В топях (СИ) - Кронос Александр Страница 61

— Какая любознательная жертва.

Пожевав губы, продолжает.

— Но раз ты умрёшь ради этого, так и быть — поболтаем ещё немного. У Схэсса был артефакт — весьма занятная вещица, в которой он запечатывал часть силы собственных детей. Он же поглощал разум только одного потомка, в которого вселялся — с остальными тоже нужно было что-то делать. А старик, надо признать был плодовит и любил поиметь девиц с милым личиком. Со временем, этот хитрозадый рицер приноровился использовать артефакт для самых разных вещей. И пал он только по той причине, что его главное сокровище подорвали перед тем, как атаковать самого императора.

Пока он говорит — пытаюсь понять, как именно стоит действовать. Любая видимая атака на противника сразу отпадает. Как вариант — можно попробовать подвести к нему хлеб, расщеплённый на молекулы. Но у меня есть подозрения, что даже в таком случае, его защита сработает. Мозг работает в форсированном режиме и где-то на середине его речи я понимаю, что после относительно мощного всплеска света, на стенах остались светиться лишь начерченные глефсом руны. Видимо, это и есть схема заклинания. При разрушении которой, его действие, по идее должно прекратиться.

Принимаюсь расщеплять тесто на молекулы, загоняя их в каменную кладку и одновременно продолжаю беседу, пытаясь отвлечь толстяка.

— Зачем ты всё это рассказываешь? Какой прок от уничтоженного артефакта, которого уже нет?

Тот машет головой, от чего щёки колышатся, продолжая движение.

— Такую дрянь не так-то просто полностью стереть из этого мира. Да, он разлетелся на части и Схэсс не смог его использовать, чтобы остановить мятеж. Но потом, когда ареной битвы стала столица, две трети которой было в тот день разрушено, Рэн использовал одно из своих любимых заклинания — «вихрь праха». Его много раз пытались повторить, но ни у кого не вышло добиться такого же эффекта, как у него. В тот раз, ублюдок потерял контроль над своей собственной магией и вихрь превратился в мощнейший урагана, прокатившийся по всей империи. Знаешь, что бы его эпицентром? Верно, смышлённый иномирец — императорский дворец.

С трудом удерживая концентрацию, работаю с тестом дальше, при этом формулируя следующий вопрос.

— Значит осколки артефакта унёс ураган, разбросав по континенту? И теперь вы хотите их найти? Зачем?

Толстяк аж похрюкивает от смеха. Уперев руки в бока, несколько секунд насмешливо смотрит на меня.

— Мы соберём все части вместе, подтянем к ним старика Схэсса и ударим его же оружием. А для отвлечения внимания, превратим жителей западных провинций в кровожадных тварей, что двинутся на восток. Пока они будут рвать Норкрум на части, заставив всех напрячься, наши люди спокойно достанут всё нужное.

Обернувшись, проходится взглядом по рунам и ксотам, изображённым на полу.

— Я рассматривал разные варианты — включая тот, где ты согласишься принести в жертву одного из соратников, чтобы вернуть к жизни свою тупую суку. Но, как выяснилось, у тебя нет зубов, парень, так что всё оказалось куда проще, чем казалось. Но она всё равно оживёт — заклинания связаны. Правда, потом мне придётся её прикончить. Разве что, побалуюсь напоследок — говорят, вернувшиеся из посмертия, весьма горячо проявляют свой нрав.

Закончив говорить, хватает за руку Джойла и тащит его к бассейну. Пробую затормозить пузана, задавая вопросы, но тот прекращает реагировать, решив перейти к делу. Вижу, как в воздухе мелькают ноты, а лезвие хьярка проходится по руке парня. На полу один за другим вспыхивают магические символы — заклинание начало работать.

Бросив попытки отвлечь толстяка, сосредотачиваюсь на управлении хлебом — я уже подвёл к внутренней части стены немалое количество теста, но для задуманного требуется ещё больше. Удерживать под контролем такой объём материала, да ещё и в молекулярном состоянии — не самая простая задача.

Около бассейна, в который подручный Палача сливает кровь, кричит от боли Джойл и я понимаю, что времени у меня не так много. Не знаю, сколько именно должна длиться пытка, но по моему опыту, Байс может прерваться в любой момент, счёв, что выдавленной из здоровяка энергии уже достаточно. Подвожу к стене ещё одну партию теста расщеплённую на молекулы и приступаю к финальному этапу — проталкиваю молекулы в камень кладки, подводя их к самым магическим символам. Ключевой момент — не соприкоснуться с ними раньше времени. Не факт, что толстяк почувствует это, но рисковать не хочется. Стараюсь собрать весь хлеб с внутренней стороны поверхности камня, на котором изображены руны. В какой-то момент осознаю, что от напряжения почти ничего не вижу — перед глазами только размытое тёмное пятно, мозг полностью переключился на работу с материалом.

До ушей доносится очередной крик Джойла, следом за которым слышится довольные смех Байс и я пускаю хлеб в дело. План прост — ударить по камню изнутри. Если собрать молекулы вместе, воздействуя лишь на тонкий поверхностный слой обтёсанных каменных блоков, то есть неплохой шанс заставить его расколоться. Или осыпаться крошкой… В обоих случаях, это приведёт к разрушению рун, что должно отменить действие заклинания и вывести нас из паралича. Дальше я предполагал немедленно обрушить на пузатого урода весь собранный снаружи хлеб, сначала превратив его в молекулы, но не думаю, что сейчас это получится сделать с нужной скоростью. Остаётся надеяться, что остальные успеют отреагировать до того, как толстяк осознает происходящее и нанесёт ответный удар.

Через секунду после того, как начинаю «активную фазу», чувствую, как возвращается контроль над мышцами — я снова могу управлять своим телом. Правда ни к чему хорошему это не приводит — отшатнувшись назад, я едва не падаю, уперевшись спиной в стену. Пытаюсь проморгаться, чтобы увидеть происходящее и слышу грохот винтовочного выстрела, следом за которым бьёт пулемёт Железяки. В воздухе что-то сверкает, а я наконец получаю возможность видеть — Байс, привалившись к стенке собственноручно воздвигнутого каменного бассейна, посылает в воздух потоки нот, а справа от меня то же самое делает Эйкар. Бьёт короткими очередями пулемёт Железяка и грохают винтовки призванных, но насколько я вижу, свинец не наносит Байсу практически никакого ущерба — его артефакты удерживают щит, в котором пули превращаются в пыль, вспыхивая искрами.

В комнате всё ещё есть остатки хлеба, при помощи которого я разрушил каменную кладку — тянусь к нему и снова расщепив на молекулы, завожа за спину толстяка. Правда здесь меня тоже ждёт неудача — тесто сгорает в воздухе, уничтоженное щитом, что автоматически создал артефакт.

Скривившийся Байс начинает подниматься, не прекращая сыпать нотами и бросив взгляд в сторону Эйкара, я вижу на лице старого мага обречённость — он явно выкладывается по полной, но одолеть противника не выходит. На моих глазах трижды открываются воронки порталов призыва, которые спустя доли секунды схлопываются. Все остальные заклинания тоже пропадают втуне. Единственный плюс — пузан пока тоже не смог пробить защиту бывшего призрака, но судя по перекошенному лицу Эйкара, которое постепенно заливает пот, до этого момента осталось не так много времени.

Тянусь к хлебу, который остался снаружи, одновременно доставая из кобуры «Эрстон» — ничего другого на ум не приходит. Возможно нам и не победить, но я хотя бы попробую все доступные варианты.

В момент, когда несколько шаров теста закатываются в коридор, лицо пытающегося встать толстяка искажается болью. Чуть опустив взгляд, сквозь сверкание сталкивающихся заклинаний и щитов, обнаруживаю и причину этого. Джойл, чья кровь продолжает стекать в бассейн, ещё в воздухе вспыхивая белым пламенем, дотянулся левой рукой до хьярка, выпавшего из руки Байса и сейчас всадил сталь ему в бедро. Не знаю, почему артефакты не попытались его остановить — то ли потому что он вплотную к цели, то ли по из-за того, что удар нанесён хьярком самого мага. Но факт остаётся фактом — из левого бедра пузана сейчас торчит рукоять ножа.

Это сразу влияет на интенсивность его заклинаний — количество извергаемых в пространство нот сокращается и основная работа переключается на щиты, что автоматом ставятся защитными артефактами. Из-за ярких вспышек, слепящих глаза, у меня получается только смутно рассмотреть происходящее в центре комнаты — вроде бы Джойл вытащил нож, пытаясь нанести ещё один удар. А вот толстяк вцепился в его руку, стараясь разоружить парня.