсем никакая, если сменим курс — не поймаю его снова! Как только угол выставишь сразу... БАШНЮ ВЛЕВО!!!!

 По рыку прапорщика, пара самых здоровых матросов башни начала с гиканьем вращать тяжеленные маховики ручного привода. Но башня поворачивалась ужасно медленно, для поворота с борта на борт на ручном приводе требовалось около шести минут, и «Асахи» вот-вот неминуемо должен был выскочить из прицела...

—Выстрел! — перебил погоняющего уже истекающих потом матросов напарника Тыртов.

 Лейтенант торопился использовать как можно больше снарядов до того, как поломка гидравлики окончательно выключит их из боя. На попадание при таком, с позволения сказать, наведение он на самом деле не особо рассчитывал. Но вдруг да повезет... Он то успел из своего командирского колпака разглядеть, что японская колонна уже повернули в их сторону, и Беляев неминуемо вот — вот скомандует к повороту. Вести бой тремя кораблями против всего японского флота — безрассудство, а русская линия почему — то японцев не преследует...

—Ого... — Тыртов не верил своим глазам — все дневные труды, все месяцы подготовки и десятки выпущенных на учениях снарядов, все это было не зря, — мы кажется все таки попали...

 На борту «Асахи» ясно видимая в прицелы и дальномеры вспухала жирная клякса дыма с желтыми прожилками огня. Там, на месте второго нижнего каземата что — то взрывалось и горело.

—Мы попали!!! — уже в голос завопил он.

—Получи зараза, — устало вытер лоб Диких, — если кто хочет посмотреть на дело рук своих — как зарядите орудие, можете сбегать на верхнюю палубу, глянуть. Такое вам салажатам в жизни больше не увидеть. Мы на циркуляции, ФИО Тыртова, — пока не встанем на курс я не знаю куда наводить, а вручную ворочать башню просто так незнамо куда — без толку.

 — Остаток снарядов — десять, заряжаем фугасным, бронебойный в погребе остался один, пока побережем, — поддержал его Тыртов, не в силах оторвать глаз от «Асахи», на котором что — то продолжало взрываться, и не думая затихать, — он валится на бок! Честное слово, Платон ОТЧЕСТВО мы его все таки добили!

 Но его крик был обращен уже в спину старого сверхсрочника, тот сам не удержался и выбежал из башни посмотреть на первый утопленный им линкор.

 После войны дотошные эксперты подсчитали, что при поражении каземата или башни шансы на взрыв погребов боезапаса для орудий картузного заряжания были около десяти процентов. Гильзового, используемого в русских шестидюймовках — не более трех. В случае с «Асахи» эта статистика оказалась для японцев роковой[40]. Как бы стараясь отомстить за «старшего брата», а вернее определив наконец точную дистанцию пристрелкой, «Фусо» нанес «Корейцу» очередной удар. Десятидюймовый японский снаряд пробил броневой пояс в средней части корабля, и «Кореец» стал быстро крениться на левый борт.

 Решив больше не искушать судьбу, и заметив мелькающие за японскими броненосцами эсминцы, Йэссен приказал всем кораблям отворачивать от противника. На оторвавшийся «Громобой» ушла радиограмма — «немедленно повернуть на север, пристраивайтесь в кильватер «Рюрика». На самом «Корейце» срочно втягивали в казематы орудия левого борта, на случай если с креном не удастся справиться. Огонь по противнику вела только кормовая башня, корабль остался с двумя восьмидюймовками против всего японского линейного флота. И если бы только линейного...

 Капитан лейтенант японского флота Иоко Сакури в этом сражении командовал сводным отрядом миноносцев. Шесть кораблей под его командованием принадлежали к разным отрядам и даже разным эскадрам. Попросту говоря, под его командованием сейчас были все исправные на данный момент миноносцы типа «Циклон» Японии. Не получая в последние пол часа никаких приказов, он бессильно сжимая кулаки наблюдал за расстрелом «Асахи» русскими кораблями. После неудачной попытки атаки русских крейсеров, сорванной огнем артиллерии, о его миноносцах казалось забыли все. И его собственное командование, не отдававшее никаких распоряжений после «держаться за линией крейсеров», и русские — полностью игнорирующие маячащие с четырех милях от них миноносцы, и сосредоточившие весь огонь на броненосной колонне. Но после опрокидывания концевого броненосца Иоко пошел на сознательное нарушение приказа. Он повел свои миноносцы в атаку на медленно и грузно отворачивающий от японской линии «Кореец». Что стало тому причиной — «пепел «Асахи», стучащий в его сердце», как писали потом британские газеты? Трезвый расчет и острое зрение, позволившее разглядеть втягиваемые в казематы орудия левого борта, как после войны доказывали русские исследователи? Или младший брат, который был энсином на «Асахи», и командовал плутонгом правого борта, за почти верную гибель которого хотел отомстить взбеленившийся Сакури? О чем после войны рассказал Балку и Рудневу за рюмкой саке в кафе в Токио Сакаи... Причину своего решения молодой капитан лейтенант унес в морскую могилу. Единственный спасшийся с мостика его флагманского «Чидори» сигнальщик рассказал только, что тот радостно улыбался когда увидел, что за его миноносцами в самоубийственную и самовольную атаку бросились и оба отряда эсминцев. Если сам Сакури своей целью избрал утопивший «Асахи» «Корейца» (что подтверждает версию о личной мести), то более крупные эсминцы пошли в атаку на «Сунгари» и «Рюрика».