Константин Калбазов - Концерн Страница 62

Антон посмотрел по сторонам и вздохнул полной грудью. Осень выдалась теплой и сухой – начало ноября, а при дыхании нет даже пара. Впрочем, чего еще ожидать, если на чистом небосводе сверкает ясное солнышко. Но постепенно мысли с лирического настроя свернули на прозу. Все же год, который уже подходил к концу, выдался тяжелым.

Песчанину пришлось метаться по Охотскому морю как загнанной лошади. Нужно было посетить Николаевск-на-Амуре, чтобы организовать закупку леса и доставку его в Магадан, – он уже на полном серьезе называл тот поселок из трех десятков домов, что сейчас имел место быть, этим именем. Ничего, пусть все привыкают. А город… Город будет, никуда не денется. Также лес надо было доставить на прииск. Может, поселение на берегу неприметной речушки ставить еще и рано, но как минимум бараки нужны. Палатки – это не дело. Опять же могут появиться желающие остаться – не зимовать же им в палатках, а так перезимуют в бараках, а уже по весне построятся нормальные дома.

После этого путь лежал во Владивосток: нужно было дополнительно подвезти продовольствие – что ни говори, но такую прорву народу нужно было кормить. Там-то он и узнал, что имеются новые поселенцы. Которых приняли на борт, а заодно погрузили и бочки и соль, – господи, да много еще чего.

В середине лета во Владивосток прибыло заказанное в Америке оборудование для консервного заводика. Благо к тому времени уже имелись свободные деньги.

Фальшивый монетный двор выдавал свою продукцию исправно. Конечно, червонцы ничем не уступали по качеству настоящим, монетного двора его величества, да только известны случаи, когда фальшивомонетчиков судили, хотя их монеты даже превышали по качеству государственную монету. Так что конспирация была жесточайшая.

За весь сезон ему буквально некогда было вздохнуть. Не представится возможность сделать это и впредь. Вот закончит с делами здесь – и вновь в путь. А времени все меньше. Европу же посетить крайне необходимо. У Науменко с их инженером вроде вытанцовывается превосходный торпедный катер, пардон, эсминец, поэтому необходимо в кратчайшие сроки приобрести турбины: не имея их в наличии, трудно будет проектировать машинное отделение, да что там – практически невозможно. Вставал вопрос и по водотрубным котлам и котельной вообще. Браться за их производство он не собирался, но вот заказать их и доставить пора, в России уже делают, и неплохие – понятно, что на сегодняшний день. Все же рановато они принялись за разработку кораблика, как-то не подумали об отсутствии начинки. Если по котельной еще все более или менее, хотя бы о габаритах имеют представление, то по турбинам полный пробел. Ну да ничего, не ошибается только тот, кто ничего не делает.

С Науменко вообще получилось замечательно. Отличный моряк, прирожденный миноносник, он буквально на лету схватывал все то, о чем в разговорах вскользь упоминал Антон. Между ними завязались прекрасные приятельские отношения. Каждый раз, бывая во Владивостоке, он навещал семейство Науменко, неизменно имея при себе коробку шоколадных конфет. Как оказалось, и мама и дочь были страстными сластенами, но позволить себе регулярно поглощать столь дорогое лакомство они все же не могли, а Антону что, ему даже приятно. Вспомнив, как загорались глаза Светланы, когда она видела очередную коробку, Песчанин невольно улыбнулся: восторг в этих глазах стоил дорогого. Но, право, не стоило взирать на подносящего этот скромный дар таким взглядом. Каким? А черт его знает. Вот эдаким, когда непонятно – радость то ли от вида вожделенного шоколада, то ли подносителя. Бред, конечно. Он отмечал, что она из красивой девчушки на глазах превращается в красивую девушку. Повстречав однажды их семейство на прогулке по Светланской, Антон заметил, что проходящие мимо молодые люди с интересом посматривают в ее сторону, и это открытие отчего-то ему не понравилось. С чего бы?

– Антон Сергеевич, мы на сегодня закончили. Дальше проводить стрельбы бессмысленно, да и причину задержек я, кажется, понял.

– Значит, вскоре мы получим вполне рабочий экземпляр?

– Э-э, видите ли, причину-то я понял, а вот пути исправления мне пока неведомы, – как видно, поспешил перестраховаться инженер: а ну как не срастется.

– Понятно. Вас в город подбросить?

– Благодарю, но я на заимку. Антип Егорыч обещался меня на охоту сводить, не могу отказать себе в удовольствии.

Отчего же отказывать. Константин Викторович за последние несколько месяцев не то что на охоте не был, а вообще практически не отдыхал. Как видно, все же он доволен собой, если решил позволить себе расслабиться и поохотиться. Нет, точно перестраховался, иначе не позволил бы себе такого.

Разместившись в коляске, Антон взял в руки вожжи и дал посыл лошадке. На извозчиков особой надежды не было – вот и озаботились, прикупив несколько колясок, чтобы иметь под рукой транспорт да пару конюхов с конюшней на заводе. Это тебе не автомобиль, который хоть зимой, хоть летом, припарковал – и ладушки, лошадка – она ухода требует и заботы, а кому этим заниматься?

Дорога неблизкая, мысли текут вяло, словно в вязком киселе. За последнее время у них появилось уж больно много специалистов. Под них уже помещений не хватает, так что пришлось озаботиться о большом каменном здании НИИ, как они его дружно называли, теперь уже на вырост. Звонарев настоял. Правда, требования у этих яйцеголовых растут как на дрожжах, и не сказать что дешевые. Но они платят: Антон – скрепя сердце, Сергей – потирая от удовольствия руки, хорошо хоть Гризли не видит всего этого безобразия, – впрочем, он вряд ли психовал бы так, как Песчанин. Но деваться некуда – слишком много всего хочется, а для того чтобы это получить, приходится раскошеливаться.

Белозеров вернулся из поездки с победой, иначе и не назовешь. Мастеров на обучение пристроил. Нашел двух друзей, увлеченных проблемой гидрофонов. Ничего так, неглупые ребята. Очень неглупые. С ходу уловив суть идеи, они включились в работу – и уже есть определенные результаты. Он боялся сглазить, но если так пойдет и дальше, то они получат-таки свой акустический пост на эсминце, а это уже преимущество, и немалое: ночью японцам будет ой как весело.

Еще в июле закончил изыскания инженер Путилов. Узкоколейка должна была пройти по гористой местности, но ничего сверхъестественного – паровозики вполне потянут вагоны с углем в сторону бухты, не понадобится даже пробивать никаких тоннелей или срывать горушек, все подъемы и спуски преодолимы. Немец предложил если закладывать, то сразу две шахты, с чем согласились. Путеец провел трассировку дополнительной ветки. В общем и целом дорога обходилась примерно в восемьсот пятьдесят тысяч рублей, а сама стройка завершится уже через десять месяцев с начала строительства. Дело в долгий ящик откладывать не стали, тем более что в связи с беспорядками в Китае работы там были заморожены. Это просто праздник какой-то. Потому как нашлись и материалы, и рабочая сила, и специалисты, а до зимы времени еще было предостаточно. Одним словом, там сейчас вовсю кипела работа. Правда, Путилов уже произвел замену рабочего персонала, на КВЖД вроде опять возобновляются работы. Ну да не беда, зато пока готовилась строительная партия, работы шли, а потом просто прошла рокировка – пришлось несколько раз перевозить людей, делая лишние рейсы, но в итоге они только в выигрыше.

Кстати заметить, сучанский уголек уже сейчас поступает в город, правда, в малых количествах. Антон был против такой постановки, но Шварц настоял, упирая на то, что постройка рабочего городка – это, конечно, хорошо, но не помешало бы уже сейчас начать добычу, чтобы отработать технологию. Прибыль будет мизерной, на гужевом транспорте много не вывезешь, да и транспорта этого понадобится не одна сотня подвод. Опять же уголь будет по себестоимости весьма дорог, но о прибылях сейчас речь и не идет. Ну что скажешь, Рудольф Карлович специалист, ему виднее. Опять же малая копейка, но в прибыль, хоть и добытая через одно место. Пусть немец обживается, хозяином начинает себя чувствовать – ему тут работать. Во всяком случае, пока он не высказывал желания уехать. Вот пусть так и будет. Меньше головных болей.

С кредитом Гродеков также не подвел, хотя ему сейчас было слегка не до Песчанина и угольных копей: восстание в Китае не могло его не волновать. Мало того, была объявлена мобилизация, на территорию сопредельного государства ступил русский солдат. Конечно, захватчик, и Маньчжурия никогда не была российской территорией, но так уж сложилось.

Звонарев, услышав, что строительство дороги продлится целых десять месяцев, буквально вздыбился. Есть пневматический инструмент, который может значительно облегчить труд, – хорошо хоть эта идея ему только сейчас в голову пришла, когда заказов вполне достаточно, если бы раньше, то он уже поставлял бы инструмент на КВЖД, а люди там неглупые, за хорошее предложение уцепились бы. Можно соорудить путеукладчик. Кто из поколения семидесятых не помнит всесоюзной комсомольской стройки БАМ – так там практически в каждом репортаже эти путеукладчики: сложного-то ничего, просто подать идею, а на выходе… Сейчас рельсы и шпалы вручную тягают по насыпи, а если применить путеукладчик… Антону едва удалось приспустить Сергея на грешную землю – тот надулся как мышь на крупу. А что тут скажешь. Понятно, что чем быстрее наладится узкоколейка, тем быстрее потекут прибыли, опять же кредит висит. Но нельзя. Песчанин вообще запретил Звонареву даже упоминать о том, что пневматический инструмент можно использовать при строительстве дороги или тоннельных работ. Запуск Транссибирской магистрали был одной из причин начала войны. Кто поручится, что если дорога будет запущена раньше, то и японцы не станут торопиться? А им сейчас главное – время, едва-едва только сдвинулись с мертвой точки, что-то начало вытанцовываться. Два часа копья ломали, но все же удалось его убедить не высовываться, благо заказов на пневмоинструмент теперь было больше, чем они могли осилить.