Кассандра Клэр - Город стекла Страница 66

– Молодец, – снова заговорил Себастьян, – что проводил меня той ночью к Ходжу. Если бы старик не выдал тайны озера, сегодняшняя ночь вряд ли была бы такой. Любой, кто обладает двумя Орудиями смерти, способен вызвать из озера Лин ангела Разиэля и просить его об одном… одолжении.

– Одолжении? – Джейс начинал мерзнуть. – Уничтожить всех Охотников на равнине Брослин?

Себастьян встал:

– Слишком просто. Нет, Валентин попросит лишить дара всякого Охотника, не испившего из Чаши, то есть не принявшего нашу сторону. Лишившись дара, нефилимы, как носители знаков, превратятся в отреченных. – Себастьян улыбнулся. – Они станут легкой добычей для демонов. Нежить, которая не поспешила убраться восвояси, будет перебита без труда.

В ушах резко и тонко звенело. Голова закружилась.

– Даже Валентин, – сказал Джейс, – на такое бы не пошел…

– Я тебя умоляю! Отец не откажется от задуманного!

– Отец – наш.

Себастьян посмотрел на Джейса сверху вниз. Шапка светлых волос сверкала, подобно венцу, и казалось, будто Себастьян – возгордившийся ангел, приявший сторону Люцифера.

– Отче наш? – чуть изумленно спросил Себастьян. – Ты молишься?

– Нет. Я сказал: отец – наш. Валентин. Он не только тебе отец, но и мне.

Немного помолчав, Себастьян улыбнулся краешком губ:

– Ангелочек. Дурак несчастный. Отец всегда о тебе так отзывался.

– Хватит дразниться. Треплешься об ангелах…

– А… ну ты ведь ничего не знаешь! Отец тебе хоть слово правды говорил, нет?

Джейс покачал головой. Он продолжал упорно дергать за веревки, но с каждым рывком узлы как будто затягивались туже. В пережатых кистях и пальцах пульсировала кровь.

– Откуда ты знаешь, вдруг он и тебе лгал?

– Я его кровь. Я – это он. Когда отца не станет, Конклавом буду править я.

– На твоем месте я бы не стал хвастать такой наследственностью.

– Опять-таки, – без интонаций в голосе проговорил Себастьян, – я не стремлюсь быть кем-то иным. Мне не страшно от того, что моей отец делает все возможное для спасения своего рода, который не желает – или, если на то пошло, не заслуживает – спасения. Кого бы ты выбрал в наследники: сына, гордящегося тобой, или сына, отрекающегося от тебя из стыда и страха?

– Я Валентина не боюсь.

– И не надо. Бойся меня.

Заслышав перемену в голосе Себастьяна, Джейс перестал возиться с веревками и посмотрел вверх. Себастьян опустил поблескивающий темным светом меч к самой ключице Джейса. И хотя острие чуть не пронзило гортань, Джейс не мог не восхититься красотой темной стали.

– И что? – как можно спокойнее произнес Джейс. – Прикончишь меня связанного? Неужто боишься драться по-честному?

На бледном лице Себастьяна не отразилось ни малейшей эмоции.

– Ты мне не угроза. Ты паразит, надоедливое насекомое.

– Так, может, развяжешь мне руки?

Себастьян смотрел на Джейса, сохраняя абсолютную неподвижность. Словно статуя давно умершего принца, погибшего молодым и испорченным. Себастьян унаследовал холодный, мертвенный взгляд Валентина и в то же время излучал собственную ауру, ореол пустоты, словно был лишен внутренней сути.

– Я не глупец, – сказал Себастьян, – и ты меня не проведешь. Я оставил тебя в живых, чтобы показать армию демонов. Теперь ты сдохнешь, а когда повстречаешь своих ангельских предков, то передай им: для них в этом мире места не осталось. Они подвели Конклав, и Конклав больше в них не нуждается. У нас теперь есть Валентин.

– Передать за тебя весточку Богу? – Джейс покачал головой, задев горлом острие меча. – Да ты еще больший псих, чем я думал.

Улыбнувшись, Себастьян упер меч Джейсу в гортань:

– Если хочешь помолиться, братишка, то начинай.

– Молиться не буду. Передай привет нашему папе. Уважишь?

– Ну конечно, – спокойно произнес Себастьян, однако перед ответом он слегка помедлил, что подтвердило догадку Джейса.

– Лжешь, – сказал он. – Ты ничего не передашь Валентину, потому что не собираешься рассказывать о содеянном. Отец не требовал моей смерти, так?

– Бред. Ты ему никто. Ничто для него.

– Надеешься, будто Валентин не узнает о том, что ты меня убил? Скажешь: я погиб во время битвы, – или папа сам решит, что так и было? Со временем правда всплывет. Валентин всегда ее добивается.

– Ты сам не знаешь, о чем говоришь, – так же спокойно ответил Себастьян, однако черты его лица напряглись.

Джейс продолжал говорить, используя преимущество:

– Ты все равно не убьешь меня, потому что есть свидетель.

– Свидетель? – Легкое удивление Себастьяна Джейс принял за своего рода победу. – О чем ты?

– О вóроне. Он следил за нами из тени и все передаст Валентину.

– Хьюджин? – Себастьян огляделся. И хотя вóрона он нигде не заметил, на лице его отразилось сомнение.

– Если Валентин узнает, как ты убил меня, связанного и беспощадного, то ты станешь ему противен. – Джейс сам не заметил, как вдруг заговорил мягко, вкрадчиво, так же, как Валентин, когда желал кого-то убедить. – Он назовет тебя трусом и ни за что не простит.

Себастьян молча смотрел на Джейса, кривя губы. Внутри у него вскипал ядовитый гнев.

– Развяжи меня, – тихо произнес Джейс. – Развяжи и бейся, как мужчина. По-другому не выйдет.

Себастьян вновь скривил губы, на этот раз плотно их сжав, и Джейсу показалось, что в последнем предложении он перегнул палку. Себастьян поднял меч, и лунный свет взорвался в нем тысячью осколков, серебристых, словно звезды, словно локоны Себастьяна. Оскалившись, Себастьян опустил клинок по дуге, с шипением порвавшей ночной воздух.

Сидя на ступеньках подиума, Клэри вертела в руках стило. Еще никогда она не чувствовала себя такой одинокой. В Зале Договоров сделалось невыносимо пусто. Когда все бойцы прошли сквозь портал, Клэри обошла помещение в поисках Изабель, но нигде ее не застала. Скорее всего, Изабель перебралась в дом Пенхоллоу, где вместе с дочерью Патрика и Цзя и другими подростками будет следить за десятком детей небоевого возраста. Алина попыталась увлечь за собой Клэри, однако та отказалась, решив, что Изабель ей лучше искать в одиночку, чем в толпе незнакомцев. Пока же она чувствовала нарастающее давление тишины, всеми силами стараясь не думать о Джейсе, Саймоне, маме, Люке, Алеке… Единственным действенным способом показалось сидеть и неподвижно созерцать плитку мрамора в полу, раз за разом пересчитывая трещинки.

Всего их шесть. Одна, две, три. Четыре, пять, шесть. Досчитав, Клэри начала заново. Одна… и тут небо взорвалось. Звук был именно такой. Клэри уставилась в прозрачный потолок и увидела, что небо, ясное всего несколько мгновений назад, заволокло пламенем и тьмой с тошнотворными проблесками оранжевых сполохов.

На фоне огня летели твари – ужасные твари, смотреть на которых никак не хотелось. Хорошо, что темнота мешает видеть их четко. Мимолетного взгляда хватило с лихвой.

Прозрачный небесный свет дрожал, будто марево в воздухе при страшной жаре. Раздался грохот, похожий на выстрел, и купол пошел трещинами. Клэри едва успела пригнуться и накрыть голову руками, как осколки посыпались на нее, словно слезы.

Они почти добрались до поля битвы, когда внезапный грохот расколол ночь надвое. Только что лес стоял темный и молчаливый, и вот небо полыхает оранжевым пламенем. Саймон покачнулся и, чтобы не упасть, схватился за ствол дерева. Глянул вверх и не поверил глазам. Рафаэль и остальные вампиры смотрели в небо; их глаза, словно ночные цветы, ловили лунное сияние, а по небу в это время проносился один кошмар за другим.

– Ты уже который раз при мне теряешь сознание, – пожаловался Себастьян. – Твоя чувствительность начинает утомлять.

Джейс открыл глаза. Голову пронзила боль, и он поднял руку, желая ощупать висок… А ведь правда – руки свободны. С запястья свисает обрывок веревки. От прикосновения к голове ладонь потемнела… испачкалась в крови. В крови, казавшейся черной в лунном свете.

Джейс огляделся: он лежал на траве у реки. Себастьян вынес его из пещеры в долину, к домику. Переплетенные узловатые ветви деревьев частично скрадывали небо, слегка оттеняя лунный свет.

– Вставай, – сказал Себастьян. – Даю пять секунд, а после убью на месте.

Джейс с трудом встал на ноги и, борясь с головокружением, утоптался, погрузил каблуки ботинок в мягкую землю.

– Зачем ты принес меня сюда?

– Есть две причины. Первая – мне понравилось мутузить тебя. Вторая: если кто-то из нас прольет свою кровь на пол пещеры, добром это для нас не закончится, уж поверь. Я же собираюсь пролить очень много твоей кровушки.

Джейс потянулся к поясу, и сердце опустилось в пятки. Оружие пропало. Либо выпало, пока Себастьян тащил Джейса по тоннелю, либо Себастьян сам забрал и выбросил. Остался один кинжал, короткий, даже слишком, – мечу такой не противопоставишь.

– Оружие у тебя не ахти какое, – улыбнулся Себастьян, и его зубы белоснежно блеснули в лунном свете.