Неожиданный наследник-2 - Александр Яманов Страница 61

Самое забавное, что по моим задумкам наказывать провинившихся будет суд, в который войдёт и «шестёрка». Особо зверствовать я не собираюсь, только обменяю жизни нескольких наиболее замаранных заговорщиков на десятки прилипал и трусов. Даже если люди решили отсидеться в сторонке, то это преступление. Почему не воспользоваться удобным моментом и не начать чистку коллегий с армией?

Я стараюсь не обращать внимания на взгляды присутствующих, и даже отстранился от подготовки к похоронам. Всё было возложено на Шувалова, чем граф несказанно гордился. Денег ушло немало, но для такого радостного события не жалко. Мне действительно с трудом удаётся изображать скорбь и сдерживать рвущуюся наружу усмешку.

Хорошо, что на дворе зима и после отпевания в Петропавловском соборе, церемония прекратится. До этого была дорога из Зимнего дворца, когда мне особо не докучали. Благо Нева уже замёрзла, и наша немалая процессия переместилась по льду. Заодно не потребовалось множества судов, которые могли затянуть прощание.

После похорон Каролины меня сложно удивить, поэтому я особо не слежу за происходящим. Если надо, то Шувалов всегда подскажет и поправит. В церкви я просто повторяю за окружающими и делаю благостное лицо. Вот такой получился циник.

Пока в храм заносили белый гроб с телом бывшей императрицы, а публика занимала свои места, мысленно перемещаюсь во вчерашний день.

Разговора со следующим посетителем я ждал с опаской. Оно и немудрено, ведь именно благодаря ему, кое-кто сейчас готовится к коронации, а не убит по приказу заговорщиков.

К чести Шешковского, тот продолжает вести себя уважительно и не позволяет даже намёка на мою зависимость от его персоны. Да, ко мне пожаловал глава Тайной экспедиции для важного разговора. Я бы сказал — судьбоносного.

Вельможа, как всегда, являл собой спокойствие и холодность. Хорошо, что Степан Иванович перестал улыбаться, аки змея, вызывая у меня чувство неприятия.

Указываю гостю на кресло и беру один из бокалов с вином. Я стараюсь особо не пить, но нужно показать соратнику своё расположение. Не каждого человека император удостаивает такой чести. Вернее, будущий владыка в моём случае.

Шешковский не стал разводить церемонии, взял бокал и сразу сделал добрый глоток. После чего довольно выдохнул и произнёс.

— У нас накопилось немало вопросов, которые необходимо обсудить. Иначе найдётся немало желающих донести до вас свой взгляд происходящего.

Ну, хоть не улыбается, уже хорошо.

— Вы прекрасно понимаете, что на меня не действуют ничьи слова. Я предпочитаю судить о людях по делам, а не словам. Потому предлагаю ими и заняться. Касаемо вашей службы, то она меня полностью устраивает.

Шешковский кивнул, тряхнув волосами, ранее скрываемыми париком. Вельможи начали перестраиваться, меняя свои предпочтения в одежде. Камзолы и штаны на них пока европейские, но причёски вполне себе обычные. И никаких париков, которые я терпеть не могу. Дам новое веяние пока не коснулось, но есть у меня некоторые мысли на этот счёт. Только пока нет времени заниматься ещё и женской модой. Пока же, надо донести до собеседника своё решение.

— Даю вам пять лет, чтобы вырастить себе достойную замену. Далее ваши умения потребуются в совершенно ином месте.

Мои слова не понравились вельможе, но он просто кивнул, ожидая продолжения.

— Сила России находится на юге, а не только на севере, как считал царь Пётр. Без устранения крымской угрозы не будет жизни для всей державы. Но, схлестнувшись с татарами, мы начнём воевать с Портой. И это не самое важное, — делаю глоток вина и продолжаю разговор, — Мы всё равно победим. Просто сейчас Россия сильнее, и это не обсуждается. Вопрос во времени, жертвах и лояльности Австрии. Благодаря дядюшке Фридриху, можно направить Вену в правильное русло. Значит, и потерь среди наших войск будет меньше, а сама война не затянется. Но на освобождённых землях мы столкнёмся с множеством трудностей. Польская знать, реестровое казачество, Сечь, люди дурачка Разумовского и просто недовольные — это неполный список будущих сложностей. А ещё там живёт множество жидов, о существовании которых я недавно узнал. Этот богомерзкий народец не должен находиться на православных землях, и его необходимо вернуть обратно в Польшу, откуда он появился. Или пусть едут в Порту и другие страны, что неважно. Югороссия должна стать русской и православной. Возможно, далее мы привлечём немецких переселенцев и иных европейцев, но только христиан.

— А татары? — вдруг уточнил Шешковский, — А ещё в тех землях хватает и христиан с иными магометанами, не относящимися к крымчакам.

Провожу рукой по горлу, показывая, как надо поступить с басурманами, чем вызываю оторопь Шешковского. Надо пояснить моё решение, на которое повлияли знания, полученные от Майора.

— Сами орды, кроме ханов и мурз, можно отпустить. Пусть перекочёвывают за Дунай или на восток. Решивших уйти к османам, мы лишим большей части скота, дабы кочевники перестали представлять опасность в будущем. Те, кто захотят присягнуть на верность России, получат земли для достойной жизни и сохранят своё имущество. Скорее всего, они переселятся в степи за Яиком, — по мере понимания мох слов, Шешковскому всё труднее удавалось сохранять спокойствие, — Всех христиан, замешанных в работорговле и поддержке походов крымских войск на Русь и Польшу — уничтожить, невзирая на возраст, будь то хоть младенец. Тех, кто верно служил хану, он не запятнан в столь постыдном занятии, ждёт дорога в Порту. Небольшую часть рабов и вольноотпущенников оставим, остальных переселим в другие губернии.

— Но ведь там живёт немало армян, греков и иных христиан! Большая их часть — обычные люди, не занимающиеся торговлей людьми. А ещё есть ногайцы, которые присягнули крымскому хану от безысходности. Они магометане, но с ними, как и ещё некоторыми племенами, можно попробовать договориться.

Чего это Степан Иванович так возбудился? Ведь легче и правильнее очистить захваченные земли от прежних жителей, чем в будущем получить целые провинции, населённые недовольными гражданами. Не верю я в их честность. И знания, вложенные Майором, говорят о том же. Тем более останется имущество и дома, которые можно передать переселенцам.

— Хорошо, — произношу, немного подумав, — Крымских татар изгнать полностью, за исключением верхушки, которую необходимо уничтожить. То же самое касается