Кассандра Клэр - Город стекла Страница 63

– Не все так ясно, как хотелось бы. – Спокойный голос отца стрелой пронзил сердце. Руки непроизвольно дернулись, и Джейс как можно сильнее прижал их к бокам, благодарный, что сталагмит скрывает его. – Конклав объединяется с Люцианом и силами нежити.

Себастьян нахмурился:

– Малахи говорил…

– Малахи все испортил. – Валентин плотно сжал челюсти.

В следующую секунду Себастьян поразил Джейса тем, как шагнул вперед и коснулся руки Валентина – уверенно, доверительно. Желудок у Джейса свело, будто он проглотил клубок червей. Никто не смеет прикасаться к Валентину. Джейс и тот не позволял себе подобных жестов.

– Ты огорчен? – спросил Себастьян с оттенком той же неуместной доверительности.

– Конклав прогнил куда больше, чем я ожидал. Лайтвуды испорчены безнадежно, и порча эта заразна. Потому я и стремился не пускать их в Идрис. Прочие же Охотники… как могли они столь легко поддаться яду Люциана, который даже не нефилим! – Отвращение ясно слышалось в голосе отца, и все же он не спешил отталкивать руку Себастьяна. Невероятно! – Я разочарован. Думал, они образумятся. Не хотелось бы такого исхода.

Себастьяна ситуация позабавила.

– Не согласен. Подумай, как нефилимы приготовятся к битве, выйдут на нее, ожидая погибнуть в сиянии славы, только за тем, чтобы понять: все напрасно. Их шаг лишен смысла. Представь выражение на их лицах.

Он широко улыбнулся.

– Джонатан, – вздохнул Валентин. – Война – суровая необходимость, и радоваться нечему.

Джонатан?!

Джейс вцепился в камень скользкими от пота ладонями. Почему Валентин обращается к Себастьяну по имени сына? Оговорился? Правда, Себастьян ни капельки не смущен.

– Может, позволишь наслаждаться собственными делами? – спросил он. – В Аликанте мне определенно понравилось. И Лайтвуды – компания куда лучше, чем ты рассказывал. Особенно Изабель. Хотя с ней мы расстались не лучшим образом. Что до Клэри…

По сердцу словно ножом полоснули.

– Она не оправдала моих ожиданий, – обиженно закончил Себастьян. – Ни капли на меня не похожа.

– Во всем мире не сыщется подобных тебе, Джонатан. Клэри целиком пошла в мать.

– Не признает своих истинных желаний. Пока. Но после образумится.

Валентин выгнул брови:

– В каком смысле, образумится?

Себастьян ухмыльнулся. Эта ухмылка так разозлила Джейса, что он сильно, до крови, прикусил губу.

– Сам знаешь, – сказал Себастьян. – Она перейдет на нашу сторону. Жду не дождусь. Сто лет так не веселился, пока дурачил ее.

– Я тебя не развлекаться посылал. Надо было выяснить, чего она ищет. И когда она нашла искомое – без твоего участия, смею добавить, – ты позволил находке перейти к магу. А после, покидая город, ушел без Клэри. И это притом что она опасна. Не очень-то ты преуспел, Джонатан.

– Я пытался увести Клэри, – обиженно возразил Себастьян, – но с нее глаз не сводили. Не похищать же ее прямо посреди Зала Договоров. К тому же она не умеет пользоваться рунической магией. Слишком наивна, чтобы употребить свой талант по назначению, и поэтому не опасна…

– Что бы Конклав ни придумал, затея вертится вокруг Клэри. Хьюджин говорит то же самое. Он видел Клэри на подиуме. Стоит ей показать Конклаву свою силу…

Джейс испытал приступ страха вперемешку с гордостью. Еще бы, затея вертится вокруг Клэри. Это же Клэри!

– Значит, битва состоится, – подытожил Себастьян. – Вот и славно, мы же крови хотим! Плевать на Клэри. Сражение – вот, что важно.

– Ты ее недооцениваешь, – тихо произнес Валентин.

– Я наблюдал за ней и понял: будь она всемогуща, как ты говоришь, она бы применила силу, чтобы вызволить из темницы своего дружка-вампиреныша. Или чтобы спасти идиота Ходжа, когда он умирал…

– Убийственная сила необязательно дает всемогущество. Что касается Ходжа, то раз его убил ты, изволь выражаться о его смерти немного сдержанней.

– Пришлось. Он чуть не выболтал про ангела.

– Нет, ты хотел его убить. Всегда. – Достав из кармана пару плотных кожаных перчаток, Валентин неторопливо надел их. – Может, и проболтался бы Ходж, а может, и нет. Все эти годы он присматривал за Джейсом в Институте, гадая, что же такое он растит. Ходж один из немногих, кто знал о втором мальчике. Он не выдал бы меня – трусость бы не дала.

Хмурясь, Валентин сжал затянутый в кожу кулак.

Второй мальчик? О чем он?!

Себастьян тем временем отмахнулся:

– Кому какое дело, что думал Ходж? Умер, и поделом ему. – Он мрачно сверкнул глазами. – Ты сейчас к озеру?

– Да. Ты понял, что нужно сделать? – Валентин кивнул на меч у Себастьяна на поясе. – Не Меч смерти, конечно, но демонической силы в нем хватит.

– Мне с тобой нельзя? – спросил Себастьян, и в его голосе отчетливо послышались капризные нотки. – Почему не выпустить армию демонов прямо сейчас?

– Еще не полночь. Я обещал Конклаву время – вдруг передумают?

– Не передумают…

– Я дал слово и сдержу его, – не терпящим возражений тоном сказал Валентин. – Если к полуночи вестей от Малахи не получишь – открывай врата.

Увидев на лице Себастьяна неуверенное выражение, Валентин добавил нетерпеливо:

– Джонатан, я полагаюсь на тебя. До самой полуночи ждать не выйдет: путь через тоннели до озера займет целый час, а битву задерживать нельзя ни на секунду. Будущие поколения обязаны знать, как решительно мы победили и как молниеносно пал Конклав.

– Мне только жаль, что я не увижу ангела. Хочу быть с тобой в этот момент. – Во взгляде Себастьяна была тоска, под которой, однако, скрывались тщательный расчет, насмешка, цепкость, меркантильность и странное… хладнокровие. Валентин, впрочем, не обращал на них внимания. К вящему удивлению Джейса, он погладил Себастьяна по щеке – жестом быстрым и полным откровенной теплоты – и сразу отправился в дальний конец пещеры, где сгущались тени. У выхода отец, такой бледный на фоне тьмы, задержался.

– Джонатан, – позвал Валентин, и Джейс невольно приподнял голову. – Когда-нибудь и ты взглянешь в лицо ангелу. Ты унаследуешь Орудия смерти, когда меня не станет и однажды, возможно, и тебе придется призвать Разиэля.

– Хотелось бы, – ответил Себастьян и дождался, пока Валентин исчезнет в тени. Затем шепотом закончил: – Очень хочется плюнуть в его ублюдочную рожу. – Он развернулся, и Джейс увидел лицо, подобное белой маске в темноте. – Джейс, можешь не прятаться. Я знаю, ты здесь.

Джейс замер на секунду – разум не успел ничего осознать, а ноги сами понесли тело к выходу из пещеры. Надо как-то выбраться наружу и сообщить обо всем Люку.

Однако выход оказался перекрыт: Себастьян уже стоял там, раскинув руки.

– Ну, – злорадно произнес он, – ты ведь не думал обогнать меня, правда?

Джейс резко остановился. Сердце билось неровно, как сломанный метроном, но голос звучал твердо.

– Зато в остальном я лучше тебя.

Себастьян улыбнулся.

– Я слышал, как бьется твое сердце, – тихо произнес он. – Когда ты смотрел на нас с Валентином. Тебя ничего не встревожило?

– Только то, что ты встречаешься с моим папашей, – пожал плечами Джейс. – Ты мелковат для него, если честно.

– Что? – Джейсу впервые удалось ошеломить Себастьяна. Впрочем, наслаждался победой Джейс недолго, противник сразу вернул себе самообладание. И его потерю Джейсу не простят, так говорил темный блеск в глазах Себастьяна. – Мне случалось думать о тебе, – все тем же тихим голосом продолжал самозванец. – Порой я видел в твоих желтых глазах нечто, проблеск разума, не то что у твоей дегенеративной приемной семьи. Но потом я сообразил: это лишь заносчивость, позерство. На самом деле ты столь же туп, сколь и они. Десяток лет хорошего воспитания пропал даром.

– Ты не знаешь, как меня воспитывали.

– Еще как знаю. – Себастьян опустил руки. – Нас с тобой вырастил один человек. Только от меня потом не стали избавляться.

– В каком смысле? – прошептал Джейс. И вдруг, глядя в неподвижное, улыбающееся лицо Себастьяна, он словно заново увидел соперника: белокурые локоны, черные, антрацитовые глаза, жесткие линии лица, будто вырезанные из камня… и в уме представился отцовский лик, каким показывал его ангел: юный, резкий, полный энергии, голода. – Ты… тоже сын Валентина. Мой брат.

Себастьян неожиданно переместился Джейсу за спину и, стиснув кулаки, обнял его за плечи.

– Здравствуй и прощай, братец, – выплюнул он и сжал объятия, перекрывая Джейсу дыхание.

Изможденная, Клэри чувствовала, как пульсирует во лбу тупая боль – эффект от создания руны Союза. Ощущение было, словно кто-то ломится из головы наружу.

– Ты как? – Джослин положила ей руку на плечо. – Неважно выглядишь.

Глянув матери на руку, Клэри заметила черный змеящийся узор, близняшку которого носил теперь Люк. Под ложечкой засосало. Всего через пару часов мама отправится сражаться против армии демонов, и, сколько ни глуши эту мысль, она приходит снова и снова.