Красноармеец - Владимир Геннадьевич Поселягин Страница 67

- Вот и у меня, товарищ генерал, получил направление на Карельский фронт, вот думаю радость, тихое местечко, хоть отдохну, порыбачу. Там говорят рыбалка замечательная, форель, сёмга, а тут в Москве развернули, и получи новое направление, причём не в штаб фронта, а прямиков в вашу бригаду. Это маршал Шапошников так меня с отдыхом прокатил.

- Отдыхом? Это где ты так устал?

- Две Звезды Героя за просто так не дают.

- Две Звезды? Погоди, ты тот самый Одинцов?

- Тот самый, - вздохнул я.

- Ну узнать я тебя и не мог, фото твои в газетах не появлялись, только репортажи, а так хорошо, будешь первым Героем в нашей бригаде. Даже дважды. Почему тебя в газетах не печатали, только статьи о делах славных?

- Сверху так приказали. Репортажи были, но без фото.

- Ясно…Надо же. Несколько часов назад в разговоре с командующим посетовал, что из штаба армии не могут прислать нормального командира разведки, или дурни или молодые без опыта, и раз, тебя получил. А ты значит, знаешь маршала?

- Да, с осени сорок первого. Как вывел весь старший курс школы младших лейтенантов из Киева, из окружения, так и познакомились. Потом после взрыва моста у Мценска он меня к ордену «Ленина» лично представил. И дальше встречались.

- Ты кстати почему награды не все носишь?

- Вы бы с ними по Москве прошлись. Да шагу ступить нельзя, я уже пробовал, опытный. А так, с двумя медалями и орденом я как невидимка, таких уже часто можно встретить, никого не удивляет.

- Раз наградили, носи.

- Если только не на передовой, товарищ генерал. Я ещё и снайпер, четырнадцать официально подтверждённых. Люблю поползать по нейтралке пострелять от души.

- Это что, с начала войны всего четырнадцать настрелял? Генералы входят?

- Нет, я лично уничтожил с полтысячи, разными способами, но в снайперскую книжицу вносят только то, что уничтожил из винтовки с прицелом. Причём подтверждать уничтожение должен нейтральный командир, не связанный со мной.

- Что за идиотская схема?

- Сам возмущён. Так даёте добро?

- Ну там видно будет. Идём поужинаем, дальше на моей машине, уже ждёт.

- Есть, - козырнул я.

Встреча с комбригом была неожиданной, но не менее радостной, почти полторы сотни километров катил на его «эмке», в сопровождении из отделения бойцов, в кузове «полуторки». Да и ужин на аэродроме был очень даже неплох, генеральский. Переночевали в какой-то деревушке, и часам к девяти утра добрались до места дислокации бригады. Кстати, вооружена та американскими танками «Шерман». Если поначалу танки понравились танкистам, то потом уже как-то нет. А они задолго до боя двух танкистов убили, как мне пожаловался комбриг. Механиков-водителей. Там люк по-идиотски сделан, если тот открыт и покрутить башней, то он падает на голову мехвода, и всмятку. Мы пока ехали неплохо так поговорили, генерал если не в ярости был, то близко. Это о моих словах, что я знаю о скором наступлении наших на Харьков, и немцы знают, и готовят ловушку. Если уж я узнал, находясь на другом фронте, что уж хорошего ожидать от этого наступления? В общем, испортил настроение комбригу. Тот быстро представил меня командирам штаба, велел оформить и поставить на довольствие, показать рабочее место и подчинённых, а сам умотал в штаб армии. Пока оформлялись документы, я протянул учётную книжицу стрелка, пусть запишут номер, что и сделали.

Вообще обычные бойцы снайперов не любят. Те поползают, пристрелят немцев, и свалят, а вся ярость достаётся им, минами и снарядами сыпят, не без потерь. Впрочем, меня поставили на учёт без проблем. Сам я при всех наградах, раз уж наградили, придётся носить. Да и в штабе фронта эти два месяца носил, Баталов настоял. Так что стал входить в курс дела. А в бумагах от предшественника настоящий бардак, ужас просто, мне тут на день, а то и на два, всё в порядок приводить. Дал задание работникам штаба, художник работал, новые карты писал, писарь, и переводчик. В общем, всем дело нашлось, сам тоже сел за стол. Кстати, с переводчиком договорился об обучении меня языку. Я пока в отделении Баталова работал, с нашим штатным приводчиком неплохо поднял знание языка. Особенно письменности, немало с немецкими документами приходилось работать, тут я уже без переводчика справлялся, огромная практика была. Мы только на немецком между собой и разговаривали, я уже всё понимал, и говорил с сильным акцентом, очень сильным, вот и надо убирать, а для этого нужна практика, с коей мне и поможет переводчик. Тот один на весь штаб, в звании лейтенанта. Обещал поспособствовать.

Так девятого мая прибыл в часть и сразу приступил к работе, а потом три ночи до двенадцатого, когда мы двинули вперёд, проводил разведку переднего края. С учётом что мы стояли почти в десяти километрах от передовой, дальности хватает. У меня дрон на тридцати километрах работать мог, напомню. Впрочем, много нового я не сообщил, наши тут уже сколько стоят, сами сведений немало набрали, да и воздушную разведку проводили. Я выявил несколько десятков противотанковых пушек и дополнительные пулемётные точки, это отменили и внесли в списки накрытый артиллерией, причём была проверка, того что я обнаружил. Всё было, а то не верили. Генерал из штаба армии злой вернулся, он мне поверил, что немцы ловушку готовят, никто отменять операцию и не думал, всё согласовано наверху. В общем, обречены мы были, одна бригада дело не спасёт. В принципе, так и было, наша армия двинула вперёд, две других, Двадцать Восьмая и Девятая, идущих по флангам, заметно запаздывали, отчего мы вырвались дальше двух других, и очень неплохо шли. Сражения происходили отличные и в нашу пользу. Я часто поднимал дрона, бывало и днём, это жизненно необходимо, и к семнадцатому маю, мы вышли к окаринам Харькова, но до штурма не дошло. Пришла ужасная весть, немцы унесли удар по Девятой советской армии, прорвав фронт, и двинули на Барвенково, и дальше на Изюм. Мы уже находились в тактическом окружении. Часть подразделений снимали с линии наступления и бросали под немцев, чтобы их остановить. Вот и нашу бригаду бросили, включив в оперативную группу войск фронта, под командованием генерал-майора Бабкина.

Насчёт моей работы, никаких претензий не было, более того, мы взаимодействовали с