Фёдор Березин - Пожар Метрополии Страница 61

При луне, когда не проводят ночных занятий, девичьи образы покинутой столицы не получается затенить интегралами. Ну что же, ты в метрополии индивидуализма. Кому какое дело до твоих снов?

А в общем, в столь хваленой Америке ничего сколько-нибудь интересного. Ну да, вроде бы народ много богаче. Если честно, то не просто “много” — неизмеримо богаче. Зато сколько же у них проблем! Разумеется, буквально все какие-то надуманные. Сплошной сумасшедший дом. И бог с ним. Никто ведь не предлагает здесь остаться, так что как-нибудь дослужим в обитаемом острове и вернемся домой с победой.

И естественно, с офицерскими звездами.

115

Доставка груза

Потом со скрытого и даже не посветлевшего с рассветом неба на них свалился подарок — дождь. Понятное дело, это не был весенний дождик родной, среднероссийской полосы — тут был тропический шквал, навалившийся стеной.

— Кто-то там, наверху, услышал наши молитвы, — прокомментировал Минаков, перекрикивая стихию. — Это наш шанс, ребята. Шевелим “ластами”. Сейчас мы почти уравнены в возможностях с вооруженными аппаратурой. Закапываем всех наших мертвых и неисправную механику здесь. Потом бросок в сторону. Думаю, полкилометра хватит. Там избавимся от зарядов.

— Что, все-таки бросаем, лейтенант? — спросил техник Кошкарев.

— Уверен, нас берут в клещи. Лучше освободить руки для боя, а ноги для бега. Кроме того, идти налегке — это еще один шанс на жизнь. Ибо если выслеживают именно нас (что возможно, слишком долго мы плавали), то в случае попадания в засаду есть вероятность не умереть под пулями сразу. Нашим неизвестным врагам нужно знать, где мы “потеряли” заряды. Они попытаются взять нас в плен, а такой шаг несколько уравняет позиции. Давайте, шевелите ногами, руками!

Но все они и так уже двигались как заводные. Группа временно разделилась. Пока одни продолжали закапывать погибших людей и умершие “панцири” здесь же, где застал ливень, другие уже тащили заряды вдаль. Время было слишком дорого. Теперь, без аппаратуры связи, они понятия не имели, сколько будет идти дождь. Может быть, и часы, но может, всего минуты. Порой тропический ливень обрывается так же внезапно, как и начинается. Сейчас “Пульсар” был наверняка скрыт от всевидящих американских, и кто знает, чьих еще спутников. Но учитывая, что столь неслабый дождь способен вымыть из атмосферы стелющийся из города Панамы дым, то как только он кончится, “Пульсар” окажется перед средствами космической разведки как на ладони.

Так что все работали, копали мокрую землю так же, как передовик пятилеток Стаханов лет сто назад.

116

Любитель лошадей

Ты мечтаешь о славном городе Лима? О девушках-красавицах, потомках “дочерей солнца”, кои будут падать к твоим ногам при возвращении? Уйми душу, тебя учили не для этого. Мишура жизни будет потом. Век двадцать первый. Все сколь-нибудь значимые страны раздираются сепаратистскими тенденциями. А если не раздираются? Соседи помогут.

Ты снова, как бы ударом-пассом от Северного в Южное полушарие, отфутболен в перуанские горы. Теперь это не грань соприкосновения с Колумбией — разворот сто восемьдесят градусов. Ближайшая страна-враг — Боливия. Однако и до нее чапать и чапать. И слава Великому Инке, ты не послан штурмовать шеститысячник Уаскаран — партизаны-сепаратисты не против риска, однако альпинистские рекорды не их стиль. Их цели? Разве у тебя было время читать прессу? Да и какая разница, у тебя приказ.

Еще у тебя восемьдесят четыре человека личного состава. Смотрят косо. Они тебя еще не знают. Зато разочарованы в своем старом командире. Неделю назад он пропал вместе с трехмесячным денежным довольствием роты, а также джипом и водителем. К сожалению, пересчитанные по пальцам одной руки спутники слежения не задействуются по столь мизерному поводу. Единичная перестройка их траекторий переплюнет не только зарплату роты, но и всю их совместную будущую пенсию. Позже старого командира найдут. Правда, частично. Его засушенная голова будет красоваться насаженной на деревянную пику в отстоящем за восемьдесят километров селении. Для здешних мест это не расстояние, но ведь тут и измерение времени другого ракурса. Пару дней пути по взгорьям и долинам. Ведь восемьдесят км — это по прямой, но люди не птицы, а вертолет в двадцать первом веке — штука дорогостоящая. Вполне допустимо, что старый командир подразделения ничего не крал. Но теперь ищутся виновные по другому поводу. За неимением, забьют палицами местного старосту. Солдатские палицы — не есть признак регресса. Как раз наоборот — это есть возрождение древних национальных традиций, нечто сходное с рельефным орнаментом древнеперуанских городов. Возможно через такой ход удастся возродить и находящуюся в кризисе медицину, ведь во времена инков страна была впереди планеты всей по трепанации черепов.

Приданный подразделению американский инструктор наблюдает за признаками национальной самобытности со скукой. Приелось. А вот прибывший из Америки транзитом через Лиму Гроот Анисето — в некотором замешательстве. Но если ты поклонник культуры бога Солнца, то должен уважать колорит собственной древности. Как альтернативу, ты можешь поддерживать общение с представителем самой передовой цивилизации Земли нынешнего времени. Однако номинальный сородич Писарро, даже несмотря на изрядную практику Анисето в английском, интересуется только делом. Он честно отрабатывает свои “новые” доллары, выделяемые из каких-то тайных фондов ЦРУ.

— Надрезы вот здесь и здесь, — говорит он на корявом испанском. Но понимать не особо надо, все и так наглядно, доступно и пронимает до мозжечка. Идет обучение культуре снятия скальпов. Похоже, возрождение колорита процветает не только в Южной, но и Северной Америке.

Между фазами обучения рота ловит партизан. У особо отличившихся воинов — скальпы на поясе, в районе десяти штук.

Однако сепаратистов в горах по-прежнему видимо-невидимо. Один из их отрядов носит название “Чаркас”. Перемешивается большой тигель истории. Ведь это тоже колорит, когда-то здесь жили индейцы с таким прозвищем. Ну что же, в свое время Великий Инка Тупак Юпанки покорил их между делом, совершая знаменитый военный поход на юг, в Чили. При нем площадь империи превысила миллион километров. Ладно, у Гроот Анисето более скромные цели. Он просто выполняет приказы, ловит сепаратистов и продолжает обучаться древней американской премудрости.

Взаимопроникновение культур — как это мило!

А столица Лима пока подождет. Так же, как и жалованье. Не стоит ради него рисковать головой, в прямом и переносном смысле одновременно.

117

Дополнительная плата

И снова не получается отдыхать. Даже сейчас, после тяжелой, в сумасшедшем темпе, работы под проливным дождем. Ибо мало того что по-прежнему нет обещанных джипов, так нет еще и никакой связи. И вместо того чтобы дремать под шуршание шин, преобразовывающих в движение последние капли выдавленной из земли нефти, требуется чапать по лужам своими собственными ногами. Надо уходить от этого места, поскольку именно здесь поблизости врыты в мокрую землю похищенные намедни заряды. Кто знает, может, враг сумеет запросто найти их и так? Вдруг без кевларо-свинцовой защиты спецхранилища они прямо-таки горят звездами на экране усовершенствованного “Авакса”, а то и центра космического наблюдения? Однако если нет, то негоже попадать в плен и быть могильщиками собственной, смазанной потом, а главное большой кровью, работенки. Надо уходить как можно быстрее, ибо всем и каждому ясно, что просто так, для развлекухи, никто крылатыми ракетами не стреляется. Тем более со специальной, противоинженерной начинкой. И надо вообще-то не просто уходить, спотыкаясь и падая в грязи, а бежать спринтерами. Сложившимся обстоятельствам нет до вашей усталости и желания спать абсолютно никакого дела. И даже перекусить некогда, хотя где-то за спиной значится плитка шоколада. Только глотнуть, запив дождевой водичкой, взбадривающие таблетки — чудеса биохимии, умеющие раззадоривать нервы и вытряхивать в реальную действительность скрытые в организме резервы.

Уходим, совсем не так, как планировалось в идеале. Свои собственные, утопающие в грязище ноги — это вовсе не то, что неистощимые металлические голени: имеется значительная разница в ощущениях. И хочется вообще-то помочь ногам хоть чем-то. И если покуда куда-то подевалась бравая решительность увеличить власть энтропии, произведя преобразование раненых в мертвых, что в принципе предусмотрено арифметикой любого серьезного десанта, ибо именно этим действием жадная старуха энтропия подкупается, тогда можно показывать ей кукиш и увеличивать скорость; то неужели нельзя сбросить к черту остатки кевларовой защиты? Ведь что от нее толку, когда только первым блюдом против вас электромагнитные удары по местности? Однако и этого нельзя, ибо еще одно из общеизвестных правил десантника: если уж попался — продай себя подороже. И, значит, уходим, не бросая ни легкую броню одежды, ни тем более родные плазменные винтовки. Их аккумуляторы еще не совсем пусты: великое счастье, что явившаяся с неба боеголовка не способна вмешиваться в химию и рвать короткие цепи плазменных разрядников.