Александр Маркьянов - Бремя империи 2 Страница 60

Машинально, за несколько секунд в последний раз проверить снаряжение. Проверил – хлопаешь рукой по правому плечу того, кто стоит вереди тебя, дублируешь голосом…

– Два-один готов!

– Два-три готов!

У каждого свой номер, первая цифра – номер экипажа, вторая – личный номер в экипаже. Все просто и понятно. На каждой лодке три экипажа, но – не запутаешься.

– Пошли!

Трос – нить Ариадны, ведущая в ревущую тьму. Один за другим, не успел один коснуться ногами палубы лодки – как сверху уже идет второй, высадка должна проводиться максимально быстро. Один за другим, касание палубы – отпускаешь руками трос и занимаешь предписанное тебе место. Все отработано на тренировках, каждый знает свой маневр, свое место на лодке, свой сектор обстрела при нападении. Несколько человек занимают позиции у пулеметов и гранатометов, некоторые – ложатся у бортов со своим штатным оружием. Каждая лодка – как еж, готовый ощетиниться в любой момент, только не иглами, а градом пуль…

– Высадка десанта закончена!

– Один-один мы уходим!

– Вас понял!

Ревущая турбинами черная туша начинает двигаться, смещаться вверх и вправо, шум турбин постепенно стихает, море успокаивается. Три большие, черные низкосидящие лодки остаются на водной глади – одни на много километров…

– Один-один всем! Начинаем движение! Направление – исходная точка, скорость средняя! Дистанция между лодками три корпуса! Рации на прием, соблюдать режим радиомолчания!

– Четыре-один принял!

– Семь-один принял!

За кормой бурлит вода, привычно бурчит мотор, рулевой вглядывается в бледно-зеленый свет приборной доски. Лодки выстраиваются в линию, направляются туда, где на горизонте едва угадывается бледно-оранжевое зарево. Но это не рассвет – до рассвета еще далеко… * ХИС – химический источник света, палочка переламывается, две жидкости смешиваются и дают свечение, светит 6-8 часов

Десант. Наземная группа

Центр города.

Очередной – палец привычно выбирает спусковой крючок, винтовка толкается в плечо – и тот, кто только что стрелял, исчезает в оконном проеме. Даже счет уже не веду – десять точно есть, а дальше…

Поря менять позицию, тут – уже пристрелялись…

До Сайанех было метров двести, не больше – нужно было просто пройти этот гребаный переулок – и сразу выходил на улицу, а до министерства, которое находилось левее, дальше по улице – еще метров сто, сто пятьдесят. Двигались мы со стороны развалин – домов, которые в развалины превратили попадания вертолетных ракет, но до улицы можно было пройти, почти не выходя на улицу – нижними этажами стоящих в переулке домов.

Ближайший дом в развалинах заняли почти сразу – несколько гранат из подствольников в оконные проемы, короткая перебежка к окнам, всего одна небольшая стычка – и здание наше, причем без серьезных потерь. Серьезные – это когда ты не можешь дальше двигаться и вести огонь. Мекие ранения давно никто не считает.

Точно также, относительно легко прошли до второго здания – на сей раз пришлось выпустить пару коротких очередей из крупняка и поработать по окнам, чтобы выбить засевших в комнатах стрелков – а окон много, здание четырехэтажное. И чистить его нам…

Как снайпер я шел последним – не потому что так меньше риска. Просто любое мелкое подразделение в городском бою целесообразно разбить на две группы – огня, с тяжелым вооружением и снайперскими винтовками, и маневра – которые собственно и чистят здания под прикрытием группы огня. Получилось что у нас четыре человека в группе огня – с двумя пулеметами, обычным и крупнокалиберным, и двумя снайперскими винтовками, и шесть человек в группе маневра. Голощекина тоже можно считать за бойца, стрелять он худо-бедно умеет, а нам сейчас каждый ствол, каждый стрелок – на вес золота. Хотя бы вторым номером у пулеметчика побудет, и то дело…

Опа… Отвлекаюсь. А кто это у нас вон там, с тыла на машине появился…

Хлоп – и сник пулеметчик за турелью, так и не понял, что происходит, только навел пулемет в ту сторону, откуда стреляют и – на тебе. Мозги в кузове.

\Хлоп – и треснуло боковое стекло со стороны водителя, пошло белесыми, расходящимися в стороны от аккуратной дырки трещинами, сама же машина пошла юзом – кажется кто-то, кто сидел на переднем пассажирском пытался выровнять машину, но безуспешно. Еще один в кузове начал лупить из автомата – в противоположную от нас сторону.

Машина остановилась таки – уткнувшись в угол дома, я навелся, как смог, по воображаемой точке по центру капота. Тот, кто пытался выровнять машину, дверь открыл, выскочил – и тоже лег, за машину свалился…

Хорошо… По моей позиции даже не стреляет никто прицельно, только случайные пули если залетают. Но есть два печальных обстоятельства. Первое – осталось полмагазина, и еще один целый. А вот дальше… Дальше худо будет – снайпера сразу вычисляют по одиночным выстрелам и валят из всего, из чего только можно. И патронов раздобыть негде – ну не попадается нигде… стоп-стоп… А пулемет то на машине, которую я только что остановил… как раз германский. Беда только – до машины сотни две метров, и там двое сидят – один в нашу сторону постреливает, другой в противоположную. Видимо, думают-гадают – почему к ним снайпер интерес потерял. А это я думаю просто…

Прогуляться, что ли… Нельзя, рискованно. Пока туда да обратно – десять раз из окон подстрелят. Может, в домах, что впереди удастся что-то найти, хоть пулемет. Не может же быть, что эта винтовка под такой патрон одна-единственная и больше нет ничего.

А второе – уже похуже. То и дело хлопает миномет, судя по звуку – батальонный. Сейчас по министерству стреляют, но если на нас наведутся – вот тут проблемы то и возникнут…

– Сваливаем!

– Идите, прикрою…

Первыми должны уходить пулеметчики, им тяжеленную длинную дуру КОРДа тащить, патроны к нему, а вдобавок – и ручной пулемет. В общем – как слоны навьючены. Наше дело – их прикрыть и потом отходить самим, продвигаться дальше, в уже зачищенное здание…

О как! Проявились – сразу же… Еще один пулемет. Был…

Последний из наших свалил – пора и мне. Остальные уже перебежали к соседнему зданию. Все пока просто – потому что за нас всерьез не взялись. Основная их цель – министерства, а мы просто кусаем их. В спину. Больно, неприятно, но что поделать. Если они например выделят отряд человек пятьдесят – со снайперами, с пулеметчиками, с гранатометчиками – то вечер для нас перестанет быть томным.

Очередное здание – закопченное, выгоревшее изнутри, изгаженное, покинутое людьми, наполненное едко пахнущим дымом. Темные, едва различимые силуэты, прикрывают окна, двери – в общем, места возможного проникновения противника. Где-то дальше, в самом здании вяло перестреливаются – верх с низом, похоже кто-то наверху таки уцелел. Сбоку, у стены кого-то бинтуют – Чижик, птаха вольная, б…

– Что?

– Снайпер… Соседнее здание…

– Сняли?

– Нет…

– Где конкретно?

– Забыли спросить, б…

Вот и накаркал – прогулка и в самом деле – перестает быть томной.

– Бесшумка?

– Нет. Из глубины комнаты откуда то стреляет.

Старый прием… Если кстати, снайпер за нас взялся – значит, круто мы им насолили, надо тактику менять.

– Здесь засесть можем?

– На кой?

– Толпой он нас отсюда – не выпустит. Мне надо в одиночку с ним разобраться. В одиночку я пройду дальше, остальные – не пройдут.

– Добро… Опознание?

– Три-один-три. Рацию?

– Добро… Рацию возьми, бой позывной испокон века – "Бобер".

– "Вороном" назовусь…

Три-один-три, это схема выстрелов, Сигнал, что впереди – все чисто, можно идти…

Траверза п. Бейрут, три километра от берега

Лодки покачиваются на воде – иссиня-черные, низко сидящие на воде, да еще прикрытые сверху маскировочной сетью – они похожи на наплавные острова, которых вообще то в море быть не может. В лодках замерли в ожидании приказа, сжимая в руках оружие экипажи флотского спецназа. Командир специальной группы досадливо смотрит на часы – до рассвета остается не так уж и много времени, а ночь, желательно непроглядная – лучший друг разведчика-диверсанта. По резиновым бортам тихо шлепают волны.

Станция спутниковой связи оживает, когда на часах – без десяти минут три по местному времени. Через два часа – ночь начнет отступать. Командир надевает наушники, спецназовцы начинают шевелиться, разминая затекшие от долгого неподвижного лежания мышцы.

…

– Вас понял, Нептун! Вторая волна десанта идет за нами, сигнал к общей атаке – "вспышка", код опознания "три-один". Конец связи.

Командир снимает наушники, оглядывает беспросветную чернь моря вокруг, щелкает пальцем по закрепленному у гортани микрофону, привлекая внимание остальных.