Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — король Страница 64

Он помотал головой, вид несколько ошалелый.

— Да-да, я слышал, весть об этом ужасающем деянии катится впереди вас...

— И приносит мне победы, — напомнил я. — Крепости открывают ворота и выносят ключи, в таких случаях я даже не ввожу туда войска. Но главное в том, что Эбберта больше нет... но его земли никуда не делись! Помните, я говорил на закрытом воинском совещании, что лучше Варт Генца может быть только Великая Улагорния?

Он ожил, выпрямился, посмотрел на меня, как дитя на взрослого дядю с полными руками конфет.

— То есть мы уже начали?..

— Это первый шаг, — сказал я негромко, посмотрел по сторонам и сказал почти шепотом: — Герцог, мы не будем разорять и наказывать Скарлянды! Это примитивно и по-дикарски. Думаю, Скарлянды должны исчезнуть с карт.

Он охнул, всмотрелся в меня.

— Так... скоро? Уже в этот поход?

— А зачем нам еще и Скарлянды? — спросил я. — Эти королевства мельтешат, мельтешат... Я объявляю о великом примирении. Даже о величайшем. Скарляндцы и вартгёнтцы встретятся на всеобщем собрании... не все, конечно, только верховные лорды, и там простят друг другу обиды...

Он покачал головой.

— Ваше высочество, вам много чего удавалось... но это... это немыслимо!

— Почему?

— Мы и раньше друг другу много не прощали, — сказал он свирепо, — а теперь, после этого предательского набега и захвата лучших плодородных земель с двумя городами, крепостью и сотней деревень...

— Я предложу такое, — сказал я, — что отказаться никто не сможет.

Он сказал с сомнением:

— Ну, разве что собрать всех в одном сарае, запереть и обложить его снопами с соломой. Да и то согласятся не все.

— А зачем, — спросил я в удивлении, — я тащу сюда армию? Это и есть дополнительный аргумент! Против него возражать как-то трудновато. Самых упорных просто и мирно лишим жизни. Зачем эти люди мирной и процветающей Улагорнии?

Он подумал, кивнул, глядя на меня с уважением.

— Простите, ваше высочество. Это в самом деле весомый довод.

— А вам что, — с интересом спросил я, — дураков жалко?

Он перекрестился.

— Говорят, Господь их зачем-то приберегает для Царства Небесного. Может быть, именно дураки когда-то спасут мир?

Я помрачнел, сказал невесело:

— Сплюньте, герцог. Но в будущем, похоже, будет и такое, что никакие мудрецы не помогут. Остается надеяться только на дурость... Но все равно беречь носителей этой сомнительной ценности не будем!

— Да, ваше высочество, — согласился он. — Дураков никто специально не разводит, откуда-то сами берутся. И чем больше живу, тем чаще встречаю.

— На наш век точно хватит, — подтвердил я. — К тому же у нас своей дурости хватит, незачем привлекать чужую... До Древограда сколько миль?

— Меньше пятидесяти, — ответил он, — но это летом да по ровному верхом всего двое суток пути...

— А сейчас?

Он ответил со вздохом:

— Неделя, ваше высочество.

На очередном привале я вызвал Альбрехта в шатер, велел стражам никого не подпускать, чтобы не подслушали, вытащил из седельной сумки лист бумаги.

— Граф, возлагаю на вас неприятное дело государственной важности.

Он произнес сдержанно:

— Ваше высочество?

— Вот список, — сказал я, — это люди, что явно окажут сопротивление... хотя бы из престижа. Дескать, дрались с захватчиками до последнего!.. Их в плен не брать, пусть красиво погибнут с мечами в руках. В первую очередь Коготь, сын погибшего Арданта, вождя керенгариев, теперь он вождь своего племени. Люди отважные, но слишком тупые, чтобы приняли перемены.

Он кивнул.

— Понимаю. В будущем от них будут проблемы.

— Именно, — сказал я, — потому лучше решить их сейчас, когда это легко и незаметно, война все спишет.

Он сказал сдержанно:

— Это будет нетрудно.

— Гарасдир, — продолжил я и ощутил, что говорю вполне спокойно, — это совсем старик, но опаснее молодых буянов... Конечно же, ярый сторонник старых обычаев и законов. Еще вождь племени ятваргов, Гардард, этот будет сражаться в первых рядах, отличный воин, узнать легко по жутким шрамам на морде... Обязательно должен пасть вождь ляндерей Калейдер, очень опасен и, если пощадить, никогда не прекратит борьбу... Вообще желательно, чтобы вожди все или как можно больше из них красиво погибли в бою. Тогда остальные легче примут, что Скарляндия упразднена как королевство...

Он быстро просмотрел список.

— Ваше высочество... великие идеи безжалостны.

— То-то и оно, — пробормотал я. — Милосердие пробивает дорогу к престолу, усеивая ее трупами.

— Крепитесь, — сказал он сумрачно. — Вам тяжелее принимать такие решения, чем мне. Вы еще молоды, романтичны, верите в постоянство добра... Добро есть, но, увы, непостоянно.

Армия Меганвэйла фактически без сопротивления прошла всю Скарляндию, уничтожая мелкие отряды наиболее упорных или просто тупых, пятерых сдавшихся вождей взяли под стражу и с почетом отправили в главный лагерь Меганвэйла, однако те по дороге попытались сбежать и были убиты.

Конечно, есть логическая несостыковка, что сперва добровольно сдались, а потом пытались бежать, хотя им были оказаны все подобающие почести, но время военное, возможно все, в Скарляндах происходят дела и помасштабнее, так что умиротворение идет по плану и без эксцессов.

Некоторые вожди, гордые своей воинской славой, собирали все свое племя и отважно бросали на стальную стену наступающей армии, однако я применил новую тактику: справа и слева конные части быстро заходили вперед, смыкали кольцо, и мятежники гибли все до единого, пораженные не столько копьями и мечами, сколько стрелами из мощных композитных луков.

После только, как исчезло несколько племен, оставив только женщин и детей в стойбищах, сопротивление фактически прекратилось по всему королевству, а Древоград распахнул врата и вынес ключи от города.

К великому сожалению, отважный Квентин Ханкбек, вождь крупного племени ингельмов, погиб в бою, а его люди были почти полностью истреблены.

Шварцкопф, яростно отбиваясь, отступил в Мордант. Я не стал требовать его выдачи, это сейчас неважно.

Из всех племен вытащили стариков, хранителей закона, это теперь как бы они принимают решения. Я велел свезти их на берег реки Брегетгы, где оставил на несколько часов под охраной копейщиков, а сам торопливо собирал тех, кто мог бы представить и говорить от имени Варт Генца.

Ни один зал не смог бы вместить всех этих народных представителей или представителей народа, неважно. Несмотря на возраст, что не позволил им взять в руки оружие и сесть в седло боевого коня, все держатся гордо и надменно, лица все так же исполнены внутренней силы, спины прямые, взгляды надменные, все понимают, что сейчас у них ведущие роли и за свои племена отвечают именно они.

Правда, половина таких же уверенных в своем праве говорить от имени народа уже погибли в гражданской войне, половина оставшихся полегла под мечами и копьями нашей армии.

Красиво и гордо погибнут и эти, несмотря на возраст, как и следующие, если тиран и деспот не объединит всех под своей проклинаемой властью. Без него еще долго будет литься кровь, пока в обезлюдевшей стране некому будет поднять меч, или же, что гораздо вероятнее, алчные соседи торопливо введут войска, торопясь хотя бы урвать и присоединить к себе пограничные земли, а еще лучше — захватить и присоединить королевство целиком, где народ оказался настолько глуп, что в драке не может остановиться.

Они толпились, угрюмые и настороженные, а я выехал на арбогастре вперед и велел Бобику держаться для внушительности рядом.

Мои лорды в сторонке, наблюдают, а я вскинул руку к небу и прокричал торжественно:

— Как вы все помните, я сказал ясно и твердо, что не посягаю на корону Варт Генца, помните?.. Не посягаю и на то, чтобы стать королем Скарляндии. Нет-нет и нет!.. Я человек слова. И сейчас прибыл, как вы все понимаете, только для того, чтобы восстановить мир и спокойствие в этих землях, разделенных на Скарляндию и Варт Генц.

Они слушают внимательно, уже вижу, что многие перевели дыхание, почти все верили в мое стремление к трону Скарляндии, а я вот снова подтвердил, что ни в коем случае...

Я сказал еще громче:

— Для того чтобы почтить самый свободный и гордый народ на свете, я сообщаю вам первым то, что завтра узнает весь мир!.. Мы поднимаем из пепла веков легендарное королевство Улагорния, слава которого затмевала славу любых империй, как древних, так и существующих тогда!.. Вот здесь, на этом самом месте будет заложен величайший город на свете, который станет столицей этого величайшего королевства!

Меганвэйл крикнул:

— Слава великой Улагорнии!

Несколько голосов прокричали вразнобой славу, но остальные вожди пока еще смотрят ошарашенно. Я властным жестом остановил крики и заговорил громко и возвышенно: