Егор Чекрыгин - Хроники Дебила. Свиток 2. Непобедимый Страница 67

– Кор’тек, сможешь сделать так, чтобы в цепочке, на том месте, где мы с караваном тем повстречаемся, были деревянные лодки? Те, что мы на Реке взяли?

– Зачем?! – возмутился Кор’тек. – Те лодки плохие, валкие они, по морю совсем плохо ходят. И тяжелые к тому же.

– Зато их одним ударом копья не пропорешь, – возразил я на это. – А если их хорошенько разогнать, да боднуть носом вражескую лодку. Чуешь, что будет?

Хм, кажется, Кор’тек учуял. В его забубенной головушке старого пирата начала зарождаться некая идея-стратегия. Но это потом. Сейчас пусть командует флотом для операции «Перехват». А мне пока предстоит своя нелегкая операция по перемещению женской части своего экипажа в лодку Лга’нхи и подготовка приема его Величества Вождя, снизошедшего почтить своим Высочайшим Визитом мое утлое корытце. И самым сложным тут было, естественно, не перебраться с одного верткого кожаного суденышка, подбрасываемого волной, на другое, а убедить Осакат в том, что Великий Вождь и Великий Шаман в предстоящей операции вполне смогут обойтись без помощи Великой Зазнайки и Выпендрежницы.

А Кор’тек начал проводить маневр. Нет, все-таки сильно нам повезло с этим мужиком. Куча лодок с самыми разнообразными техническими характеристиками и экипажами. В иных вообще одни бабы и дети гребут. А он с помощью своего опыта и каменновекового мата все-таки как-то умудрился вытянуть всех цепочкой. И если верить Витьку, сам-то я хрен чего вижу среди этих бликов и морских далей (эх, где мои дешевенькие темные очки, в которых я курьерствовал в свое последнее московское лето?), уже начал загибать линию. А что там, кстати, наши потенциальные информаторы, они же – вероятные противники, делают? Ага, уже приблизились на такое расстояние, что даже я их вижу вполне нормально. И то, что я вижу, мне как-то не очень нравится. Сдается мне, что они выстраиваются этакой тевтонской свиньей и собираются идти на прорыв. Так что надо поскорее плыть им навстречу и предотвращать бойню. Но и предупредить экипажи деревянных лодок, чтобы были готовы, тоже не помешает. Если не удастся договориться, так хоть постараемся сбить их натиск и рассеять ряды. Хотя на кой хрен нам это надо? Воевать-то мы с ними не собираемся! Но просто так теперь ведь хрен пропустишь. Наши не поймут, ради чего все эти приготовления к драке без самой драки?

Витек приналег на весла, я подгребал на носу, направляя курс нашего «миротворца» на приближающийся караван, а Лга’нхи уселся на корме этаким гордым истуканчиком, сжимая в руках длинное копье и положив рядом шестопер. Не слишком удачное расположение, конечно, с точки зрения управления лодкой. Зато, если придется удирать (а делать это мы будем носом вперед), Лга’нхи будет куда сподручнее отмахиваться от супостатов именно оттуда. Да, когда эта здоровенная глыба мышц и агрессии сидит с тобой в одной лодке, сразу появляется какая-то особая уверенность в своих силах. Я лишний раз оглянулся, чтобы подзарядиться его самодовольной уверенностью и звериной мощью.

А приятель-то мой уже сильно отличается от того раздолбая-почти-подростка, с которым мы чуть больше года назад отправились в свой дурацкий квест. И даже не появившимися на лбу складками от вечной озабоченно нахмуренного лба. Полагаю, забот и напрягов его должность доставляет ему даже побольше, чем мне.

С шаманом-то без крайней нужды никто связываться не станет. Шаман – штука нелюдимая, дурная и опасная. Вокруг него вечно крутятся какие-то Духи, больные с их страданиями и прочие микробы. А вот Вождь!!! Мало того, что он вечно окружен всякими там бета-самцами, внимательно приглядывающимися к возможности занять его место, ежели он даст слабину. Так к нему еще и идет постоянный поток соплеменников с вопросами «чего пожрать?» и «что делать?», доставая своими мелкими заботами и глобальными проблемами.

Короче, вождь всегда в деле и всегда востребован, особенно во время, когда племя находится в нестандартно-стрессовой ситуации. А когда у нас, скажите на милость, была другая? Мы вечно в чужом краю и в окружении в лучшем случае «не друзей», а в худшем – откровенных врагов. И даже если, окончательно опухнув, попытаешься сбежать от всех этих забот и проблем, племя привычно побежит за тобой, решив, что либо ты знаешь, где «много и вкусно», либо, что пора смываться.

Короче, быть Вождем – это тот еще геморрой, только заполучив который ты начинаешь задумываться, а на кой хрен тебе все это было надо? А проблемы Лга’нхи еще усугубляются и тем, что и сам он чрезвычайно молод для такой должности. Да и само наше племя – еще моложе своего вождя. Каких-то общих традиций или обычаев, самостоятельно регулирующих жизнь племени, пока толком не выработано. Управление почти всеми процессами идет в ручном режиме, и на каждый новый вопрос приходится придумывать новый оригинальный и устраивающий всех ответ.

Но я сейчас не про это. Я про хорошее. Сколько себя (а вернее, его) помню, всегда Лга’нхи ходил ободранный и, как бы это сказать, обветшалый. Мальчишкой он, как обычно, донашивал одежду за взрослыми, а если и попадала в его лапы какая обнова, долго ли живет новая одежда на мальчишке, фактически предоставленном самому себе? Вечные драки и поиски приключений с неприятностями мгновенно превращают любую новую одежку в лохмотья. Потом, став молодым воином, но еще не женившись, Лга’нхи решал вопрос одежного довольствия от случая к случаю, пользуясь добротой вдовушек (и не только в вопросах одежды). Причем, думаю, одежда тут была отнюдь не на первом месте. Ну а потом все вдовушки погибли вместе с несостоявшейся женой Лга’нхи, и, помнится, как-то раз в Олидике мне даже самому пришлось позаботиться о его гардеробе. А потом он ну пусть не женился, но обзавелся женщиной. Так что сейчас я впервые вижу его ухоженным и, можно даже сказать, респектабельным и аккуратным.

Собственно, банальная фраза «семья – ячейка общества» тут имеет совершенно особое значение. Тут просто по-другому не выжить. И всякая там «любофф» и даже просто секс играют второстепенное значение. На первый план вылезает быт. Холостой степняк-дикарь практически не имеет шанса отведать вареной пищи. Разные там супчики-бульончики и вареное мясо, а также творог, сыр, простокваша ему недоступны. Нет, молодому, конечно, выделят с общего стола пайку. Но в более зрелом возрасте – уже облом. И суть дела тут не в какой-то там дискриминации по гендерно-гастрономическому принципу. Суть в четком разделении женских и мужских обязанностей. Мужик – это исключительно воин, охотник и вечный часовой. Он всегда на страже, всегда готов отразить нападение или идти выслеживать врага и добычу. Все, что он может позволить себе, – это сырое либо наспех обжаренное мясо. Варение супчиков, да еще и с добавлением корешков да травок для вкуса, а также требующее сосредоточения и внимания шитье одежды, лепка горшков и обустройство быта – это женская забота. И так же как женщины не лезут в дела охотников, мужики не лезут в их заботы. А значит, для полноценного существования и степному мужику, и степной бабе нужна семья. Так что обычай считать полноценными только женатого мужчину и замужнюю женщину, корнями своими уходит не в какой-то там «Домострой», а гораздо глубже. Чему нынешний вид Лга’нхи служит ярким примером!

Мало того, что обихожен и лоснится сытостью, он даже (за что, видимо, надо сказать особое спасибо Ласте) выглядит по-своему, по-дикарски, элегантным и представительным. Настоящим Вождем, а не ободранным полуголодным подростком. Даже вон ирокез и борода как-то по-особому расчесаны, чем-то умащены и украшены. Ага, зуб даю, в ирокез вплетено несколько бусинок! Вон как на солнышке-то посверкивают. А под доспехом у него сейчас не его степная безрукавка (в которой я его, кстати, давненько уже не видел), а вполне себе удобная, надевающаяся через голову рубаха. Да еще и расшитая разными узорами. Впрочем, мы почти все в таких рубахах. В них куда проще находиться под жарким солнцем, а жесткая кожа не натирает тело во время гребли. А чтобы снять с дикаря-степняка его безрукавку, один из главных предметов гордости степного воина, это нужно произвести целую революцию в сознании. И хотя сам Лга’нхи более чем уверен, что остался прежним и неизменным сыном степей, революция эта уже произошла. Впрочем, кажется, приплыли. Стой, Витек! Разворачивай лодку кормой вперед и бросай весла.

Мы остановились метрах в десяти от первых лодок вражеского каравана. При наличии хорошей глотки поговорить можно было и отсюда, а при отсутствии метательного оружия сделать это вполне безопасно.

– Я, Лга’нхи, Великий Вождь племени ирокезов, победителей пиратов и аиотееков! – гордо отрекомендовался наш кормчий (или, по крайней мере, занимающий в данный момент место кормчего). – А вы кто такие?

На противоположных лодках что-то замешкались с ответами и зашушукались между собой. Понять их несложно. Кто такие на фиг эти ирокезы, победившие каких-то там «пиратов» (словечко-то это мои соплеменники переняли у меня) и аиотееков? Не факт, что они вообще знают слово «аиотееки», даже если и встречались с самими аиотееками. Верблюжатники как-то обычно не торопятся представляться своим очередным жертвам. И коли среди нас не было бы столько служившего аиотеекам народа, мы бы и сами этого слова не знали. Да и видок у нас, мягко говоря, странноватый, хотя и говорим мы вроде по-человечески. Правда, не уверен, что сторонний слушатель, будь он хоть из степняков, хоть из прибрежников или горцев, сможет с ходу врубиться в тот своеобразный сленг из языков всех народов, с добавлением аиотеекского и русского, на котором изъясняется наше племя. Так что, думаю, у наших оппонентов были все основания подозревать в нас очередных чужаков и очередную напасть.